она была ему благодарна — вечер застиг их ещё в пути. Кэтрин ощущала себя усталой и разбитой и морально, и физически. Долгая дорога, новые впечатления, масса переживаний утомили её. Солнце скрылось за горизонтом, на небе появился месяц и засияли первые звёзды, когда они подъехали к лесу.
Стена деревьев стала для неё полной неожиданностью. Регион, по которому они ехали весь день, представлял из себя холмистую равнину, и этот лес был первым, который они повстречали на пути.
Роберт уверенно въехал под своды деревьев, экипаж покатил следом за ним. Кэтрин заинтересованно смотрела в окошко, но мало что могла разглядеть в сгустившейся темноте. Они довольно долго петляли по лесной дороге, и Кэтрин представила себя героиней её любимого Дюма, которую похитили и везут в тайный замок, принадлежащий какому-нибудь аристократу. Хмыкнув, она вдруг подумала, что её представления не так уж далеки от истины. Роберт, наверняка, аристократ, ну, или как там у них это называется. Как он ей сказал… мой род чистокровный, почти без примеси вашей крови. Так что, можно считать, что он — дворянин.
Наконец, экипаж остановился. Она услышала, как Роберт что-то говорит, затем увидела, как распахнулись в темноте створки красивых кованых ворот. Экипаж прокатил внутрь по аллее и, в конце концов, остановился. Во мгле, обступавшей её со всех сторон, она смутно различала очертания большого здания.
Дверца экипажа раскрылась, ей подали руку и помогли выйти. Всё тело Кэтрин онемело от долгой поездки, и она с непередаваемым удовольствием распрямилась и повела плечами, не забывая озираться по сторонам.
Луна, как назло, укрылась за облаками, но и в темноте она догадалась, что её предположения оправдались. Перед ней возвышался самый настоящий замок, с готическим шпилем, с башенками и высокими стрельчатыми окнами. Вполне подходящий приют для аристократической фамилии.
— Ты не говорил, что живёшь в замке, — не скрывая восторга в голосе, сказала она Роберту. Тот уже спешился, подошёл к ней и стоял рядом, по привычке не спуская с неё внимательного взгляда.
— Ты любишь старину? — Кэтрин не видела его лица, но чувствовала лёгкую насмешку в его голосе.
— Обожаю, — искренне ответила Кэтрин.
Он сделал ей пригласительный жест рукой, указывая на распахнувшиеся перед ними двери. С замирающим сердцем Кэтрин вошла внутрь. Она позабыла про усталость, про голод и затёкшие мышцы. Внутреннее убранство вполне соответствовало её представлениям о настоящем аристократическом гнезде. Здесь, насколько она могла судить, всё было старинным, начиная от мебели, заканчивая огромными золочёными канделябрами, в которых горели высокие толстые свечи. Она словно очутилась в одном из своих любимых романов, только наяву.
Очарованная, поражённая, с трудом веря собственным глазам, Кэтрин стояла, замерев, у самого входа. Она машинально скинула пелерину на руки подошедшему слуге, и, наконец, перевела сияющий восхищением взгляд на Роберта. Всё это время он смотрел на неё так, словно был не в силах отвести глаз. Кэтрин только открыла рот, желая выразить вслух свой восторг, как услышала мелодичный грудной женский голос.
— Роберт? Я не ждала тебя так рано. Ты не один?
С нехорошим предчувствием Кэтрин обернулась на звук прекрасного голоса. Так, начинается, пронеслось у неё в голове.
К ним навстречу по широкой парадной лестнице спускалась женщина, ну, или как там они называют своих дам. Она была высокая, с королевской осанкой, умопомрачительной фигурой, облачённой в откровенное облегающее платье. Её длинные густые пшеничные волосы, вьющиеся на концах, были распущены, дополняя впечатление царственности. Когда она подошла, Кэтрин смогла разглядеть, что у неё светло-голубые глаза, обрамлённые пушистыми и очень длинными ресницами, загнутыми вверх, и капризно изогнутые светлые брови. Даже Елена померкла бы рядом с такой красотой.
— Оливия, это Кэтрин. Кэтрин, это Оливия, — представил их друг другу Роберт.
Оливия настороженно рассматривала незнакомку, и Кэтрин, чувствуя, как внутри всё сжалось, попыталась выдавить улыбку. Наверное, результат вышел плачевный, так как ответной реакции она не дождалась.
— Подожди минутку, — тихо сказал ей Роберт. Кэтрин бросила на него растерянный взгляд, и он, словно угадав её состояние, чуть заметно покачал головой, как будто желая рассеять сомнения.
Он отошёл вместе с златовласой богиней к окну, и они о чём-то говорили несколько минут. Кэтрин смотрела на них с отчаянием. Хорошо, Елена, положим, его дочь, тут всё ясно. Но эта… сирена, кто она? Почему так запросто расхаживает по его дому, заявляя, что не ждала его так рано?
Великолепная Оливия смотрела на Роберта в упор, тот что-то говорил, потом отвёл взгляд, словно ему было стыдно смотреть на неё. Вид у него был почти виноватый. У Кэтрин потемнело в глазах. Она увидела, как Роберт повёл плечом и, так и не подняв взгляд на напряжённо разглядывающую его красавицу, поднёс руку ко лбу, поморщившись от её слов, словно хотел прикрыться от настойчивого взгляда.
Всё ясно, мрачно подумала Кэтрин. С учётом того, что у этих существ, судя по всему, мораль на нулевом уровне, это, наверняка, его жена. Нет, жёны у него нет, он сам ей говорил. Значит, близкая подруга, в общем, как ни назови, суть от этого не изменится.
Хмуро переминаясь с ноги на ногу, Кэтрин довольно живо вообразила себе их диалог.
'Роберт, дорогой, что это такое?'
'Это? Ах, ну, понимаешь, это фертида, которую я отвоевал у Драгона. Ты не волнуйся, милая, мы же знаем, что это всё не надолго'
'Дорогой, как я устала от твоих интрижек с этими людишками. Заканчивай с ней побыстрее'
'Не волнуйся, любимая. Ах да, она всё время падает в обморок и потом вешается мне на шею, но ты не обращай внимания'
Кэтрин увидела, как красавица поднесла руку к лицу Роберта, взяла его за подбородок и заставила взглянуть ей в глаза. А затем провела указательным пальцем по щеке, покачав головой. Роберт чуть отступил и отвернулся, что-то сказал напоследок и пошёл к Кэтрин.
— Идём. Я отведу тебя в комнату Елены. Думаю, она долго тут не появится, — сказал он, показывая на лестницу и поднимаясь вверх, как всегда уверенный, что Кэтрин безропотно последует за ним.
Конечно, она пошла за ним — а что ей оставалось делать? На душе скребли кошки — штук сто, не меньше. Когда-то — Боже, как давно, целых четыре дня назад! — она сидела на берегу и думала, что ей не важно, есть у него жена или нет. Теперь, увидев всё так, как оно есть на самом деле, Кэтрин понимала, что очень ошибалась. С каждым шагом ей становилось всё хуже, она кусала губу и смотрела в пол, забыв любоваться старинными интерьерами.
— Эдриэн уехал к другу, так что опасаться тебе нечего, кроме меня, разумеется. Но я обещаю держать себя в руках, — доносились до неё слова Роберта. Подумайте только, он ещё шутит.
Она увидела, как он распахнул перед ней дверь, и вошла, даже и взгляда не бросив вокруг.
— Если что-то будет нужно, скажи, — Роберт, наконец, посмотрел на неё и замолчал, а потом сказал совсем другим тоном:
— Кэтрин, что-то случилось? Тебе плохо? Присядь, а лучше, приляг.
Беспокоится, мрачно усмехнулась про себя Кэтрин. Притащил её в семейное гнёздышко, и думал, что она и бровью не поведёт?
— Кто такая эта Оливия? — спросила Кэтрин таким хмурым и напряжённым тоном, что он уставился на неё в замешательстве. — Я спрашиваю у тебя, кто такая эта Оливия? — повторила Кэтрин зло, чувствуя, что бледнеет от гнева. — И по какому праву она трогает тебя и расхаживает по твоему дому?
В глазах Роберта блеснуло понимание. Он вдруг широко и самодовольно ухмыльнулся, чем окончательно вывел Кэтрин из себя. Она молча вперила в него горящий негодованием взор.
— Ревность? — протянул он насмешливо. — Кэтрин, это всё действие яда. Сопротивляйся, не позволяй ему командовать тобой.
Перед глазами у Кэтрин вспыхнули красные круги, руки сжались в кулаки, она сверкнула глазами и крикнула, не в силах больше сдерживать себя:
— Ты самодовольное, высокомерное чудовище! Я тебя ненавижу! Убирайся к своей Оливии, а я завтра же уеду.
