площадью Маяковского. Стоял жаркий, солнечный, совсем не осенний день. Лишь слегка пожелтевшие кроны деревьев, видневшиеся по сторонам за лавиной машин, на далеких тротуарах, напоминали о наступающей осени. «Волга» неторопливо двигалась среди других машин, не стараясь, как обычно, их обогнать и не включая сирены. Это был тот редкий случай, когда ее пассажиры никуда не спешили, не нервничали и не подгоняли водителя.
После короткой остановки под светофором на площади Восстания машина снова устремилась в тоннель, уже под Калининским проспектом, и наконец, миновав Смоленскую площадь, углубилась в переулки возле Плющихи. Вскоре она подъехала к аккуратному двухэтажному зданию у какого-то скверика, где на асфальтовой площадке сгрудились машины. Между ними ловко протиснулась и прибывшая «Волга».
Лосев и Откаленко, предъявив дежурному за стеклянной перегородкой свои удостоверения, поднялись на второй этаж и зашли в один из кабинетов, миновав комнату секретаря. Худощавый седоватый подполковник в очках с толстой роговой оправой на загорелом до черноты лице радушно усадил коллег и, выслушав Лосева, задумчиво потер лоб и сказал:
— Ничем, дорогие товарищи, помочь не можем. Не было у нас такого происшествия. — И на всякий случай переспросил: — Вы говорите, двадцать третьего августа?
— Именно, — подтвердил Лосев. — Просил бы уточнить.
— И дать официальную справку, — хмуро добавил Откаленко.
— Только на официальный запрос, — тонко, но добродушно усмехнулся подполковник. — А пока уточним, если вам угодно.
Он снял трубку одного из телефонов возле себя и приказал дежурному прислать книгу происшествий за август.
Через минуту бравый сержант, подчеркнуто щелкнув каблуками, уже положил книгу ему на стол
— Та-ак, ну-с, поглядим, — сказал подполковник, поправляя очки.
Он перелистал книгу, без труда нашел нужную страницу и внимательно всю ее проглядел. Затем придвинул книгу через стол Лосеву и, постучав по странице пальцем, сказал:
— Прошу убедиться. Память еще не подводит. Лосев, в свою очередь, изучил все записи на этой странице, помеченной двадцать третьим августа, и тоже ничего нужного, даже похожего там не обнаружил, после чего подвинул книгу Откаленко. Тот бросил быстрый взгляд на нее и недобро усмехнулся.
— Может, не память подводит, а кто-то из сотрудников? — спросил он.
— Дело в том, — вмешался Лосев, — что наши данные не вызывают сомнений.
— Вызывают, — твердо возразил подполковник. — В свете наших данных. Наши-то данные как-никак официальные, а ваши… знаю я вашу работу, — и он многозначительно пошевелил в воздухе пальцами.
— Да и мы вашу тоже знаем, — хмуро буркнул Откаленко.
Подполковник в ответ лишь пожал плечами. А Лосев, помедлив и что-то про себя, видимо, решив, сказал:
— Тогда попрошу дать еще одну справку.
— Пожалуйста, — недовольно пожал широкими плечами подполковник, которому замечание Откаленко, видимо, не понравилось.
— Кто двадцать третьего августа, — спросил Лосев, — дежурил из ваших инспекторов в районе Смоленской площади возле выезда из тоннеля приблизительно около четырнадцати часов?
— И эту справку можно дать, если требуется, — без особой охоты ответил подполковник и постучал пальцем по книге происшествий. — Тут и это указано. — Он снова открыл книгу и, вздохнув, сказал — Проклятущая жизнь, я вам доложу. Все время перед всеми виноваты. Тебя могут костить, как хотят. А ты благодари и кланяйся. Еще исправиться обещай. Всякому, кто жалобу напишет. А то он еще выше напишет. И не отмоешься. Вот такая работа.
— То-то вас все водители как огня боятся, — неуступчиво проворчал Игорь.
— Стараемся блюсти закон улицы. А чего это стоит, знаете? Вот вас бы к нам.
— У нас дел тоже хватает, — заметил Лосев.
— Да, но на вас не пишут! А мы всегда на глазах, всегда на улице. И всегда оказываемся в конфликтной ситуации, вот ведь что. Всегда кого-то надо наказывать. Значит, всегда есть недовольные. Я говорю, проклятущая работа.
— Зато из нее кое-что можно и извлечь, если подсуетиться, — мрачно усмехнулся Откаленко.
— Боремся, — вздохнул подполковник. — Наказываем, увольняем. А новых нет, новые не идут, или такие… Ну, сами знаете. Эх, вот в Лондоне, говорят, конкурс на должность полицейского восемь человек на место. Когда у нас так будет?
— У них безработица, — с еле заметным сожалением сказал Откаленко.
— Эту политграмоту мы знаем, — отмахнулся подполковник. — Но вот когда у нас конкурс будет, тогда только мы проблему с комплектованием решим. Во люди придут!
— У вас и сейчас во люди есть, — примирительно заметил Лосев. — В газетах то и дело читаем.
— Страна большая, — вздохнул подполковник и снова взялся за книгу. Листая страницы, он спросил: — Зачем вам этот случай понадобился?
— Машину там ремонтировал преступник, — пояснил Лосев. — Ищем.
— Серьезное дело?
— Убийство.
— Ого!
Подполковник перевернул очередную страницу и, пробежав ее глазами, указал на одну из записей:
— Вот, пожалуйста. Дежурил там инспектор лейтенант милиции Полукарцев Илья Феодосьевич. Именно в тот день и в тот час.
— А сейчас он где? — спросил Виталий.
— Хотите побеседовать? — насторожился подполковник. — Не доверяете нашим сотрудникам, я вижу?
Виталии усмехнулся.
— Ну почему же? Дело тут не в недоверии. Вдруг, знаете, вспомнит какую-то подробность, мелкое какое-нибудь происшествие. Иной раз бывает, что водители, например, полюбовно расходятся, так ведь?
— Только когда нашего сотрудника нет.
— Бывает, он есть и вроде как его нет, — насмешливо заметил Игорь.
— А в оперативной работе знаете как, — добавил Лосев.
— Знаю, знаю, — сочувственно вздохнул подполковник, словно и не заметив ядовитой реплики Откаленко. — Был в вашей шкуре. Тоже не сахар.
При этом загорелое до черноты и потому казавшееся особенно морщинистым лицо его в тяжелых роговых очках покривилось даже, словно проглотил он что-то невозможно кислое.
— Ну, мы уж так-то, знаете, не горюем, — сухо заметил Откаленко и добавил: — Ас лейтенантом нам встретиться придется.
— Пожалуйста, — снова пожал плечами подполковник и без особой охоты взялся за телефон. — Где у нас Полукарцев? — спросил он дежурного и, выслушав ответ, обратился к Лосеву: — Как раз несет там дежурство.
— Тогда передайте ему по рации, чтобы держался возле желтого дома с башенкой, где библиотека, — попросил Лосев. — Мы сейчас туда подскочим.
— Хорошо. Сейчас и мы его туда подтянем. После этого они распрощались. На лице подполковника не исчезало выражение настороженности.
Когда друзья спускались по лестнице, Откаленко сказал:
— Не очень он мне показался.
— Понять можно, — ответил Лосев. — Неприятностью все это для него может обернуться. Почему не зарегистрировано происшествие?
— Могла и девчонка напутать.
— Непохоже. Ее никто не заставлял вспоминать этот эпизод. Это вырвалось у нее совершенно непроизвольно. И эпизод незаурядный, не каждый день случается.
