– вот и все. Один подошел к окну, высунулся, посмотрел вверх. Грофилд надеялся, что у девушки хватило ума подняться в комнату и втащить за собой простыню. Очевидно, хватило, поскольку парень, снова целиком очутившись в комнате, посмотрел на того, что вел переговоры, и покачал головой.
Говоривший вновь посмотрел на Грофилда.
– Мы здесь потому, – объяснил он, – что на свободе гуляет одна чокнутая дамочка.
– Чокнутая дамочка?!
– Да. Сами знаете – чок-чок. – Он покрутил пальцем у виска.
Грофилд кивнул.
– Понял, – сказал он. – Вы хотите сказать, слетела с катушек?
– Вот-вот. Нам надлежит доставить ее к отцу в Южную Америку, только она от нас улизнула.
– В Южную Америку, – повторил Грофилд.
– Она улизнула от нас, – повторил парень, подчеркнув эту часть своего высказывания. – Привязала простыни к окну. Мы полагаем, она спустилась по простыне, влезла в ваше окно и убралась из гостиницы. Вы весь день были здесь?
– Да, – ответил Грофилд, – только я почти все время спал.
– А как же вышло, что, когда мы постучали, вы сказали: «Минуточку! Минуточку!»? Что вы делали?
– Возвращался в кровать. Я ходил в туалет.
– Ну и что? Грофилд застеснялся.
– Я лежу совершенно голый, – признался он.
– Правда?
– Да.
– И вы считаете, что она, должно быть, улизнула через комнату, пока вы спали?
– Если и улизнула, то именно пока я спал. Я с ланча никого не видел, а ланч мне принес портье.
– Но вы не видели эту девушку, и она не рассказывала вам никакой истории о мании преследования, в которую вы не поверили, не так ли?
– Только не я.
– Да-а.
Парень вдруг протянул руку и сорвал с Грофилда покрывало.
– Эй! – крикнул тот.
– Ничего страшного, – сказал парень. – Обычная проверка. – Удовлетворенный, он снова накинул покрывало на Грофилда. – Будьте осмотрительны, – посоветовал он и бросил двум другим:
– Пошли, ребята.
– Не сказал бы, что мне это понравилось, – заметил Грофилд.
Один из парней остановился возле чемодана, который снова был закрыт, но стоял на виду. Казалось, он раздумывает, не открыть ли его, просто любопытства ради. Грофилд громко сказал:
– По-моему, вы, все трое, ублюдки. Двое едва не взбесились, но третий засмеялся и сказал:
– Да ладно, чего уж там. До встречи.
Во всяком случае, тот, что остановился возле чемодана, напрочь о чемодане забыл. Все трое пошли к двери, а Грофилд с гневным видом провожал их глазами.
У двери тот, что все время говорил, обернулся и бросил:
– Остерегайся быков, приятель. Засмеявшись, он вышел следом за двумя другими и прикрыл за собой дверь.
– Ха-ха, – язвительно отозвался Грофилд. Он заворочался, приподнялся на правом локте и умудрился принять сидячее положение. В окне опять появились длинные загорелые ноги. За ними последовало и туловище девушки. Она грациозно опустилась на четвереньки, после чего выпрямилась во весь рост.
– Я хочу поблагодарить вас, – заявила она. Грофилд сказал:
– Не нравятся мне эти ребята.
– Они ужасные, мерзкие, гадкие.
– С другой стороны, – продолжал Грофилд, – я бы не сказал, что вы мне нравитесь больше.
– Я?! Господи, да что я такого сделала?
– Просто ответьте мне на один вопрос: кто из этих троих ваша тетя?
Она зарделась и протянула:
– О-о, вы имеете в виду эту ложь?
– Эту ложь, вот именно. Вашу тетю. Тома и Брэда – всю эту монолитную театральную труппу.
Она корчила странные рожи и смущенно сучила руками.
– Я не знала, что делать, что сказать. Не знала, можно ли вам доверять.
– Вы готовите новую басню. Все признаки налицо.
– О нет, право. Честное слово.
– Перекреститесь, золотко. Вы забыли перекреститься.
– Ну же, не будьте таким мерзким, – сказала она. – Да и потом, сам-то вы какой? Вы тоже выдали мне еще ту басенку.
– Только ради того, чтобы уберечь вас от еще большей беды, чем та, в которую вы уже попали.
– О-о, если вы еще полагаете, будто я вам верю…
– Почему это мне нельзя верить?
– Нет уж, я не верю ни единому вашему слову, – заявила она.
– Милочка, я испытываю точно такие же чувства по отношению к вам.
Они уставились друг на друга с легким раздражением, но выказывая больше негодования, чем чувствовали на самом деле. Оба отчаянно шевелили мозгами. Грофилд наконец понял, насколько они похожи, и рассмеялся, а мгновение спустя уже смеялась и она. Она присела на край кровати и хохотала до тех пор, пока смех не сменился дружелюбным молчанием.
Наконец Грофилд нарушил его, сказав:
– Я бы с удовольствием выпил. А вы?
– Еще бы!
– Я попрошу принести бутылку и лед, – предложил Грофилд и потянулся к телефону.
– Только смотрите не проговоритесь, что я здесь!
– Ни о чем не беспокойтесь. Дежурный без ума от моих денег. Вы голодны?
– Как волк, если уж честно. От возбуждения я всегда испытываю голод.
– Если учесть, какую жизнь вы ведете, я удивлен, что вы не растолстели, как корова.
– Да что вы знаете о жизни, которую я веду?
– Она включает в себя и этих трех тетушек, разве нет? А жизнь, в которой присутствует эта троица, просто не может не быть исполненной волнения и, вероятно, недолгой. – Грофилд снял трубку. – Я закажу поесть, – сказал он.
Глава 3
– А-а-а, – довольно протянула она, похлопав себя салфеткой по губам и оттолкнув поднос. – Как здорово!
– Я бы не отказался выпить еще, – сказал Грофилд. – А потом мы поговорим.
– Верно. Потом мы поговорим.
За последние полчаса, с тех самых пор, как он попросил поесть и выпить, они почти ничего не сказали друг другу, оба восприняли эту паузу как своего рода тайм-аут. Она настояла на том, чтобы спрятаться в шкафу, когда дежурный, злобно ухмыляясь в усы, принес поднос с едой, а потом чинно сидела за письменным столом, стоявшим напротив кровати у другой стены, и поглощала пищу, как пехотинец после сорокамильного перехода.
Она встала, взяла оба стакана, отнесла к комоду, на котором стояли бутылка шотландского виски и ведерко со льдом, и приготовила им новые напитки. Потом присела на край кровати, протянула Грофилду стакан и спросила:
– Кто начнет первым?
– Прежде всего имена, – сказал он. – Надо же нам как-то друг друга называть. Меня зовут Грофилд. Алан Грофилд, и это чистая правда.
– Привет, Алан Грофилд. А меня зовут Эллен Мэри Фицджералд, и это тоже правда.
