Мэлби заметил на карте подтертые места, большой вопросительный знак над скрещением дорог у Луцка, перечеркнутый номер какой-то армии. Все эти следы свидетельствовали о том, что карта рабочая, а не специально для него подготовленная. И Мэлби успокоился окончательно. Лицо его посветлело, морщины несколько разгладились - он ликовал, мысленно составлял шифровку. Быстрее бы вечер!..
Янчуров взял карту, медленно свернул ее. Андронов аккуратно складывал карту полковника.
А на следующий день, к большой радости Мэлби и Дина, им сообщили, что отремонтированную 'летающую крепость' можно поднимать в воздух. Русские саперы расчистили за лугом кустарник, удлинив до нужных размеров взлетную полосу.
Но не ведали Мэлби, Дин и сержант Хатчинс, что не вернуться им на свой аэродром в предместье Лондона. Откуда им было знать, что при перелете американскими бомбардировщиками линии фронта именно в их 'летающую крепость' попадет снаряд немецкой зенитки?
3. ОПЯТЬ ВОСПОМИНАНИЯ КУДРИНА
Павел пришел в себя. Он удивленно посмотрел на бревенчатые стены небольшого помещения. Сквозь крохотное окошко внутрь падал косой луч солнца и вырывал из темноты какую-то рухлядь. У стены Павел заметил человека, приникшего к щели. Когда Кудрин пошевелился и под ним зашуршала солома, человек повернулся. Павел узнал Шестова.
- Где мы? - спросил Павел и не услышал своего голоса. В голове звенело. Острая боль сжимала виски. - Где мы?! - что было силы крикнул Кудрин. На этот раз голос донесся точно издалека.
Шестов нетвердым шагом подошел к товарищу.
- Не знаю, - развел он руками, - я сам только что очухался.
Павел подполз к щели и увидел знакомую улицу родного села...
На допрос разведчиков повели вечером, когда они несколько оправились от контузии. Кудрин и Шестов не знали, что уже второй день находились в плену. Казалось, что только сейчас всколыхнулась под ногами земля и в небо взметнулся огонь...
Путь к бывшему колхозному клубу, куда вели пленных, пролегал мимо дома Кудрина. Три года не был здесь Павел! Сколько думал о том, как встретят его мать, отец! А теперь он больше всего боялся этой встречи. Живы ли они?.. Вот и знакомая хата. У ворот стоит мальчуган в подвернутых штанах. Кудрин узнал Федьку - соседского мальчишку. Тот, встретившись взглядом с Павлом, вскрикнул и что есть духу побежал в дом.
Солдаты проводили пленных в колхозный клуб. В зале Кудрин заметил наваленное крестьянское имущество, из дверей библиотеки торчал перевернутый шкаф. Только комната, где раньше помещалась читальня, содержалась в некотором порядке.
Здесь их встретил капитан войск СС. На черных петлицах его мундира тускло поблескивали эмблемы 'мертвой головы'. В длинном с серыми навыкат глазами лице офицера было что-то хищное. Сточенные скулы сливались с вытянутым носом, и от этого все лицо фашиста было похоже на клюв диковинной птицы.
Выпуклые глаза гитлеровца изучающе скользнули по черным лицам Шестова и Кудрина, по их измятой одежде.
Гитлеровец удивился живучести русских. Казалось загадкой, как могли они уцелеть, когда при взрыве склада погибла почти вся охрана. Было загадкой и другое: это они взорвали склад или взрыв произошел по неосторожности рабочих? Во всяком случае, в вышестоящий штаб уже сообщили, что в склад попал шальной снаряд русских.
В комнате было полутемно, и эсэсовец приказал зажечь лампу. Только теперь разведчики рассмотрели, что в углу за столом, заваленным консервными банками и пакетами, среди которых возвышалась граненая бутылка с золоченой головкой, сидели трое в незнакомой форме.
- Похоже, что американцы, - шепнул Шестов.
- Верно, 'второй фронт', - согласился старший сержант, вспомнив, что видел такую форму на снимках.
Разведчики не ошиблись. Судьба действительно свела их в фашистском плену с американскими летчиками капитаном Гарри Дином, сержантом Вилли Хатчинсом и офицером военной разведки майором Мэлби. Нетрудно было догадаться, что это именно они вчера выбросились на парашютах из подбитой 'летающей крепости' и невольно оказались причиной того, что фашистские автоматчики случайно заметили в лесу Кудрина и Шестова. Но почему американцы в обществе эсэсовца?..
Ни Кудрин, ни Шестов не подозревали, что майор Мэлби уже нашел общий язык с капитаном войск СС и что присутствие американцев при допросе советских разведчиков - задуманный эсэсовцем 'психологический этюд'. Капитан надеялся таким образом быстрее заставить Кудрина и Шестова развязать языки. А их показания ой как много могут значить для капитана! Шутка ли: в такие тревожные дни добыть контрольных пленных и от них получить сведения, которые могут совпасть с такими ценными показаниями майора Мэлби! Это же победа разведывательной службы фронта! Главное, вырвать у них все показания здесь, чтобы вышестоящим штабам осталось только дублировать их.
И эсэсовец спешил предпринять все возможное, чтобы его надежды сбылись.
Коверкая русские слова, капитан начал допрос.
- При вас не оказалось документов, - сказал он вкрадчиво, обращаясь к пленным советским разведчикам. - Мы не знаем, с кем имеем дело.
Шестов взглянул на Кудрина и усмехнулся.
Эсэсовец уловил эту усмешку. Под кожей его выбритого лица дрогнули желваки...
Допрос продолжался.
- Ты коммунист? - настойчиво допытывался капитан, обращаясь к Кудрину.
- Я комсомолец, - спокойно отвечал старший сержант.
- А он тоже коммунист? - указывая на Шестова, спросил капитан.
- Да, я тоже комсомолец, - подтвердил тот.
Офицер старался говорить спокойно.
- По нашим законам вас нужно казнить, - капитан сделал паузу и пристально вгляделся в лица пленных. - Но, - продолжал он, - мы можем и простить вас. Для этого нужна ваша откровенность. Все прошлое мы забудем, если расскажете, кто вы, откуда и зачем вас сюда прислали, как вам удалось взорвать склад. Ну, еще короткие сведения о вашей части - и все. Напоминаю, если будете молчать, у нас найдутся средства заставить вас говорить.
Шестов и Кудрин молчали.
- Не советую запираться, - зловеще сказал капитан. - Возьмите пример со своих союзников. Надеюсь, вы понимаете, что перед вами военнослужащие американской армии. Они добровольно ответили на все мои вопросы и заслужили снисхождение.
- Это ложь! - вдруг выкрикнул на русском языке капитан Дин, вскочив из-за стола.
Его схватил за плечи майор Мэлби.
- Не будьте идиотом, Дин! - прошипел Мэлби.
Дин стряхнул с плеча руку майора, и снова в просторной комнате колхозной читальни зазвучал его возмущенный голос:
- Это ложь! Я не давал никаких показаний! - И он резко повернулся к Мэлби: - Офицеры американской армии не предают родины! А ты, крыса, ответишь за все!
Вдруг майор Мэлби сделал шаг в сторону от Дина и согнулся, точно от боли в животе. Еще миг, и он выпрямился, резко послав снизу вверх кулак, направленный в подбородок капитана. Это был тот прием рукопашной борьбы, который разрешается применять только в схватке с врагом на поле боя; от страшного удара снизу в подбородок ломается шейный позвонок...
Капитан, тихо охнув, грузно упал на пол, упал, чтобы больше никогда не подняться...
Все замерли на своих местах. Сержант Хатчинс, обхватив голову руками, грудью навалился на стол и уронил голову. О чем думал он, портовый грузчик из Сан-Франциско?..
В тишине были слышны слабеющие стоны капитана Дина.
Эсэсовец требовательно постучал рукой по столу и снова обратился к Кудрину и Шестову:
- Вы коммунисты, и я обязан вас расстрелять немедленно!.. Но мы умеем ценить услуги!
К советским разведчикам подошел майор Мэлби. У него вздрагивала одна щека и лихорадочно блестели глаза. Но заговорил он спокойно.
