ощущала тепло его тела. Это было просто обычное тепло, а не бессмертная сила бога света, но Памела вспомнила предыдущую ночь и то, как огонь облизывал ее тело в такт с движениями Аполлона…
Она нервно провела рукой по волосам.
- Я не слышала, как ты подошел.
- Я не хотел тебя пугать.
Если бы только он знал… От одного его присутствия у Памелы все сжималось внутри, а щеки покрывал предательский румянец. И так было еще до того, как она узнала, что он этот проклятый бог света! За ней начал ухаживать бессмертный Аполлон. Это уж совсем не походило ни на что знакомое Памеле.
Но она не хотела отказываться от него, и, по правде говоря, это доводило ее до безумия. Аполлон! Памела не могла справиться с волнением, каждый раз охватывавшим ее при этой мысли. Это было головокружительно, безумно и ужасно пугающе.
Но вместо того чтобы начать бормотать всякую ерунду, как ненормальная, которой она, похоже, становилась понемногу, Памела лишь кивнула в сторону пустыни, надеясь, что жест получился достаточно беспечным.
- Ты тут ни при чем; я просто засмотрелась на пейзаж. Он куда лучше, чем я ожидала.
- Да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Королевство Лас-Вегас тоже поразило меня своей красотой. - Он улыбнулся и отвел с ее лба короткую прядку темных волос.
В его глазах отражались огни, освещавшие террасу, и на мгновение они как будто снова вспыхнули бессмертной синевой. Памела отступила на шаг.
- Почему? - устало спросил он. - Почему ты избегаешь моих прикосновений?
Официант, услыхав его вопрос, оглянулся на них с явным любопытством, и Памела увлекла Аполлона к дальнему краю террасы, где их, скорее всего, не смогли бы подслушать. Она понизила голос и постаралась не слишком суетиться.
- Я не избегаю твоих прикосновений. Я… я просто проявляю осторожность, - пробормотала она, не глядя ему в глаза.
- Не понимаю. - Он провел ладонью по лицу и вздохнул. - Видишь ли, Памела, со мной прежде ничего подобного не случалось. Ты должна объяснить мне правила любви.
Сердце Памелы вдруг забилось где-то в горле, и ей пришлось осторожно сглотнуть, прежде чем ответить.
- Я не знаю таких правил. - Она неохотно посмотрела ему в глаза. - Я не знаю, как любить бога. По правде говоря, все теперь по-другому, чем когда ты был просто Фебусом.
- Я и есть Фебус, Памела!
- Нет, ты не он! Бог мой, Аполлон… - Она умолкла, сжав губы. - Послушай! Я теперь не могу даже сказать что-то привычное… Бог мой… а ты и есть бог! Я просто не знаю, что говорить… что делать…
Она крепко потерла лоб. Музыканты заиграли вальс, и от этого ощущение нереальности окружавшей их ночи только усилилось. Как будто Аполлон нарочно подстроил музыкальное сопровождение к их разговору.
- Я не хочу любить, - тихо произнесла Памела. - Я не хотела этого и до того, как встретила тебя, а теперь все это кажется и вовсе слишком сильным… слишком невозможным.
Аполлон покачал головой.
- Нет, это возможно. Просто ты неправильно смотришь на все. Мне следовало рассказать тебе раньше, тогда тебе легче было бы это принять.
- Разве могло быть легче? Ты - некий древний бог, а я - просто смертная женщина. Нам не положено быть вместе. - Произнося слова, которые преследовали ее весь день, Памела почувствовала себя совсем больной.
- Но я выполнил твое заветное желание. - Он говорил тихо, напряженно.
- Конечно выполнил. И дело не в том, что я не желаю тебя. Желаю. Ты идеален. Я просила о романтике, а ты уж точно самая романтичная фантазия…
Памеле хотелось замолчать, остановить поток слов, но она не могла. Она боялась, что если сейчас замолчит, то тут же бросится в его объятия и захочет остаться с ним навсегда. И что потом с ней будет? Что случится с ее сердцем, когда он покинет ее мир и вернется в свой?
Он покачал головой.
- Я больше чем романтичная фантазия, да и ты просила куда большего, чем просто развлечение с каким-то богом.
- Аполлон, я знаю, о чем я просила, - с силой произнесла Памела.
- В самом деле? Тогда, возможно, тебе будет интересно знать, что тот ритуал создал связь между тобой и моей сестрой и эта связь не была разорвана до тех пор, пока в прошлую ночь ты не признала, что я - твоя половинка.
- Твоя половинка… - Памела прошептала эти слова едва слышно, качая головой. - Нет!
Этого не могло быть. Если он ее половинка, как она будет жить без него? Лицо Аполлона застыло.
- Может, мне повезло, что все эти тысячелетия я не знал любви, - сказал он. - Теперь я знаю, что это очень болезненное чувство.
Он отвесил Памеле официальный поклон, развернулся на пятках и ушел.
Но вместо того чтобы пройти через двери и вернуться в свою комнату, как он намеревался, Аполлон едва не налетел на сестру и Эдди, которые спешили ему навстречу в сопровождении Джеймса.
- Отлично! Отлично! Вы уже здесь! - воскликнул Эдди, хлопая Аполлона по плечу.
Потом он заметил Памелу.
- Блестяще! Все здесь! Джеймс, можешь распорядиться, чтобы подавали ужин. Прошу, моя богиня! Меню, возможно, будет и незатейливым, но обещаю: качество вас не разочарует.
- Эдди, я хочу еще того чудесного шампанского!
- Конечно, конечно, - промурлыкал Эдди, подводя Артемиду к креслу.
Памела наблюдала, как большой мужчина кудахтал и хлопотал вокруг богини, словно огролинская наседка. Аполлон стоял напротив них по другую сторону стола. Памела ощущала на себе его взгляд. Она сморгнула слезы, навернувшиеся на глаза, расправила плечи, надела на лицо профессиональную улыбку и подошла к маленькой компании. Эдди, конечно же, настоял, чтобы она села рядом с Фебусом. К счастью, как только Памела опустилась в кресло, вокруг стола засуетилась целая толпа официантов.
Эдди назвал ужин незатейливым, и Памела задумалась, что же он тогда считает экстравагантным. Блюда не подавались по очереди, как можно было ожидать на дорогом курорте; Эдди распорядился, чтобы все принесли сразу. Салат из полевых растений, неведомые свежие грибы и гроздья крошечных алых помидоров были уложены так, что походили на птичье гнездо. Паста в форме бабочек была просто божественной, она пахла чесноком и белым вином. Толстые ломти форели были зажарены безупречно, как и длинные ломтики цукини, посыпанные тающим прованским сыром, молотым перцем и морской солью. И внимательные официанты то и дело подливали в бокалы ледяное шампанское.
Все было невероятно вкусно, и Памела наконец расслабилась, а Эдди и Аполлон снова принялись обсуждать банные традиции Древнего Рима. Вообще-то Памелу всерьез заинтересовали живые подробности, которые Аполлон рассказывал о мире, предположительно давно исчезнувшем.
- Так посещение бань действительно стало чем-то вроде проявления общественной активности? - спросила она, усердно жуя форель.
Аполлон кивнул.
- Да, не смотрите на это как на простое купание. Купальный комплекс включал в себя и залы для спортивных упражнений, и массажистов, парикмахеров, рестораны, магазины и библиотеки. Это было место встреч; там можно было узнать все городские новости. Чуть в стороне находились и кабинеты, где обсуждали дела, о которых не следовало знать посторонним. Говорят, что даже сами боги нередко заглядывали в римские бани, чтобы услышать последние сплетни.
- Ха! Может, и заговорщики, убившие Цезаря, тоже собирались в римских банях? - спросил Эдди.
Артемида фыркнула.
- Цезарь! Одной из множества его ошибок было то, что он провозгласил себя богом. Ему следовало послушаться жену. Кальпурния его предостерегала. Рим слишком часто игнорировал голоса женщин, -
