замерзшую. — Помогите Робину.
— Он сам справится, — Винсент стал перед ней на колени и, растирая ей водкой ноги, спросил: — Ну? Что ты думаешь насчет этой работы? А?
— Well… Я не знаю… — Александра глотнула водку прямо из бутылки и передала ее Робину, пытаясь заглянуть ему в глаза. Но он взял бутылку, избежав ее взгляда, и, отводя глаза, стал тоже растирать водкой свои замерзшие ноги.
32
МЕМОРАНДУМ N1
Руководителям Штаба избирательной кампании Президента Российской Федерации
Уважаемые господа! Благодарим Вас за приглашение принять участие в проведении Вашей избирательной кампании. До выборов осталось меньше трех месяцев, а согласно опубликованным данным рейтинг популярности Вашего кандидата драматически уступает рейтингу его соперников. Считая себя теперь членами Вашей команды и учитывая свой многолетний опыт проведения избирательных кампаний, предлагаем следующую программу предварительных действий:
Срочное и любой ценой прекращение войны в провинции Чечня — история не знает случаев переизбрания Президента, который проигрывает войну.
Полное удаление Президента от рутинно-административной работы, его концентрация на выработке стратегии и мероприятий по созданию экономической стабильности в стране. История не знает примеров переизбрания президента в условиях падения экономики.
Немедленное создание небольших, из трех-пяти человек, оперативных бригад социологов, которые под руководством членов нашей группы должны в двухнедельный срок облететь двадцать пять — тридцать регионов страны, чтобы с помощью разработанной на Западе методики определить на «фокус-группах» городских и сельских избирателей приоритетные политические, экономические и эмоциональные ориентиры вашего населения и отношение избирателей к платформам Президента и его соперников.
…
Маршал Сос Кор Цынь отложил меморандум и поднял глаза на Юрия Болотникова.
— Какие еще «фокус-группы»? — сказал он по-русски. — Что за херня?
— Они могут объяснить подробно, — Болотников кивнул на сидевших в маршальском кабинете Хью Риверса и Марка Бреслау. — Насколько я понимаю, это и есть их главная карта. Они опрашивают избирателей и по своей методике точно определяют, есть у кандидата шансы на победу или нет. Но самое главное — они выпытывают, что эти избиратели хотят. После этого их кандидат обещает народу именно это и — выигрывает.
— Да? — маршал саркастически усмехнулся. — И за этой херней ты летал в Калифорнию? Переведи им: наш народ хочет 'а', — он стал загибать пальцы: — реки с молочными берегами, 'б' — скатерть-самобранку и 'в' — иметь в президентах золотую рыбку. Или щуку, ага — чтоб жить по щучьему велению, но по своему хотению. Сможешь перевести?
— Боюсь, что у них другой фольклор, — сказал Болотников и перевел американцам: — Маршал считает, что наши избиратели хотят жить как в сказке: ничего не делать, но все иметь.
— Он имеет в виду: как в раю? — спросил Бреслау. — Или как при коммунизме?
— Как раз это мы и должны выяснить, — сказал Риверс.
Оба американца утопали в старинных, семнадцатого века царских креслах с витыми позолоченными ножками и подлокотниками и, судя по их лицам, были потрясены имперскими размерами маршальского кабинета и богатством его отделки. Но если б знали они, в каком состоянии этот дворец достался маршалу от прежней власти! Все ковры были протерты, паркет скрипел и вываливался даже в кабинетах Брежнева и Суслова, а кондиционеров не было вообще! Президенту страны негде было принять иностранных гостей! Он, Сос Кор Цынь, всего за три года буквально возродил царственное величие — и золотую лепоту кремлевских зданий! Да так, что у любого иностранца — от Клинтона и Коля до этих америкашек — челюсть отваливается от изумления…
Часы на соседней Спасской башне пробили без четверти полдень. Сос Кор Цынь подошел к окну, в которое билась снежная метель. Окно выходило на Ивановскую площадь в Кремле и на стоявший на этой площади гранитный памятник Ленину — покрытый снегом и окруженный заснеженными соснами. Солдат в расстегнутом полушубке широкой лопатой расчищал дорожку к памятнику, но позади него поземка тут же наметала новый сугроб.
Маршал засмотрелся на этот сизифов труд, и ощущение безнадежности стиснуло его душу. Неужели и все его труды — насмарку?! После нелепого провала с разгоном обосравшейся Думы Ель Тзын категорически отказывается от «силового варианта». То ли Тан Ель напела ему про волшебную мощь этих американских мастеров избирательных кампаний, то ли старик и вправду уверовал в свою непобедимость. Но чудес не бывает, и никакие американцы не спасут Ель Тзына и, следовательно, его самого, Сос Кор Цынья, от суда, который устроят над ними коммунисты, когда придут к власти. Да, конечно — первое, что сделает Зю Ган, захватив Кремль, это показательные судебные процессы над правительством Ель Тзына. За развал Советского Союза, за проигранную Чечню, за потерю Севастополя и Черноморского флота, за катастрофу в экономике и за тайные игры с нефтью, алмазами, газом, алюминием, цветными металлами и урановой рудой — игры, от которых голова кружится похлеще, чем в любом казино! Чтобы прикрыть свою неспособность разом накормить страну, Зю Ган, как Сталин в тридцатые годы, устроит показательные процессы над «ворами-министрами, которые разграбили страну». Пытками, которые не снились даже Берии и Наджибулле, коммунисты будут вытряхивать из ельтзынских сотрудников их подлинные и фиктивные номера счетов в швейцарских и оффшорных банках и годами кормить публику этими судами над «расхитителями России». А сами в это время будут сбывать на Запад сибирскую нефть, газ, алюминий, алмазы и золото еще дешевле, чем…
Скромный кашель Болотникова вернул маршала в его кабинет.
— Что мне им сказать, Сос Корович? — осторожно спросил Болотников. — И вообще, куда их девать?
— А я их не вызывал, — маршал безразлично пожал плечами. — Посели их в «Президент-отеле». Или это… Знаешь, что? Пусть едут по стране! — Он вдруг оживился от неожиданно осенившей его идеи: — Ага! Действительно! Пусть едут! А через две недели пусть доложат Ель Тзыну, какие у него шансы выиграть выборы. Но только без подтасовки! Яйца оторву! Так и скажи им, не стесняйся! Мы им, бля, деньги за это платим! — И маршал сам обратился к американцам по-русски: — Очень хорошо, что вы прилетели, господа! Нашему президенту как раз и нужна независимая экспертиза! — и добавил уже для одного Болотникова: — Может, тогда он поймет, что нужно отменить эти выборы, пока не поздно.
— А из каких фондов оплачивать их поездку? — спросил Болотников. — Я посчитал: это обойдется тысяч в сто. Долларов, я имею в виду.
— Это меня не касается! — небрежно отмахнулся маршал. — Найдешь деньги.
— И церемонно протянул руку Риверсу и Бреслау: — Сэнкю, джентльмены! Вери сэнкю!
Когда за американцами и Болотниковым закрылась дверь, маршал прошел в соседнюю комнату отдыха, достал из бара бутылку коньяка, налил себе полстакана и нажал какую-то кнопку на настенной панели. Тотчас на стене разошлись деревянные створки фальшивого книжного шкафа, открыв двенадцать телевизионных блоков по восемь экранов в каждом блоке. На этих экранах были видны практически все служебные и личные помещения президента, премьер-министра, руководителей президентской администрации и избирательного штаба в «Президент-отеле». ЕльТзын спал, премьер-министр принимал японскую делегацию, а в «Президент-отеле» Штаб избирательной кампании проводил очередное бесполезное совещание.
Но не эти экраны привлекали внимание Сос Кор Цынья. А самый нижний левый экран, на котором светились столбики длинных цифр и замысловатых буквенных сокращений. Но маршал умел читать эти сокращения и понимал смысл этих цифр. Это умельцы ФАПСИ подключились к компьютерным системам восемнадцати ведущих российских банков и рапортовали о перемещении денежных потоков из России и обратно. И согласно их данным позавчера из России ушло 863 672 920 американских долларов, вчера 1 321 642 531 доллар, а сегодня уже 1 894 741 652 доллара, и цифра эта продолжает накручиваться, как счетчик спидометра. А вот обратно в Россию пришли лишь какие-то жалкие триста миллионов…
Но если вкладчики крупнейших банков стали с такой скоростью отгонять за рубеж свои деньги, не нужно
