– Ну а теперь, – обратилась Виктория к своему секретарю, – выкладывай, как все началось.
Жанна виновато уставилась в пол.
– Да что сказать… Я курила, пепел упал в корзину – и загорелось… – Жанна подняла вдруг пылающий злобой взгляд. – Уничтожь эту девку! Немедленно уничтожь!
Виктория казалась удивленной.
– За что? За ее острый язычок?
– За то, что она красивей тебя! – брякнула Жанна. И тут же рухнула на пол, корчась от нестерпимой боли.
Фотомодель неторопливо уселась на обгоревший стол и скрестила стройные ноги.
– Красота – дело вкуса, – возразила она. – А твой вкус явно испорчен.
Жанна, корчась, поползла к ней.
– Пожалуйста, не надо… я этого не вынесу… – хрипела она. И, доползя до Виктории, поцеловала ее туфлю. – Я ошиблась… Пощади, госпожа!
– Черт с тобой. – Виктория оттолкнула ее ногой, и, перестав корчиться, секретарь-менеджер распласталась на полу. Фотомодель брезгливо скривила губы. – Ты так легко бы не отделалась, если б я была уверена, что этот поджог устроила ты.
Жанна приподнялась, встала на колени и устремила взгляд на хозяйку.
– А разве не я? Горящий пепел попал в корзину и…
– Допустим, – перебила Виктория. – Но пластик-то у нас огнеупорный. Как он вообще загорелся? Да еще от каких-то бумажек.
Сидящая на столе фотомодель и стоящая на коленях секретарша выразительно посмотрели друг на друга.
“Жигуленок” Глеба мчался на запад Москвы, словно преследуя заходящее солнце. Глеб молча размышлял за рулем.
– Куда все-таки мы едем? – нарушила молчание Даша.
– А вот не скажу. – Глеб взял ее за руку, и она улыбнулась с облегчением.
– Ну что ты хмуришься? Испереживался весь.
– А чему радоваться? Испортил офис двум очаровательным женщинам.
– Никакие они не очаровательные. В тебе говорят гормоны.
Глеб усмехнулся:
– Гормоны как раз говорят в тебе.
Даша погладила его руку.
– Ничего подобного. Просто я смотрела на эту голубоглазую бестию, смотрела… Прямо ангел небесный! Глеб, могу поклясться, что эта фототёлка – совсем не то, чем кажется.
Глеб задумчиво пожал плечами.
– Не знаю, мисс Марпл… может, в чем-то вы и правы, однако следует признать, что этот наш выстрел оказался холостым. В результате ничего не прояснилось. Если так и дальше пойдет…
Даша стиснула его пальцы.
– Твоя француженка окажется “клыком”. Сегодня вечером она в кого-нибудь превратится. Считай это пророчеством ведьмы.
Глеб рассмеялся:
– Смотри, ведьма, ты обещала. Кстати, везу я тебя к себе домой. Во-первых, в мое отсутствие они тебя там не достанут, а во-вторых… во-вторых, без тебя я уже не могу. Но это личное, отношения к делу не имеет. А если я тебе надоем…
– Дурак! – Даша обняла его за шею.
– А если я тебе надоем, – невозмутимо повторил Глеб, – ты сможешь от меня легко отгородиться без ущерба для своей безопасности.
Разомкнув объятия, Даша нахмурилась.
– А если я тебе надоем?
– Ты не надоешь мне никогда, потому что тебя попросту не бывает.
– Нет, меня бывает, бывает! – крикнула Даша. – Это тебя не бывает, Мангуст фигов.
Глеб грустно улыбнулся.
– Меня-то как раз бывает. Только очень редко.
Остановившись у своего дома, он вышел из машины и быстро огляделся. Затем открыл дверцу и помог выйти Даше, которая тоже огляделась, но без опаски, а с любопытством. Переступив порог квартиры, Даша азартно потерла руки.
– Сейчас буду все высматривать, везде совать свой длинный нос!