от Амун и Кеби. Соседние волки сердито оскалились, но остались на позициях.
— Ах, Амун, мой южный сосед! — тепло сказал Аро. — Вы так давно не навещали меня.
Амун был неподвижен, Кеби замерла в стороне.
— Время для меня несущественно, я никогда не замечаю его бег, — сказал Амун почти не шевеля губами.
— Это верно, — согласился Аро. — Но, возможно, у вас была другая причина избегать встречи?
Амун ничего не ответил.
— Возможно, у вас слишком мало времени, которое отнимают те, кто недавно присоединились к вам? Я это хорошо понимаю! Я благодарен, что у меня есть мои друзья, чтобы избавиться от скуки. Я рад, что твои новые члены семьи вписываются так хорошо. Мне бы хотелось представиться им. Я уверен, что вы пожелали бы навестить меня.
— Конечно, — бесчувственно сказал Амун. Его тон был настолько сух, что было невозможно понять, был ли в его голосе страх или сарказм.
— Это прекрасно! Это так здорово, что мы все вместе теперь! Не так ли?
Амун кивал, его лицо стремительно бледнело.
— Но, к сожалению, причина вашего присутствия здесь не столь приятна. Карлайл обращался к вам с просьбой свидетельствовать?
— Да.
— И как ты свидетельствовал для него?
Амун продолжал говорить с той же безучастностью, как и в начале беседы.
— Я наблюдал за развитием ребенка. Почти сразу стало очевидно, что она не является бессмертной.
— Возможно, мы должны определить нашу терминологию, — прервал его Аро, — поскольку теперь есть новые классификации. Бессмертным ребенком ты подразумеваешь, конечно же ребенка, укушенного вампиром, после чего тот, сам стал вампиром.
— Да, это то, что я подразумевал.
— Что вы ещё заметили в ребенке?
— Те же самые вещи, которые вы видели в памяти Эдварда. То, что ребенок — его биологическая дочь. То, что она растет. То, что она учится.
— Да, да — сказал Аро, легкий намек нетерпения промелькнул в его любезном тоне. — Но что ты ещё видел за те несколько недель пребывания здесь?
Бровь Амуна приподнялась.
— То, что она растет очень быстро.
— И ты полагаешься, что ей нужно разрешение на жизнь.
Я громко зашипела, и я была не одна. Половина вампиров в нашей линии вторила моему протесту. Звук был низким шипением ярости, который повис в воздухе.
Несколько свидетелей Волтури также поддержали его.
Эдвард сжал моё запястье.
Аро не поворачивался к источнику шума, но Амуна этот протест явно встревожил.
— Я не приезжал, чтобы рассуждать по этому поводу, — двусмысленно проговорил он.
Аро слегка рассмеялся.
— Только твое личное мнение.
Подбородок Амуна приподнялся.
— Я не вижу опасности в ребенке. Она учится ещё быстрее, чем растет.
Аро кивнул и развернулся.
— Аро? — окликнул его Амун.
Аро развернулся назад.
— Да, друг?
— Я дал показания. У меня больше нет дел здесь. Мой помощник и я, хотели бы покинуть вас.
Аро тепло улыбнулся.
— Конечно. Я рад, что мы немного поболтали. Я уверен, что скоро мы вновь свидимся.
Амун поджал губы в тонкую линию, признавая скрытую угрозу. Он коснулся руки Кеби и они скрылись в лесу. Я знала, что они будут очень быстро и долго бежать.
Аро скользнул назад, в восточную сторону нашего ряда. Его охранники неловко толпились рядом. Он остановился перед массивной фигурой Сиобан.
— Привет, дорогая Сиобан. Вы прекрасны, как и всегда.
Сиобан склонила голову в знак согласия.
— И ты? — спросил он, — Ты ответишь на мои вопросы точно так же, как и Амун?
— Да, — сказала Сиобан, — Но я добавлю немного больше. Ренесми понимает ограничения. Она не опасна для людей — она воспринимается ими лучше, чем мы. Она не подвергает их жизни опасности.
— Ты в этом уверена? — трезво спросил Аро.
Эдвард заворчал.
Молочно-красные глаза Кайуса прояснились.
Рената потянулась в сторону своего господина.
Гаррет освободил Кэйт и продвинулся вперед. Он проигнорировал руки Кэйт, поскольку она попыталась предостеречь его и на сей раз.
Сиобан ответила не сразу.
— Я не думаю, что понимаю, о чем вы.
Аро слегка отодвинулся от неё, немного небрежно, однако теперь его охрана, Рената, Феликс и Деметрий оказались к нему ближе, словно бы его тень.
— Нет никакого нарушения закона, — сказал Аро умиротворенным голосом, но каждый из нас смог понять, что развязка скоро.
Я попыталась укротить гнев, рвущийся из горла, и направила его на укрепление щита. Я хотела быть уверенной в том, что все защищены.
— Никакого нарушения закона, — повторил Аро.
— Следовательно, нет никакой опасности?
— Нет, — покачал он головой. — Это отдельная проблема.
Единственный ответ ему — это то, что мы все напряглись ещё сильнее. Мэгги, стоящая в конце нашей группы гневно покачала головой.
Аро шагал с глубокомысленным видом, я заметила, что каждый его шаг приближал его к охране.
— Она уникальна… крайне, невозможно уникальна. Такая трата была бы, если бы мы убили что-то столь прекрасное, как она. Особенно, в свете последних событий.
Он тяжело вздохнул. Казалось, что ему не хотелось продолжать.
— Но есть опасность, опасность, которая не может быть проигнорирована.
Никто не ответил на его утверждение. Наступила мертвая тишина, поскольку он продолжал свой монолог, который звучал так, будто бы он говорил за себя.
— Так нелепо выглядит прогресс людей, поскольку вера в науку выращивает их и управляет их миром, они более близки к открытию, чем мы. И всё же, сейчас, мы чувствуем себя более свободными из-за их неверия в сверхъестественное, однако их технологии ставят под угрозу наше существование, если бы они желали этого, они бы давно нас раскрыли. Смогли бы даже уничтожить некоторых из нас.
Тысячи и тысячи лет наша тайна была больше вопросом удобства, чем фактической безопасности. Прошедшее столетие родило такое оружие власти, что они подвергают опасности даже бессмертных. Теперь наша тайна спасает нас от этих слабых существ, которыми мы питаемся.
— Это удивительный ребенок, — он опустил свою руку вниз, как будто хотел дотронуться до Ренесми, хотя теперь он был далеко от неё, почти в пределах войска Волтури, — если бы мы могли знать с абсолютной точностью о её возможностях, но нет, она по-прежнему окутана мраком тайны от нас всех. Мы ничего не знаем о том, кем она станет! Мы не можем знать, что она сделает, когда вырастет.
Он сделал паузу, акцентируя своё внимание и свою речь на своих свидетелях. Его интонация голоса чем-то напоминала элементы зондирования. Продолжая смотреть на них, он продолжил.
