— Как тут зажигается?
— Подождите, сейчас я встану.
Он услышал, что она куда-то пошла, затем вспыхнул свет. Ровный свет исходил от лампы, стоявшей за грудой мебели, покрытой чехлами. Бледное личико Ангины и круги под глазами выдавали ее недомогание. Постель была вся запачкана. Ангина виновато смотрела на Джонатана.
— Я объелась мороженым?
— Вероятно. Помогите мне сменить белье. Куда деть грязное?
— Положите на травку. Завтра Маркиз постирает.
— А чистое у вас есть?
— Должно быть в комоде.
Джонатан сменил белье. Девочка чрезвычайно внимательно и серьезно наблюдала за тем, как он суетится. Когда все было сделано, она спросила:
— А как ваша настоящая фамилия?
— Она непроизносима.
— Ну скажите, Джонатан…
— Пжесчирадло. А теперь на бочок.
— Красивая фамилия. Но у меня ведь тоже необычная, правда?
— Правда. Не желаете раздеться и лечь в кровать?
— Я не разделась перед сном, потому что вы были рядом.
— Я могу выйти, если вы стесняетесь.
— Не надо! Теперь это не имеет значения, потому что я вас знаю.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Она погасила свет, разделась в темноте и нырнула в кроватку. Джонатан ощупал свою щиколотку. Она раздулась и горела. Понадобится немало времени, чтобы он смог нормально ходить.
— Джонатан…
— Что?
— Хотите сигаретку?
— О, да, — вздохнул он.
— Подождите, сейчас принесу.
И действительно, спустя некоторое время она подошла к его кровати.
— Откройте рот, я вам ее попробую вставить.
Он быстро закрыл глаза, чтобы навечно не остаться слепым. Кончик сигареты сначала воткнулся ему в левую ноздрю, затем проехал по щеке, подполз к волосам… Девочка нетерпеливо сопела.
— Я заблудилась. Где ваш рот?
— Вы забрались слишком высоко. Идите на звук.
— Сюда?
— Нет, это уши.
— Сюда?
— Нет, нет, ниже.
Внезапно сигарета воткнулась в рот и уперлась в горло. Он чуть не задохнулся и вынужден был встать, чтобы прокашляться. Ангина хохотала как безумная.
— Извините, я не нарочно.
Джонатан зажег сигарету. В отблеске пламени он разглядел тоненькую фигурку, скользнувшую под одеяло. Он докурил, аккуратно затушил окурок и моментально уснул.
Проснулся он от сильной тряски. Грузовик пофырчал и замер. Дневные лучи проникали через распахнутую дверцу. Джонатан затравленно оглянулся. Вокруг царил неописуемый беспорядок. На полу валялась старая одежда, кухонные принадлежности соседствовали с рваной обувью. В буфете среди клочьев пыли покоился надкусанный батон. В темных углах ему чудилась какая-то возня. Девочка со стариком, судя по всему, перебрались вперед.
Джонатан с трудом оделся: мешала больная лодыжка. Он даже не мог прыгать на одной ноге, малейшее движение причиняло ему боль.
Тут показалась голова Канцлера.
— Прокол, — произнесла голова. — Вам случайно не попадалось запасное колесо?
— Нет.
— Значит, я его еще куда-то положил.
Голова исчезла. Настал черед Принцессы. Достоинство и грация больше говорили о ее высоком происхождении, чем бумажная корона, которая, кстати, вид имела весьма плачевный. По выражению лица никак нельзя было догадаться о событиях прошедшей ночи. Принцесса лукаво улыбнулась.
— Я запомнила вашу фамилию. Писрадло.
— Не совсем, но почти.
— Прокол, — сказала она обиженно. — Маркиз меняет колесо. Знаете, что он мне заявил позавчера? Что не желает больше есть жареную курицу, а только мокрую. Хотите поехать с нами на переднем сиденье?
— С удовольствием, но я не могу передвигаться, очень распухла нога.
— Немного скромности вам бы не повредило. Угадайте, что мне сегодня приснилось?
— Не представляю. Мороженое?
Она прыснула.
— Какой вы противный! Ничего мне не снилось, по-моему, ежику понятно.
Она потянулась к нему, будто для поцелуя.
— Посмотрите, правда, у меня зеленые глаза? А когда мне что-нибудь снится, они ярко-гранатовые. Все очень просто. Проголодались? Тогда у меня для вас сюрприз.
Канцлер поменял колесо и помог юноше выбраться из грузовика, стоявшего на обочине дороги. Поблизости журчала река. Коровы на лугу созерцали слона с мрачным любопытством. В чистом небе солнце сияло, но не грело.
— Вот, — закричала Ангина, указывая на коров, — молоко и мясо на завтрак. Разделайте нам любую. Мы вас дожидались целое утро и умираем от голода.
Она протянула Джонатану кухонный нож.
— Вы хотите, чтобы я убил корову?
— Вы проголодались или нет? Сказали же, что да. Тогда что вас смущает? Думаете, мясо жесткое? На мой взгляд, оно должно быть нежным. Как вы считаете, Канцлер?
— Полагаю, оно отменного качества. Если приготовить говяжью вырезку как следует, на это дивное блюдо набросятся даже мухи. А ведь мухи — твари исключительно разборчивые! Прошу заметить, Принцесса, животные могут оказаться ядовитыми. В нашем положении мы обязаны проявлять особую бдительность.
— Было бы разумнее поесть в ресторане, но все равно рискованно. У некоторых поваров даже меню пропитано ядом. Впрочем, у нас нет денег. Ну, Джонатан, решайтесь. Уже начало первого.
— А разве сегодня не пятница? — неожиданно спросил Канцлер.
Все дружно посчитали на пальцах. Предположение подтвердилось.
— По пятницам мясо пахнет рыбой, — объяснил Канцлер, — а я рыбу терпеть не могу.
Компания удовольствовалась сухим молоком и тунцом в масле. Еды достало бы на десять человек. После этого все разместились на переднем сиденье и двинулись в путь.
Места хватило всем троим. Сиденье было вполне удобным, хотя и не слишком уютным: резина вся потрескалась, и на грязно-зеленом покрытии проступали белесые проплешины.
Пол был устлан мусором разной степени затоптанности. Когда грузовик подпрыгивал на ухабах, внизу перекатывались предметы цилиндрической формы: бутылки, консервные банки и алюминиевые кружки.
Невыносимо пахло бензином. Постепенно привыкли и к запаху, и к тарахтению мотора.
Малышка сидела между водителем и Джонатаном. Она, видимо, недавно вымылась, поскольку на ушах
