Потом, когда тракторист оклемался в больнице (рана в живот оказалась не очень опасной, хотя и не обошлось без операции – нож коснулся кишечника), Дубиков восстановил все перипетии этой истории. Вячеслав Кречетов возвращался с поля, где буксировал автомашины со свёклой. Выскочил на трассу, чтобы ехать домой, и тут начал глохнуть дизель. Время ещё не позднее – около шести, только-только загустела, стала непроницаемой темнота. До деревни было недалеко, и Славка мог бы бросить трактор, оставив его до завтрашнего утра, но что будет с машиной за ночь? Подраспустились братья славяне, крадут всё, что под руку попадёт, и кто даст гарантию, что завтра от трактора не останутся только рожки да ножки!
Пока Кречетов снял топливный насос, продул форсунки, прошло много времени. Но трактор завёлся, и Славка обрадовался – слава Богу, поехали! Однако тут на обочине в свете фар он увидел три машущие фигуры.
– Что случилось? – крикнул Славка, выпрыгивая из кабины, и тут же ощутил, как один из подошедших, длинный худой дылда, приставил к его горлу острый нож.
Славка отшатнулся, но и сзади его схватили за руки, сдавили плечи. Это уже не шутка, подумал парень и вдруг невдалеке в кювете увидел белеющую длинную машину. Тот, что был с ножом, сказал высоким злым голосом:
– «Волгу» видишь? Ну так вот, цепляй её на буксир и тащи на асфальт. И не вздумай шутить…
Он подтолкнул Славку к кабине и сам полез вслед за ним, крикнув своим помощникам:
– За таксистом смотрите! И трос зацепите…
Ситуация была критической, Кречетов понимал, что ослушайся он сейчас, сделай одно неверное движение – и всё: получит удар в грудь или живот.
Славка осторожно сдал задом к «Волге» – теперь при свете задней фары он ясно видел заляпанную грязью, почти по ступицы врезавшуюся в размытую промоину машину.
– Пусть цепляют трос, – сипло сказал Славка.
– А ты не спеши, парень, – прохрипел длинновязый. – Что, поджилки трясутся? Тогда кальсоны запасные имей!
Кречетов видел, как в машине замельтешили тени, и в глушащейся туманом тишине раздались вдруг два выстрела. Он хотел выскочить из кабины, но снова почувствовал на горле противный, мертвяще- холодный металл ножа. Оглянувшись ещё раз, увидел, как один из троих, рослый, в светлой куртке, прицепил трос к трактору.
– Тяни!
Кречетов газанул. «Беларусь» на секунду поднялся на дыбы как резвый конь (видно, здорово засела «Волга», подумалось вскользь), а затем, натужно взревев, медленно полез из лужи. Парень в белой куртке отскочил в сторону, что-то закричал, но что – не было слышно за рёвом двигателя.
«Беларусь» с трудом выбрался на асфальт, медленно, с пробуксовкой, отчего в кабине противно запахло резиной, двинулся вперёд, вытягивая «Волгу». Эх, как мечтал сейчас Кречетов, чтобы на асфальте показалась какая-нибудь машина. Тогда б он знал, как поступить: поставит трактор поперёк дороги, а там будь что будет.
Но пока везло этим троим: на шоссе было пустынно, даже вдали не колыхалось ни единого огонька. Тракторист в последний раз газанул, «Волга» выскочила на асфальт, и почти в тот же момент Кречетов ощутил резкий удар в правый бок. Будто острая игла впилась в тело, и перед глазами растеклась, загустела темнота.
…Обо всём этом он рассказал Дубикову уже в больнице, спустя два дня. Конечно, детали показаний Кречетова могли бы ускорить поиски, но тогда надо было спасать раненого, и Дубиков хрипло, не узнавая собственного голоса, скомандовал:
– Сержант Купавых, останешься со мной – будем ждать попутную машину и организуем преследование. А вы, – он обратился к водителю и милиционеру Лобанову, – гоните сейчас в Осиновый Куст, сначала в больницу, а потом в отдел, нам нужна помощь. И пусть передадут в областной центр – такси направилось в сторону города.
Они остались с сержантом Купавых на ночной продуваемой насквозь трассе. Стылый, острый ветер сковывал тело. Дубиков отвернул рукав шинели, посмотрел на часы – благо, «Командирские» светятся в темноте, – и удивился: время летело стремительно, уже девятый час. Ещё немного – и автомашина достигнет города, растворится в многочисленных улицах. Может быть и так, что преступники бросят её, а сами укроются на знакомых «хазах».
Но, видимо, в тот вечер немного везло и капитану Дубикову, и когда вдали сначала замелькали огни, а потом стал нарастать гул мотора автомобиля, он подумал, что ещё не всё потеряно. Дубиков выскочил на середину шоссе и расстегнул на всякий случай кобуру – вдруг водитель не остановится и тогда придётся стрелять вверх.
Острые лучи фар приближавшегося автомобиля, кажется, выжигали глаза, и Дубиков на миг потерял возможность что-либо видеть вокруг себя и сзади. И только когда от машины до следователя оставалось совсем немного, он понял, что это грузовик.
Противная тяжесть сдавила грудь – уйдут, сволочи, как пить дать, уйдут. Машина по-поросячьи взвизгнула тормозами, и Дубиков почти на ходу прыгнул на подножку, свистнул Купавых и, оказавшись в кабине, крикнул:
– Останови!
Только потом он рассмотрел в тусклом свете приборной доски водителя – молодого паренька с острым подбородком, длинными лохматыми волосами, одетого в джинсовую куртку.
– Что случилось, товарищи? – спросил шофёр, но Дубиков не ответил, распахнув дверцу, крикнул в темноту:
– Купавых, быстрей…
Грузный Купавых кряхтя взобрался в машину, прижал следователя к рычагу переключения скоростей.
– Гони! – крикнул Дубиков. – Километров сто твой двигатель выдержит?
– Выдержит, – кивнул парень.
– Ну тогда дави на всю катушку.
– Да что случилось, товарищ капитан? – Видимо, шофёр тоже рассмотрел Дубикова, даже звёздочки на погонах сосчитал.
– Машину угнали, такси…
– Ха! – Шофёр скривился. – Да разве на моей колымаге такси догонишь? Всё равно что на тракторе…
– А ты жми, – вмешался в разговор молчавший до того Купавых, – жми, не жалей…
– Мне жалеть нечего, – возразил шофёр, – только грузовик – не легковушка, из него много не выжмешь.
Но Дубиков смотрел на спидометр и думал: напрасно, парень, свою машину хаешь, стрелка уже завалила за сотню, а дальше дорога пойдёт ровнее, без единой колдобины – совсем недавно был сделан ремонт, её расширили, она стала трёхрядной, и в крайнем случае можно будет легко обогнать любую машину даже при встречном движении.
Но всё получилось и сложнее, и проще. На выезде из Куренёвки – маленькой деревеньки в несколько домиков, прижавшихся к дороге, – Дубиков заметил красные фонари на обочине и приказал шофёру погасить свет и сбавить скорость.
– Держись левее, – сказал он, а сам точно прилип к стеклу. Да, на обочине стояла длинная легковая автомашина. Около неё сновали тёмные силуэты.
– Купавых, ты первый прыгай, постарайся в тень спрятаться. – И когда тот выскочил из притормозившей машины, Дубиков шепнул шофёру: – А теперь врубай фары и полный вперёд. Только рядом остановись, не проскочи…
Яркий свет снопом ударил в обочину, осветил жёлтое такси. Люди, копошившиеся возле машины, забегали, засуетились, прыгнули в кювет, но даже сквозь гул мотора Дубиков услышал звук выстрела. Тогда он тоже выпрыгнул из кабины, подбежал к «Волге». Людей не было видно, только ещё один выстрел, со стороны леса, разорвал тишину. Теперь явно стреляли те, кто убегал, и Дубиков тоже пальнул, скользя и
