устанавливал эти законы. И даже не мы сами строили эту тюрьму… Тебе, наоборот, повезло, что сейчас не время Вильгельма Байера. Он вообще не брал за-ложников. Их уничтожали прямо на месте. Только со временем поняли, что это прибыльный бизнес.
Не ты первый, не ты последний, ниобианин, и вряд ли ты в состоянии хоть что-то изменить…
— А вас самого устраивает такая жизнь?
— Я привык за столько лет, — Хохотнул беззвучно Лионелли, привалившись плечом к прутьям решётки. — Да и не могу я всё никак накопить, чтоб позволить себе тихий тёплый уголок на одной из планет. А может, меня ещё и не отпустят?..
— Опять деньги! Опять всё упирается в эти чёртовы деньги! — Джейк рассмеялся, но тут же замолчал, сморщился от боли.
— Ты молод, ты сам ещё только начинаешь понимать главные законы жизни…
— Ладно! — Наставительный тон Джейка раздражал всегда, а сейчас ещё и настрое-ния не было никакого слушать всё это. — Передайте, я буду послушным мальчиком.
Ну а теперь я хочу спать…
Он снова лёг, укрылся, давая понять, что больше ничего не хочет ни говорить, ни слушать. Но всё же сказал на прощание, глянув Лионелли прямо в глаза:
— Спасибо за отца… Отдельное спасибо.
Ещё несколько дней. Так сказал Лионелли.
Сколько это? Два или три дня? А может, все пять? Всего несколько дней! А что потом? Что??
Жизни среди сионийцев, после всего, что случилось, Джейк даже представить не мог. Силился, напрягал воображение — без толку. Перед глазами стояло лицо Мар-челла его злорадно щурящиеся глаза — и тонкий аромат дорогого коньяка. Этот аромат останется в памяти на всю жизнь. Ненавистный запах, он всегда будет на-поминать о той минуте неожиданного ужаса и слепого отчаяния. Даже лёд писто-летного дула, кажется, ощущался под нижней челюстью, стоило вспомнить. Разве хватит сил пережить ЭТО ещё раз?
Голова работала лихорадочно, многие факты сопоставлялись и прикидывались, всё сводилось к одному — информации очень мало, а все планы — невероятны, дале-ки от благополучного свершения. Можно конечно, попробовать сделать что-нибудь типа бомбы, но есть только рутерий, который пригодится как запал.
А дальше? Что делать дальше?
— …Так ты 'информатор'? ОВИС, да? — Громкий знакомый голос заставил отвлечь-ся от собственных нерадостных мыслей. Джейк поднял голову, но позы не изменил, так и остался сидеть прямо на земле, подтянув ноги, обхватив колени руками. Опять Алмаар. Задирал какого-то незнакомого типа, несчастного на вид. Они были совсем недалеко, всего в нескольких метрах, и голоса их Джейк слышал прекрасно, даже мимику лиц мог разглядеть. Хотя Алмаар-то как раз и стоял к нему спиной, а вот собеседник его силился оторвать руку Яниса от воротника своей светлой куртки, бормотал что-то невнятно, будто оправдывался, а сам чуть не плакал.
— Какая тебе разница? Я никого не трогал!.. Какое тебе дело? Чево пристал?
— А мне и не надо, чтоб ты кого-то трогал, — отвечал Алмаар, ещё сильнее накручи-вая одёжку на кулак, рассматривал 'информатора', как незнакомое науке насеко-мое, пристально, поворачивая голову туда-сюда, по-птичьи, но медленно, не спе-ша. — Посмотреть только хочу, какие вы из себя, 'информаторы', мать вашу…
— Я ведь…
— Заткнись! — Алмаар никогда не отличался особой вежливостью. ОВИС ему много кровушки попортил, а тут — один из них. Дохлый, правда, ещё совсем пацан, но и он был оттуда, из ненавистной организации. Держался слабаком, и первый порыв — отлупить, отметелить так, чтоб сразу за всё отомстить, — сменился брезгливым раз-дражением. — ОВИС, да? А что ж они тебе на выручку не кинулись? Ты же здесь уже второй месяц паришься! Забыли да? На, скажи, забыли?! Списали, вычеркнули! У вас же быстро с этим, да? Ну! — Встряхнул свою беспомощную жертву. — Забыли! Послали тебя к чёрту! Оставили здесь подыхать! А как же ваш девиз?! Ты знаешь главный принцип ОВИС? Единство душ — основа единого мира, так, да?! Где же оно, это ваше чёртово единство?
Ты здесь паришься, а они и ухом не ведут! Все они такие, эти твои 'информато-ры'. Уроды они все! Ты здесь сдохнешь, и про тебя никто из них не вспомнит…
Он трёс 'информатора', отставив на расстояние вытянутой руки, каждый раз с силой ударяя спиной о проволочную сетку ограды. И почему никто из охраны не вмешивался? Они будто намеренно не смотрели в эту сторону.
— Янис!! Отпусти, хватит… — Джейк поднялся довольно легко, и не скажешь, что самого недавно били. — Он же даже сдачи дать не может…
Алмаар повернулся на звук его голоса. Вот-вот — и пошлёт по известному всем адресу. Уже и рот раскрыл, но смолчал почему-то. Несколько секунд смотрел на Джейка, удивленно подняв брови, спросил, наконец:
— Ты когда по роже схлопотал, Тайлер? Почему я ничего не слышал?
Он моментально забыл про 'информатора'. Как это бывает у маленьких детей, его прежний интерес сменился новым, не менее сильным. Да и не ожидал он со-всем, что тот, кого Алмаар презрительно игнорировал, первым встрянет в дело, которое его не касается.
Момент первого удивления прошёл быстро. Вот уже Янис чуть сощурил глаза, вот сейчас и засмеётся зло, издеваясь, а потом отвернётся равнодушно, как это де-лал в последние дни. Одним движением даст понять: не суйся не в своё дело.
Но тут 'информатор', сумевший как-то выкрутиться, отскочил, попятился, крик-нул срывающимся на истеричный звон голосом:
— Пошли вы!! Все пошли, ясно?! — взгляд на Джейка, а глаза огромные, и в них — пережитый ужас от непонимания собственной вины. — Это вы все здесь подохнете! Вас давно уже списали! — широко повёл рукой. — Всех и каждого…
— Ты-ы! Психопат! Ты чё понёс?! — Янис попытался снова ухватить его, хотя бы за рукав, но 'информатор' оказался не таким недотёпой, как это можно было поду-мать: вывернулся и помчался туда, где прохаживались другие заключённые.
— Вот нервотик. — Янис проводил 'овисовца' довольно спокойным взглядом, дого-нять не кинулся. — Они все придурки, в этом ОВИСе, — сказал без особого выражения, будто повторил всем известный факт, и вдруг поднял глаза на Джейка:
— Где пропадал? Папе помогал, небось…
— Помогал…
Чувствуя неприятную слабость в ногах, Джейк привалился спиной к сетке, стара-ясь, чтоб движение это получилось как можно более естественным, но Алмаара — участника многих уличных драк и разборок — было не обмануть.
— Что, и папка не помог? И даже 'серые братья' не защитили? Ведь тебя же бере-гут… — Алмаар явно издевался, злорадно улыбался, выставляя белые ровные зубы. Но в глазах его уже не было недавней злой искорки, только насмешка. Ещё одна возможность поиздеваться над слабым противником оказалась куда заманчивее прежнего пренебрежительного равнодушия. Он даже посочувствовал всё с той же усмешкой:
— Бедненький… Я как же дядя Свенссон? И как он допустил такое?.. Ему же тебя беречь велели… Ты что ж такой неаккуратный, Тайлер?
'У самого-то ещё с рожи синяки не сошли'- подумал Джейк с улыбкой. Эта улыб-ка поразила Яниса. Он чего угодно ждал: ругани, крика, ответной издёвки, высоко-мерного молчания, — но только не этой улыбки.
— Ты чего улыбаешься, Тайлер? Тебя по голове, случаем, не били?
Джейк не ответил на эту насмешку, спокойными внимательными глазами смотрел на Яниса, будто вспоминал что-то, а потом вдруг спросил:
— Ты зачем магазин в центре города взорвал?
