Ну, а мы, мур-мур, кис-кис, займемся рыбой
настоящей, серьезной, призовой, тихонечко подтянем к берегу
и, хоп, в сачок ее, родимую.
У-тю-тю.
— Присаживайтесь, Валерия Николаевна, как дела, как
ваша новая передача? Готовите материал? Проблемы,
трудности? — играли брови на круглой харе обязанности
исполняющего, приподнимались вверх и опускались вниз,
отслеживая интонации начальственной волну, а с ними вместе
с завидною синхронность демонстрируя (предательски в
противофазе) уши шевелились.
— Кира Венедиктовна о вас высокого мнения.
— Да?
(Душняк! Парфен французкий от фабрики 'Свобода'
и тот, бедняга, не справлялся, сникал перед сибирской удалью
желез многообразных. Природа споспешествовала
сохранению преемственности в руководстве облтелерадио.
Оно подванивало трогательно и неизменно.)
Фу!
— Да, Кира Венедиктовна в вас верит, да и мы, как
видите, ее заявку рассмотрев, одобрив, определенные
надежды связывали с вами. Конечно… но…
И тут внезапно меж мягких и подвижных щек сурово
утвердился нос, застыл киянкой скорбной.
— Ситуация внезапно осложнилась… Да, собственно,
ознакомьтесь…
И холодочек, сквознячок с собой неся, мурашки
непроизвольные по-детски разбегаться заставляя, листочек
белый спланировал с широкого стола Валере в руки.
— Это копия, — любезно предостерег от глупостей
хозяин кабинета гостью милую.
'… моральный облик означенной ведущей… какой
пример извлечь для молодежи… еще восьмого класса
ученицей будучи… и по наклонной плоскости катясь… на фоне
пьянства ежедневного… теряя облик человеческий… разврата
дух и разложения… без сожаленья указать на дверь…'
Эге, значит вовек ей не отмазаться. Не зарастет
народная тропа, не засосет болотная водица, смыв не работает.
Но, впрочем, и новостей немало, успехов, достижений'… в
нетрезвом виде… во хмелю… в вине и водке последние остатки
совести и чести утопив…'. Так, так, на месте не стоим, идем
намеченным путем к заветной цели.
Дела.
— Некрасивая история… Очень некрасивая…,- сошлись
подушечка к подушечке пять коротышек правой с
упитанными близнецами левой.
— Что, заявление писать? — упала прядь веселая на
девичье лицо, и тут же рукой изящной, тонкой была
отброшена с высокомерием неподражаемым.
— Ну, нет, зачем же, — вдруг ожило лицо товарища
Курбатова, задвигались хрящи, клетчатка под кожей белою
заволновалась, и мерзкая явилась, на пухлом улыбка
расползлась:
— Я думаю, вы доказать сумеете, нисколько в этом я не
сомневаюсь, найдете способ опровергнуть все эти…
Тут бывший идеолог замялся на мгновение, синонимы
словам вранье и подлое подыскивая наилучшие:
— Эээ… сведения… мм… факты, скажем так… Вы
девушка красивая, неглупая… я думаю безвыходных совсем
уж положений не бывает… Да… И если что, — ах, эти брызги
бледно-голубые, на белых, санфаянсовых шарах, все
очевидно, явно, прямо, таинственности, в самом деле, не
осталось никакой, — и если что, звоните прямо мне… домой…
вот телефончик… Легко запомнить, но я записал… звоните,
подумаем, прикинем вместе варианты… сю-сю…
Поняла! Поняла, поняла, нет никаких сомнений,
сообразила, что к чему, хватает на лету! И улыбнулся на
прощанье, два ряда желтых показал.
Дерьмо! Козел! Ублюдок!
Исчезнуть, смыться, отвалить, уехать.
Пока, действительно, остатки, как там, совести и
чести, хрен знает чего, того, что мешает, не дает балдеть,
тащиться, ловить свой кайф со всеми наравне, в душе? на
сердце? где-то там внутри ворочаются, теплятся, жизнь
отравляя? украшая? непонятным смыслом, не важно, пока
еще имеешь право всей Лерой навалиться, прижать, ладони
запустить в густую, спутанную сном мальчишеским,
коротким, шевелюру и эти дивные ресницы согреть дыханием
своим:
— Давай поженимся! Давай, мой милый!
Дзинь-дзинь.
— Валера, вы не забыли, сегодня вечером клуб горного
устраивает показательную дискотеку?
— Да, да, конечно, Кира Венедиктовна, а у вас что-то
случилось дома, вы сегодня будете?
— Нет, Валера, нет. Андрюшу все-таки кладут в
больницу снова обследоваться, так что сегодня без меня там
управляйтесь, а вечером давайте встретимся на остановке.
— Хорошо.
— Начало в девятнадцать тридцать?
— Да.
— Отлично, значит ровно в семь у Искитимского
моста.
Отбой. Бип-бип-бип-бип.
Ага, значит Кира еще не в курсе. Или это пока вообще
наше частное с товарищем Курбатовым дело? Похоже.
Свинное рыло. Упырек. Ну, подожди, я тебе еще пришлю
открытку из многоцветного набора для молодой хозяйки
'Холодный поросенок с хреном'.
