— Не за Андрея. За губернатора Шубина.
— А где ты его взяла? — не поняла Нэля.
— Бог послал.
— На дом?
— Нет. До востребования.
— Когда?
— Вчера.
— И уже замуж?
— Когда СКЛАДЫВАЕТСЯ, то складывается сразу. Или никогда.
Нэля замолчала, как провалилась.
Похоже, что Надька права. Корявая Фрида прочно сидела в своей супружеской нише, и выковырять ее оттуда было невозможно. Да никто и не пытался.
Следующий звонок был Нине.
— Я выхожу замуж. За Онассиса.
— За грека? — удивилась Нина.
— За русского. У русских тоже есть Онассисы.
— А как же Андрей? — не поняла Нина. — Была такая любовь…
— Любовь бывает долгою, а жизнь еще длинней…
— Это слова из песни, — заметила Нина.
В Москву пришла поздняя осень. То подмерзало, то таяло. Губернатор предложил съездить в теплые края.
Чистое море плескало у ног. Надька сказала:
— Хорошо бы здесь иметь свой домик…
И домик у моря возник. Просто сказка о рыбаке и рыбке. Для этого понадобился один телефонный звонок губернатора. И закрутились адвокаты, нотариусы. Завелась налаженная машина. Надька ни во что не вникала. И вот это поразило больше всего: не надо вникать, брать в голову, напрягаться, доставать деньги, унижаться, харкать печенью… Можно просто стоять на берегу, втирать в кожу морковный лосьон. Каротин полезен для кожи.
Единственно неприятным оказался момент: ее укусила в грудь какая-то сволочь, грудь раздулась, как дирижабль. И второе: она называла Ивана Андреем. Значит, Андрей сидел в подсознании. И в сознании.
Когда вернулись, стало ясно, что квартира мала. Дети клубились во всех комнатах и были всегда.
Губернатор купил соседнюю квартиру. Соседи упирались, но губернатор предложим им условия, от которых они не смогли отказаться. И опять ходили какие-то люди, договаривались, оформляли, рабочие прорубали стену. Дети топотали в соседней квартире, как кони.
— А где мой папа? — спрашивал Лука.
— Он уехал, — отвечала Надька.
Но на самом деле уехала она. Отъехала от прежней жизни.
Андрей приучил ее к топтанию на месте: шаг вперед и два назад. А тут — рывок в космос, как ракета на Байконуре. Раз — и ты в другой галактике.
Жизнь с губернатором — действительно другая галактика. Его приглашали постоянно: на премьеры, на презентации. Он входил в обойму людей, которых приглашают. В обойму избранных и востребованных.
Все без исключения заискивающе смотрели на губернатора, дребезжали хвостами. Надьке тоже перепадали эти взгляды и дребезжание. Но она научилась смотреть сквозь. Видеть и не видеть. Она мысленно плевала на них сверху. Не хочешь, чтобы на тебя плевали, — не подставляйся. Не проси. А если попросил — тебя нет. Власти предержащие ценят независимость. А совки склонны к халяве. Привыкли за семьдесят лет.
Надька упивалась ощущением превосходства. Срабатывала программа РЕВАНШ. Ее долго унижали, навязывали низкую самооценку. Теперь ее очередь. Надька уже прошла через огонь и воды. Теперь шла через медные трубы. Правда, трубы пели и сверкали для Ивана Шубина, но свет падал и на Надьку.
Андрей Хныкин тем временем выдерживал паузу. Он воспринимал Надькино молчание как давление. Когда она обижалась, то пропадала вот так, с концами. Не преследовала. Не трезвонила как сумасшедшая.
На ее давление-молчание Андрей отвечал своим. Кто кого. Кто первым не выдержит.
Сейчас прошло больше двух месяцев. Первым не выдержал Андрей. У него было чувство, будто он нырнул на большую глубину. И не дышит. И если сейчас не вынырнет — у него разорвется сердце. Ему была необходима ее захватническая энергия. Андрей черпал в ее агрессии свою силу. Ведь если его ТАК хотят, значит, он чего-то стоит. Светлана тянула его справа, Надька — слева, и он находился в распорках, как электрический столб. Стоял устойчиво. А если Надькина тяга ослабевала, он заваливался. Земля плыла из- под ног.
Андрей купил Луке велосипед и отправился к Надьке. Без звонка. Как ни в чем не бывало. Как будто они расстались вчера.
Надька открыла дверь, спокойная, загорелая. Смотрела на Андрея с умеренным интересом, как на почтальона.
— Привет, — сказал Андрей. — Ты где загорала?
— В Египте.
— С Нэлей?
— Нет. Не с Нэлей.
— С Борисом?
— При чем тут Борис? — не поняла Надька.
— При том, что он все время здесь ошивается.
— Нет. Это не Борис.
— А кто?
— Губернатор Шубин. Знаешь такого?
— Естественно…
Андрей лично знал губернатора Шубина. Его деньги лежали в их банке.
— Это твой любовник?
— Нет. Это мой жених. Я выхожу за него замуж.
— Когда?
— Я жду из Германии копию о разводе.
Андрей испытующе смотрел на Надьку.
— Врешь. Это невозможно.
— Почему же? — спокойно возразила Надька. — Я свободная женщина с двумя детьми. Я хочу, чтобы у меня был муж, а у детей — отец. Я не имею на это права?
— Имеешь, конечно. Я могу войти?
— Не надо. Там Таня убирается.
— А Лука дома?
— У него английский.
— Ну, пока…
Андрей поставил велосипед и пошел вниз по лестнице.
«Сволочь, — думал Андрей. — Сука. Денег ей мало…»
Всю ночь Андрей не спал. Ворочался.
С одной стороны, пора было как-то разрубить этот узел. Надька разрубила. Баба с воза — кобыле легче.
