находится на Алтуфьевском шоссе. Сейчас мы представим вам хозяйку этого заведения и ее клиентов…
Тут, однако, в квартиру стремительно вошел Красавчик и властно обратился к Сусалову и телеоператору:
— Стоп! Выключить свет! Кассету!
Оператор послушно извлек кассету из камеры, отдал Красавчику.
— Всем — вон! — приказал Красавчик. — Вышли! Вышли!
Все — и омоновцы, и телевизионщики — поспешно вышли из квартиры, а Красавчик уселся на стул перед клетью с дрожащим Костюком. Держа в руках кассету и постукивая по ней пальцем, Красавчик сказал:
— Итак, майор. На тебя мне плевать, но учительницу жалко. Даже если ты завтра застрелишься, ей от позора житья не будет. Но у меня к тебе есть деловое предложение.
111
И был день, и был вечер…
В 15.38 в секретной лаборатории Института физики плазмы майор Костюк и майор Прошутин, представитель заказчика, расписались в получении контейнера с 473 граммами жидкого плутония, и майор Костюк браслетом-наручником пристегнул этот контейнер к своей левой руке.
В 15.40 они в сопровождении десяти вооруженных охранников вышли из секретной лаборатории во двор института, и Костюк с контейнером в руке сел в инкассаторский броневик, а Прошутин с остальными охранниками — в две машины сопровождения.
В 15.41 броневик в сопровождении машин охраны прокатил по двору института, прошел проверку на внутреннем КПП, отделявшем строго секретные лаборатории от нестрого секретных, и двинулся дальше, к воротам и наружному КПП. Но майор Костюк вдруг приказал водителю:
— Стой! Минуту! — Затем, выскочив из броневика, он крикнул Прошутину в машину сопровождения: — Секунду! Я за куревом! — И, не дожидаясь ответа, убежал в помещение административного корпуса.
Прошутин изумленно посмотрел ему вслед, но из машины выйти поленился.
А Костюк, пробежав через коридор административного корпуса к двери бывшего парткома, толкнул эту дверь, которая оказалась почему-то незапертой, и оказался в проходной комнатке-подсобке кабинета Красавчика. Здесь его уже ждали. Костюк молча протянул Красавчику левую руку с контейнером, тот разомкнул браслет, снял контейнер и, сделав Костюку и Алене знак замереть, ушел с контейнером в свой кабинет.
Там у письменного стола с включенным компьютером стояли Джамил и Гази Хамет.
Красавчик подошел к ним и победоносно поставил на стол контейнер-флягу с жидким плутонием.
Джамил потянулся к контейнеру, но Красавчик перехватил его руку и сжал с такой силой, что Джамил удивленно поморщился от боли.
— Минуту! — сказал Красавчик. — Баш на баш!
Джамил посмотрел на свою руку, потом на Красавчика и усмехнулся:
— Не доверяешь, брат?
Красавчик молчал.
— Хорошо, отпусти руку, — сказал Джамил и поставил на стол тяжелый атташе-кейс. — Можешь проверить.
Красавчик открыл атташе-кейс, а Джамил кивнул Гази Хамету на контейнер.
В атташе-кейсе ровными рядами лежали пачки стодолларовых купюр в банковской обертке. Но Красавчик не поленился, стал вскрывать одну пачку за другой. Обмана, однако, не было, доллары были настоящие.
А Гази Хамет тем временем достал из кармана какой-то аппаратик со щупом, открыл пробку контейнера и вставил в него щуп аппаратика. Прибор — нечто вроде дозиметра — начал пощелкивать, и цифры на его экранчике закрутились, стремительно увеличиваясь. Дождавшись, когда они замерли, Гази Хамет по-арабски сказал Джамилу:
— Это плутоний.
Но Красавчик неожиданно отнял у него контейнер и завинтил крышку.
— В чем дело? — спросил Джамил.
— Еще сто тысяч, — потребовал Красавчик.
— Какие сто тысяч? — изумился Джамил. — Почему?
— У меня были непредвиденные расходы. Еще сто тысяч — или все отменяется.
Джамил вспылил:
— Да я тебя убью!
Размахивая контейнером, словно гирькой или ведерком с водой, Красавчик сказал:
— Не смеши меня. Убьешь — живой отсюда не выйдешь. Еще сто тысяч!
Джамил сменил тон:
— Слушай, брат! Мы же мусульмане! Правоверные. Мы же договорились…
Но Красавчик, отступив к двери в проходную комнату, толкнул ее спиной и, продолжая размахивать контейнером, остановился в этой двери, говоря:
— Еще сто тысяч. Или забирайте ваши деньги и уходите. Всё!
На этом слове его рука с контейнером на миг исчезла в проходной комнатке-подсобке, где Алена мгновенно заменила этот контейнер точно таким же, и рука Красавчика с уже подмененным контейнером тут же вернулась в кабинет, зависла в воздухе, а Красавчик сказал:
— Это мое последнее слово! Еще сто тысяч!
Между тем Костюк с контейнером, вновь прикованным к его левой руке, и с пачкой «Мальборо» в правой руке уже выбежал из административного корпуса, сел в броневик и закурил дрожащими от стресса руками. Броневик в сопровождении охраны, ревя мотором, покатил к воротам КПП.
А в кабинете Красавчика Джамил посмотрел на контейнер, зависший на руке Красавчика, потом — с ненавистью — на Красавчика, затем полез в карман пиджака и презрительно бросил на стол еще пачку денег.
— На! — сказал он и выругался: — Акзывы сыким!
— Свою мать сыким! — отозвался Красавчик.
Несколько мгновений они буравили друг друга глазами, потом Джамил снял контейнер с руки Красавчика и направился к выходу. Гази Хамет последовал за ним.
Красавчик, опередив их, открыл замок и запоры наружной двери.
— Fuck you! — презрительно бросил Джамил ему на прощание.
— Fuck yourself, — усмехнулся Красавчик и постоял в двери, наблюдая, как Джамил и Гази Хамет бегом побежали к машине, в которой их ждал Расулла. А когда машина с Джамилом, Хаметом и их «бесценным» грузом отъехала, он запер дверь и с криком «Аллах акбар!» вернулся, пританцовывая на радостях лезгинку, в свой кабинет.
— Алена! — позвал он и вдруг осекся, глядя на свой стол.
На столе лежал распахнутый и совершенно пустой атташе-кейс.
Красавчик в недоумении захлопал глазами и только теперь заметил на экране компьютера надпись:
Я СУМАСШЕДШАЯ, МНЕ ЗА ЭТО НИЧЕГО НЕ БУДЕТ!
Красавчик бросился в подсобку — проходную комнату кабинета, но там было пусто, только дверь в институтский коридор была настежь открыта. Конечно, он стремглав помчался по этому коридору и выскочил из парадного подъезда на улицу. Но не нашел ни Алены, ни денег.
