Дав отбой, Глеб свернулся на диване калачиком. Телефон звонил и звонил, но Глеб не отзывался. Он так и пролежал всю ночь голый, без постели. Только под утро забылся коротким сном.
Глава четвертая
Утром, после гимнастики и ледяного душа, он все-таки сварганил себе яичницу. Был четверг. По расписанию уроков французского сегодня Глеб не давал, поэтому вполне мог себе позволить, сидя в позе «лотоса», взирать на дверцу шкафа хоть до посинения.
За окном падал мокрый снег, день был серенький и тусклый. А по дверце шкафа заплясали вдруг солнечные блики, причем источник света, казалось, находился не снаружи, а внутри. То есть не казалось вовсе, а так оно и было, потому что взамен потертой деревянной фактуры дверца обрела прозрачность и глубину. Тело Глеба словно окаменело, лицо походило на гипсовую маску, а фиолетовые глаза были широко раскрыты и мерцали холодным огнем.
Дверца шкафа таяла, как лед, а за ней виднелась покрытая цветами лужайка и лоскуток синего неба. Послышался невнятный, будто пробивающийся сквозь эфирные помехи, птичий щебет. И где-то неподалеку будто зажурчала вода. Лоб Глеба покрылся капельками пота.
В комнату влетела вдруг желтая бабочка — заметалась, закружилась и села Глебу на нос. Бережно ее сняв, Глеб встал с дивана. Видение лужайки сразу же начало тускнеть, и сквозь него отчетливо проступила потрескавшаяся дверца шкафа. Глеб распахнул дверцу — шкаф был пуст, но вместо задней его стенки светился выход в зеленый благоухающий мир. Глеб выпустил туда бабочку. Тут мир стал тускнеть, расплываться… и вскоре на его месте опять возникла стенка старого шкафа. «Ну вот, — закрывая дверцу, улыбнулся Глеб, — теперь уже лучше».
И с этой самой улыбкой он позвонил Илье.
Илья не ответил на приветствие, не поинтересовался здоровьем, а без всяких околичностей заявил:
— Нет, старик, работать это не будет. Хоть ты меня режь.
— Дурак, — вздохнул Глеб.
— Старик, послушай мудрого еврейского мальчика. Что, собственно, такое твое многомерное пространство? Что такое система координат, при выборе которой можно сколь угодно сблизить любые две точки? Это всего лишь красивая математическая абстракция…
— Дурак, дурак, — буркнул Глеб. Илья фыркнул:
— От Дашки заразился? Мазл тов!
У Глеба покраснели уши.
— Денька через два-три, — пробормотал он, — я тебе все на пальцах покажу.
— Куда-нибудь шагнем? — осведомился Илья.
— Еще как! — пообещал Глеб. Илья вздохнул:
— Главное, старик, чтоб не в дерьмо.
Глеб рассмеялся.
— Так мы же на ходулях, старик!
— Ну, разве что… — Илья кашлянул. — Глеб, ты извини, у меня тут абитуриенты. Нам заниматься надо.
— Бедный ты, бедный, — посочувствовал Глеб. — В университет готовишь?
— Куда закажут. Деньги не пахнут. Ну все, старик…
— Погоди! — Глеб задержал дыхание, зажмурился и выпалил: — Ты не хотел бы поработать со мной на пару?
Илья хохотнул.
— Телохранителем? Это мы запросто…
— Старик, я серьезно! Мне позарез нужен… Я тут расследую одно дельце и… Черт! Ты помог бы мне в качестве аналитика. Мы б с тобой это дело размотали…
— Глеб, — перебил Илья, — мне деньги зарабатывать надо. Меня жена из дома скоро выгонит.
Глеб зажмурился еще крепче.
— Деньги — не проблема, старик. Сколько захочешь и в любой валюте.
Сидя за столом, заваленным учебниками, Илья озадаченно погладил курчавую бороду. Слева и справа от него с постными физиономиями восседали прыщавый подросток в очках и девчонка с наклеенными ресницами. Перерыв в занятиях, очевидно, ничуть их не огорчал.
— Старик, — Илья подвинул к девчонке задачник и ткнул карандашом в номер, который следовало решить, — я абсолютно уверен, что ты не сумасшедший. Но, сам понимаешь, у меня есть вопросы.
— Если я отвечу, ты согласишься? — В голосе Глеба звучало беспокойство.
Илья вздохнул.
— Кто ж от таких предложений отказывается?
— Отлично! — обрадовался Глеб. — Скоро мы все обсудим!
Из трубки послышались короткие гудки.
Отодвинув от себя телефон, Илья
— Значит, так, — Илья прокашлялся, — стандартная, в общем, ситуация: бассейн и две трубы.
— Дебильная задачка, — заявил подросток в очках. — Из одной трубы вода втекает, в другую — зачем-то вытекает…
— Ой, не говори! — подхватила девчонка, хлопая чудовищными ресницами. — Этот бассейн меня уже заколебал!
Илья грозно сдвинул брови над переносицей.
— Еще чего придумаете! За вас, между прочим, родители деньги платят, хотят, чтоб вы в институт поступили… Ну-ка, живо! Давайте составлять уравнение! Что примем за икс?
Несмотря на обеденное время, народу в баре при кафе «Амброзия» было раз, два и обчелся. Однако песни Киркорова звучали, как на юбилейном концерте.
— Сосиски и кофе? — для порядка уточнила барменша.
— Как обычно, — кивнул Глеб. И не удержался: — Кать, ты б репертуар, что ли, обновила! А то у тебя все Филя да Алла!
Барменша метнула на него взгляд, прикидывая, очевидно, обидеться или принять во внимание. Получалось у нее нечто среднее.
— А чего бы ты хотел? — с вызовом осведомилась она. Глеб неторопливо размешал в кофе сахар.
— Ну, я бы… с удовольствием послушал бы что-нибудь из старого джаза.
Девушка дернула плечом.
— Таких записей у меня нет.
Глеб с широкой улыбкой помахал ладонью возле ее волос.
— Фокус-мокус! Что у меня в руке?
Барменша невольно улыбнулась в ответ.
— Конечно же, записи старого джаза, — предположила она.
— Угадала! — Глеб протянул ей кассету. — Будет настроение, поставь.
— Почему бы нет? — согласилась Катя. И вдруг, просияв, помахала рукой кому-то за спиной Глеба.
Глеб обернулся. В бар входил рыжий Стас, глава охраны Лосева. Он молча протянул Глебу огромную пятерню, затем наклонился над стойкой, и они с барменшей поцеловались.
— Пойду-ка я поем. — Забрав свой кофе и сосиски, Глеб направился к свободному столику.
— Приходи за добавкой! — пригласила сияющая Катя. — За счет заведения!
Через короткое время за столик Глеба присел хмурый Стас. Он цедил через соломинку апельсиновый сок, и плечи его сутулились от избытка силы.
