— Выглядите вы вполне респектабельно, и имя у вас приличное. Но, к сожалению, я с вами не знаком.
— Думаете, я представитель закона? Если бы я был им, то не играл бы. Тем не менее, могу отобрать у вас лицензию, даже не моргнув глазом.
— А зачем вам это?
— Хотя бы потому, что вы дали Паркеру три пистолета и фотографии.
Лаусон привстал.
— Вам это известно?
— Да, Паркер сказал мне. Давайте больше не будем валять дурака.
— Может, я все же позвоню Скиму? — неожиданно занервничал Лаусон.
Паркер дал ему номер, а сам уселся в кресло для посетителей. Ским был дома. Он знал все, что нужно ответить. Лаусон быстро переговорил с ним и повесил трубку.
— Так вы готовы сотрудничать? — спросил он и осклабился. — Но сначала я должен точно знать с кем имею дело.
— С Флином. Джо Флином. — Никогда не слышал о нем.
— Ясно, почему. Я раньше работал на побережье.
— А теперь где? Здесь в Джерси?
— Нет, в Янгстауне. Огайо. Читали, наверное, об этом в газетах? Лаусон открыл ящик стола, вынул карандаш и блокнот.
— Ну, так что вам нужно?
— Три пистолета тридцать второго или тридцать восьмого калибра.
— Ладно, позабочусь. Что еще?
— Два тягача-трейлера.
— Тягачи-трейлеры?
Лаусон нахмурился и постучал карандашом по блокноту.
— Что-то подозрительно. Это влетит вам в копеечку. Паркер пожал плечами.
— Если будет стоить слишком дорого, украдем.
— Их бы надо зарегистрировать.
— Обойдемся. Давайте только тягачи.
— С номерами знаками?
— Не обязательно.
— Ну, если так, тогда другое дело. Такие есть. Если, правда, их не продали. В Северной Каролине. Ну ладно, что-нибудь придумаю. Что еще?
— Если один из грузовиков вдруг окажется не в порядке, нужно место для ремонта.
— Это будет организовано. Еще?
— Больше, вроде бы, ничего.
Паркер поднялся.
Лаусон оторвал исписанный листок и спрятал его в карман.
— Вы должны мне оставить какой-нибудь счет или любой другой документ.
В ответ Паркер вытащил кошелек, выудил четыре бумажки по пятьдесят долларов и швырнул их на стол Лаусона. Тот взял банкноты и ухмыльнулся.
— Расписка нужна?
— Нет, — рявкнул Паркер. — Если что, отдадите Скиму.
— Ясно.
Паркер выскочил из комнаты, спустился в лифте, нырнул в свой “форд” и поехал на бульвар Гудзон, потом на Паласки-скайвей и далее — на девятый маршрут. Опасаясь полиции и не желая раньше времени мозолить глаза, он постарался забраться подальше от ресторанчика и начал петлять направо-налево, запутывая следы. Наконец он выбрался на проселочную дорогу, покрытую красной глиной вперемешку с желтым песком. Обочины дороги заросли пышной сероватой полынью, там и сям поднимались ввысь кроны толстых деревьев. Дорога неожиданно делала спуск в котловину, в которой приютился фермерский домик. Видимо, когда-то кто-то попытался освоить здесь земли, но потом все было заброшено. Домишко постепенно разваливался. С дороги его еще можно было увидеть, но большинство окрестных жителей, по-видимому, даже не подозревали о его существовании.
Паркер подъехал к ломику сзади. Сначала хотел загнать автомобиль в пустой амбар, но потом решил пристроить его в обширном подвале. Окна в нем были выбиты, повсюду царило полное запустение и заброшенность. В подвале доживали свой век никому не нужные вещи: детская кроватка, три сломанных складных стула, карточный столик, походная плита и другая рухлядь.
Пристроив автомобиль, Паркер поднялся на чердак, подошел к двери и несколько раз стукнул.
— Ты здесь, приятель?
Голос Стабса едва был слышим сквозь толстую дверь.
— Пошел к черту!
Паркер поднял пистолет и крикнул: “Выходи”.
Через некоторое время дверь отворилась и вышел Стабс.
— Подыши воздухом, дорогой.
Стабс уже больше недели сидел взаперти на чердаке фермерского дома. Зато он остался жив, а мог бы и пострадать. Смерть же этого человека не входила в планы Паркера. Сейчас он выпустил Стабса, чтобы тот размялся и погрелся на солнышке. Они спустились во двор. Паркер сел прямо на землю, прислонившись спиной к стене дома.
— Пройдись немножко, — посоветовал он Стабсу. Тот сощурился от яркого, дневного света. На чердаке не было ни одного окна, помещение утопало в темноте.
Выйдя на простор, Стабс остановился в нерешительности.
— Мне бы покурить, — жалобно сказал он.
Паркер бросил пачку сигарет и спички. Стабс поспешно поднял их, жадно закурил, потом спрятал сигареты и спички в карман и мрачновато уставился на Паркера.
— Вы не имели права красть меня и прятать подобным образом. Паркер только пожал плечами в ответ — у него не было другого выхода.
Лицо Стабса сморщилось, что означало присутствие мысли. Он хотел было сказать Паркеру, что это безобразие и даже беззаконие — держать человека взаперти на чердаке, без электричества и элементарных удобств, в течение стольких дней. Но Паркер не стал его слушать. На воздухе они побыли не более получаса, а потом спустились в подвал, где Паркер милостиво разрешил Стабсу вскипятить на походной плитке чашку кофе. Ему был предложен также хлеб без масла и банка консервированных персиков на десерт, Стабс с удовольствием бы размозжил Паркеру голову этой банкой, но тот предупредил такую возможность. После скудной трапезы Стабсу вновь было разрешено прогуляться. Потом Паркер опять загнал его на чердак и запер дверь.
— Увидимся завтра, — проговорил он в замочную скважину. Ответа не последовало. Паркер ушел.
Уже вечерело, когда он вернулся к своему “форду” и завел мотор. Выехав на дорогу, он повернул направо, в сторону мотеля. Там в ресторанчике он решил пообедать.
Ганди подъехал чуть позже десяти в зеленом “додже” Алмы. Той не очень-то хотелось уступать свой автомобиль, но для пользы дела пришлось. Ганди целый день и часть вечера мотался по разным дорогам, обследуя местность. Потом он поспешил на встречу с Паркером.
— Вели Скиму руководить всем делом в четверг, а я хочу показать тебе одну штуку.
Ганди кивнул.
Друзья вошли в бар и выпили пива. Потом они распрощались. Паркер вернулся в мотель. К часу ночи он уже был в постели.
Глава 2
Паркер и Ганди решили обследовать путь, по которому им придется удирать после “работы”. Подъезжая к будке пошлинного сбора за дорожные услуги, Паркер замедлил ход, порылся в кармане и бросил служителю пятьдесят центов.
Потом они тронулись по проселку. Дорога оказалась разбитой. Сейчас, по-видимому, ею почти не
