– Прекратите… оба вы… мне еще к Тантаэ идти, за помощью… И Ксиль так и не рассказал, как попал к Акери… Ксиль, не смотри, так нечестно… я же… я же… засыпаю…
К моему виску прижались теплые губы. Дариэль.
Вот предатель…
– Ну и спи, – выдохнул со смешком целитель. – Три часа погоды не сделают. А потом я дам тебе какой-нибудь бодрящей настойки, чтоб до вечера сил хватило.
Я хотела гордо задрать нос и потребовать настойку прямо сейчас… но вместо этого тряпкой сползла с Дэйрова плеча. Целитель едва успел меня подхватить.
Чьи-то когтистые пальцы начали расшнуровывать мои ботинки. А еще одни руки – развязывать тесемки рабочего фартука, который я напялила перед тем, как приступить к работе в лаборатории.
«О, ужас, – подумала я, проваливаясь в сон. – А ведь они вдвоем меня заболтали и усыпили. Не сговариваясь… Эти двое все-таки подружились. По-настоящему подружились!»
То-то говорят, что самое страшное – это когда мечты вдруг сбываются…
Меня разбудил густой запах кофе – даже не сваренного напитка, а едва-едва размолотых зерен. Толком не проснувшись, я потянулась, оглядывая из-под ресниц комнату. Занавески на узком окне были раздвинуты. Огонь в камине почти погас, и в спальне стало заметно свежее. Впрочем, мне, заботливо укрытой до подбородка двумя одеялами, на температуру воздуха было наплевать.
В голове царила удивительная ясность – иллюзия, созданная парой часов сна. Я знала, что эта псевдободрость продержится всего полдня, а потом опять меня потянет в постель… Ну, если заранее не позаботиться о бодрящих зельях.
– Просыпайся, Нэй, – Дариэль с улыбкой взъерошил мои волосы. Челка и так стояла дыбом, а теперь и вовсе зачесалась назад. Я недовольно мотнула головой, чтобы пряди вновь упали на лицо и закрыли белесые паутинки шрамов, но пальцы целителя заботливо отвели волосы за ухо. – Честно говоря, я чувствую себя изувером, когда бужу тебя после четырех часов сна, но ты, кажется, много запланировала на сегодня.
Запланировала? О… точно.
– Ну, не такой уж ты изувер – четырех часов для отдыха вполне хватит, – машинально возразила я, садясь на кровати и отбрасывая одеяло. Свитер и носки с меня стащили, а футболку и брюки оставили – значит, раздевал Дэйр. Ксиль бы наверняка зашел дальше, нисколечко не стыдясь. – Погоди, ты сказал – четырех часов? – встрепенулась я, приходя в себя. – Так который уже час?
– Половина одиннадцатого, – успокоил меня Дариэль, вручая стопку одежды. – Времени вполне хватит. Ксиль просмотрел твою память и выяснил, что суд назначен на три часа дня. Ведь так?
– Так, – согласилась я, натягивая свитер. Спросонья движения были ужасно неловкими – то уронишь что-нибудь, то засунешь голову в рукав… К счастью, целитель и не думал меня подкалывать на этот счет. – Но Тантаэ еще нужно найти… А Ксилю по лбу надо дать, чтоб в чужих головах не копался. Пусть в своей разберется сначала. То он пойдет к Акери, то не пойдет… О, кстати, а где наш князь? – спохватилась я. Максимилиана было не только не видно, но и не слышно – странно.
– Ушел на охоту, – лаконично ответил Дариэль, осуждающе хмурясь. В темно-зеленых глазах промелькнула тень недовольства. – Между прочим, охотиться он будет прямо в Академии. Прижмет в углу какого-нибудь студента… или студентку, – в голосе Дэйра отчетливо прозвучала ревность и эхом отразилась в моей душе. Да, до шакаи-ар нам с ним далеко… – И будет тянуть эмоции, жизнь и кровь. Пока не было смертельных случаев, ректорат смотрит на подобные развлечения шакаи-ар сквозь пальцы, – презрительно протянул целитель. – Люди, что еще скажешь… Попробовал бы князь поохотиться в Пределах.
– Эльфов – миллионы, а людей – миллиарды, – заметила я и поморщилась – так цинично это прозвучало. – В смысле, эльфы привыкли ценить каждую жизнь… А люди – только жизни своих близких и тех, кто их касается, так или иначе. Ну, это и понятно – слишком мало времени, слишком быстрый мир…
– Да нет, дело в менталитете, в воспитании, – возразил Дэйр, и в глазах его зажегся азартный огонек. – Конечно, психические реакции во многом зависят от физических показателей, от продолжительности жизни, например, но в целом…
…После работы в лаборатории медовые волосы целителя все еще были собраны в узел на затылке, из которого выбилась всего пара прядей. Сережка-амулет поблескивала в ухе, как застывшая капля крови. Я невольно залюбовалась Дариэлем. Он всегда-то был невероятно красивым, но когда увлекался чем-то, его красота приобретала особенный оттенок. Силле словно светился изнутри, как солнце – открытый, любопытный, живой, увлекающийся…
-…Человечество воспитывает детей в осознании того, что они принадлежат к некой семье, политической партии… словом, группе лиц. А мы… да и другие малочисленные расы, вроде равейн, шакаи-ар или ведарси – как часть народа. Понимаешь? – он взмахнул рукой, привлекая мое внимание. Взгляд невольно задержался на изящных, но сильных пальцах с коротко, по-целительски остриженными ногтями. Старые привычки не спешили отпускать Дэйра, что бы он ни говорил о том, что его дар и все с ним связанное остался в прошлом.
– Понимаю, – усмехнулась я, отводя взгляд. На самом деле ведь ничего не менялось… Споры о противопоставлении человеческой расы прочим велись в домике в Кентал Савал с завидной регулярностью. Я сейчас словно в детство окунулась, только вместо мамы отвечала Дэйру уже сама. – Именно поэтому люди легче принимают иных. Человек вполне может дружить и с шакаи-ар, и с эльфом, не впадая периодически в приступы ксенофобии… А у остальных такое бывает.
Дэйр глянул на меня со смешанным выражением превосходства и обожания, как на заумничавшее дитя.
– Очень хорошо, Нэй, – произнес он тоном «Да-да, как скажешь, ягодка моя, только кашку кушай». – Но твой завтрак остывает, а кофе лучше пить горячим. Тем более что я в него добавил экстракт листьев беличьего дерева, а он выпадает в осадок при остывании до комнатной температуры…
– …и начинает горчить, – со вздохом закончила я за эльфа, и мы одновременно просияли улыбками. Все-таки алхимия – потрясающая наука. Когда полоса приключений закончится, обязательно займусь ей всерьез. Не очень-то мне хочется связывать жизнь с политикой и своим статусом эстаминиэль, а вот работать вместе с Дариэлем…
Заманчивая перспектива.
Кстати, о перспективах…
– Послушай, Дэйр… – неуверенно протянула я, усаживаясь на край кровати и подхватывая со столика горячую чашку. – Как твои руки? И… дар?
Эльф, стоявший ко мне спиной, вздрогнул и машинально спрятал руки в карманы. Точнее, попытался – в «рабочих» джинсах карманы были зашиты, и пальцы только бессильно скользнули по бедру, царапнув небрежный шов.
Когда Дариэль обернулся, в его глазах застыла странная смесь чувств – тщательно задавленная надежда и привычное разочарование.
– Ничего не изменилось, – бесцветно ответил целитель и осторожно присел рядом, избегая встречаться со мной взглядом. – Когда Ксиль выбил мне сустав, я был уверен, что чувствительность вернулась – так болела рука. И дар… отзывался. Очень странно, агрессивно… Почти неконтролируемо. Но я мог «выгнать» его на ладони через боль. Наш князь на себе это почувствовал, – с грустью улыбнулся Дэйр. Пальцы сжались в кулак – и медленно разжались, словно цветочный бутон распустился. «Пустоцвет», – пронеслось у меня в голове. – И теперь у него на шее приличный ожог. Будем надеяться, что после охоты сойдет. И что энергетический баланс восстановится… Я не смогу поправить все сам.
Последние слова его были пропитаны жгучим чувством вины. Мне даже показалось, что в комнате стало холоднее и темнее, хотя на самом деле солнышко уже вовсю заливало нашу сторону башни.
– Дэйр, не мучай себя, – я вздохнула и, допив залпом кофе, отставила чашку. Стеклянное донышко глухо стукнулось о деревянную поверхность стола. – Ты не можешь пользоваться даром всего месяц. А сегодня уже стало понятно, что есть подвижки… – я подсела ближе и несмело обняла Дэйра. Он инстинктивно подался к человеческому теплу, но потом вдруг застыл, глядя в сторону. По скулам начал разливаться еле заметный румянец. Я улыбнулась и потерлась щекой о напряженное плечо, чувствуя, как пульс у Дариэля ускоряется. Надо же, как быстро проблемы вылетели из головы… Надо запомнить способ. –
