резервной полосе от центра города в сторону Ленинградского шоссе.
Но Винсенту никто не ответил. Брух, Машков и даже пожилой шофер занялись разговорами по своим радиотелефонам:
— Четвертый! Я второй! Проходим Тверскую у Белорусского, через три минуты будем у развилки…
— Восьмой и двенадцатый! Где вы, екс вашу мать?
— Всем сбор у Химок! Контрольное время — 12.10…
По ходу движения «линкольна» стала обозначаться какая-то организация: то слева, то справа из боковых улиц выскакивали «джипы», «рафики», тяжелые грузовики и бетономешалки с надписью «ЗЕМСТРОЙ» и пристраивались в хвост «линкольну», словно боевая эскадра за флагманом. И по мере роста этой стаи мощным гулом наполнялось Ленинградское шоссе с его рекламными тумбами, оклеенными портретами кандидатов в президенты, и сбегали со своих постов уличные регулировщики, и, само собой, останавливалось поперечное движение, давая дорогу этой все растущей и растущей армаде.
«Что происходит?» — жестами спросил Робин у Бруха.
— Я не смогу объяснить по-английски, у меня не хватит слов, — сказал Брух.
— All right, гавари русски, ми уже понимай, — нетерпеливо ответил за Робина Винсент.
Георгий удивленно посмотрел на него, сказал:
— Все дороги и все грузовые перевозки у нас контролируют бандиты. Ленинградское шоссе держит солнцевская группировка. Мои грузы они не трогают, я знаю их лидера. Но вы отправили свои контейнеры через «Трансавто», и бандиты их прихватили.
— What's mean «prihvatili»? — спросил Винсент.
— А все остальное ты понял? — снова удивился Брух. — «Прихватили» — значит отняли, арестовали, забрали себе.
— Они захватили мои контейнеры?!
Брух кивнул.
У Винсента от ужаса отпала челюсть.
— Там на полмиллиона оборудования!
— Поэтому они его и прихватили, — усмехнулся Брух.
— Jesus! И вы собираетесь воевать с ними этими машинами? У вас что — вообще нет полиции в этой стране?
— Ты же сам сказал, что наша полиция коррумпирована. — Брух вытащил из-под сиденья несколько короткоствольных автоматов «АКС», бросил один из них на переднее сиденье Машкову, а второй протянул Винсенту, но тут же передумал: — Хотя нет, вам нельзя, вы иностранцы.
— Значит, вы тоже бандиты… — не то спросил, не то заключил Винсент, глядя, как Машков умело заряжает «АКС». — Shit! А я собирался сделать чистый бизнес хоть раз в жизни…
— Нет, я не бандит! — решительно опроверг Брух. — Я бизнесмен! — И в гневе стал мешать английские и русские слова: — As the matter of fact, я один из самых успешных бизнесменов в России! Потому что моя фирма делает реальную работу. И самую тяжелую: фундаменты, тоннели метро, подземные гаражи! У меня работают пять тысяч рабочих, каждый получает тысячу долларов в месяц и выше! И это в то время, когда по всей стране средний заработок сорок долларов. Но ты не можешь иметь у нас никакой бизнес без того, чтобы на тебя не наезжали бандиты. Нужна «крыша», protection. И у меня была дилемма: платить «крыше», то есть бандитам, или создать свою систему безопасности. Но такую, чтобы никакие бандиты не совались, ты понял? Well, я выбрал второе. Это стоит мне кучу денег, я держу четыре сотни охранников, все с легальным оружием, но зато…
— Четыре сотни?!! — не поверил своим ушам Винсент и наклонился к Бруху своим левым ухом.
— Внимание! — прервал их беседу голос Машкова, поскольку армада их машин свернула в этот миг с шоссе в какие-то переулки, заполненные складскими помещениями, ангарами грузовых машин и разгрузочно — погрузочными площадками. Машков приказал по радиопередатчику: — Всем бригадам! Я второй! Слушай мою команду! Расходимся веером, берем «стрелку» в кольцо. Первая, вторая и четвертая колонны — налево…
— What is 'strelka'? — негромко спросил Винсент у Бруха.
Но вместо Бруха ему жестами ответил Робин: «стрелка» — это место встречи двух банд для выяснения отношений.
— Откуда ты знаешь такие нюансы? Тоже из газет? — удивился Винсент.
Робин кивнул.
Армада из восьмидесяти грузовиков, самосвалов, передвижных подъемных кранов, бетономешалок, автобусов, «джипов» и прочих машин плотно забила все улицы, переулки и проходные дворы вокруг грузового пакгауза, на котором в окружении четырех легковых «Жигулей» с короткострижеными вооруженными бандитами-качками стоял длиннющий фургон «Трансавто» с контейнерами компании «Сэйф уэй интернешнл».
— Ч-черт! — негромко выругался Машков.
— В чем дело? — спросил Брух.
— Отморозки, — пояснил Машков и приказал шоферу: — Стоп! Все остаются здесь!
— Еще чего! — подался к двери Брух.
— Сидеть, бля! — властно крикнул на него Машков. И добавил спокойней: — Здесь я командую, Ефимыч. — И объявил по радио: — Внимание! Грузовики — вперед! Всем высунуть носы, но на «стрелку» не выезжать! — Он повел взглядом по кругу: из каждой улочки и переулка действительно стали высовываться передние бамперы тяжелых траков и самосвалов. — Шестой, я тебя не вижу! Прием!
— Я — шестой. А так? Прием, — ответил голос по радио, и тут же из переулка слева высунулась бетономешалка с медленно вращающейся «кастрюлей».
— Хорош! Стоп! — приказал Машков. — Всем стоять на месте! У них четыре машины, шестнадцать стволов. Стрелки — на исходные, разобрать по башкам справа налево и доложить. Прием!
Радиопередатчик тут же закипел ответами:
— Первый — на цели…
— Второй — на цели…
— Третий — на цели…
Когда доложился десятый, Машков прервал их:
— Хорошо, все на целях. Не стрелять! Я пошел один. — Машков положил на сиденье свой «АКС» и вышел из машины, сказав шоферу: — Запри двери, никого не выпускай.
Шофер кивнул, щелкнули электрические дверные замки, но двигатель продолжал работать. Шофер взял автомат, оставленный Машковым, снял с предохранителя, дослал патрон в патронник и, опустив рулевую колонку «линкольна», тоже изготовился к стрельбе.
Через переднее стекло было видно, как Машков, широко разведя руки в стороны, медленно пошел к машинам бандитов. Все окна в этих машинах были опущены, из них торчали стволы автоматов и ручных пулеметов.
— Oh, God, it's serious! (Боже, это всерьез!) — сказал Винсент и спросил у Робина: — What is 'otmorozki'?
Робин пожал плечами.
— Отморозки — это дебилы, молодые козлы! — с ожесточением в голосе вдруг сказал шофер, не поворачивая головы. — Они не в бандах и не признают никаких правил. Даже машины у них без номерных знаков…
— Ш-ш-ш! Заткнись! — приказал ему Брух и негромко сказал в свою золотую зажигалку «Филипс»: — Витя, я тебя не слышу, прибавь звук.
И тут же из зажигалки донеслось дыхание Машкова и его скрипучие шаги по снегу.
— Вот так. Так нормально, — сказал в зажигалку Брух.
Винсент и Робин переглянулись. Робин пальцем показал на свой зуб «мудрости», и Винсент понял его: микрофон был у Машкова в одном из тыльных зубов.
Тем временем Машков приблизился к машинам бандитов. Это действительно были молодые, лет по восемнадцать — двадцать, ребята с одинаково выстриженными под дикобразов затылками и все как один одетые в камуфляжные куртки. Но вооружение у них было разномастное — от старых ручных пулеметов и
