– Ну и как? – быстро спросила она. – Все достала?
Я кивнула.
– Даже видеоигру? Когда я им позвонила, у них оставался только один диск. Ты успела?
Я снова кивнула.
– И ты отдала все это швейцару де ла Ренты? Одежду, шорты и так далее?
– Ну да. Все нормально. Все прошло как по маслу, я отдала вещи несколько минут назад. Мне только интересно, Миранда что, в самом деле будет носить эти…
– Послушай-ка, мне надо в туалет, я ждала, когда ты вернешься. Посиди минутку на телефоне, ладно?
– Ты что, ни разу не ходила в туалет с тех пор, как я ушла? – недоверчиво спросила я. Прошло уже пять часов. – Но почему?
Эмили завязала бантик на только что обернутой коробке и холодно посмотрела на меня.
– Миранда терпеть не может, когда кто-нибудь, кроме секретарей, отвечает на ее звонки; поэтому, если бы ты не появилась, я бы никуда и не пошла. Я могла бы выйти на минутку, но знала, что как раз сейчас у нее сумасшедшее расписание, и хотела быть уверена, что она в любой момент сможет связаться со мной. Поэтому мы никогда не уходим в туалет – или еще куда-нибудь, – не подменив друг друга. Мы должны работать вместе и всегда помнить о том, что работа должна максимально удовлетворять ее высоким стандартам. Это ясно?
– Вполне, – ответила я, – действуй. Я никуда не уйду.
Она вышла, а я оперлась рукой о стол, чтобы не упасть.
Нельзя выходить в туалет без согласования с центром? Она что, правда просидела здесь все пять часов, сдерживая позывы своего мочевого пузыря, потому что женщина, находящаяся за тысячи километров отсюда, могла позвонить в те две с половиной минуты, которые нужны, чтобы сбегать в дамскую комнату? Похоже, так оно и есть. Это несколько необычно, но я решила, что Эмили просто уж слишком исполнительна. Не может быть, чтобы Миранда и в самом деле требовала этого от своих секретарей. Или может?
Я вынула из принтера несколько листков бумаги и увидела, что они озаглавлены «Рождественские подарки»: одна, две, три, четыре, пять, шесть страниц с перечислением подарков и именами отправителей. Двести пятьдесят шесть предметов. Похоже на список даров к бракосочетанию английской королевы, и мне потребовалось некоторое время, чтобы просмотреть его. Там был набор косметики от Бобби Браун, присланный самой Бобби Браун, эксклюзивная кожаная сумочка от Кейт Спейд, присланная Кейт и Энди Спейд, винно-красный кожаный органайзер от Грейдона Картера, подбитый мехом норки спальный мешок от Миуччии Прады, браслет из бисера от Айрин Лодер, инкрустированные бриллиантами часики от Донателлы Версаче, ящик шампанского от Синтии Роули, маечка из бисера и вечерняя сумочка от Марка Бэдгли и Джеймса Мишки; Ирв Равиц прислал набор ручек от Картье, Вера Бонг – шиншилловый палантин, Альберта Ферретти – полосатый жакет, Розмари Браво – кашемировое одеяло. Но это было только начало. Там были сумочки всех форм и размеров – от Герба Риттса, Брюса Вебера, Жизель Бундхен, Хиллари Клинтон, Тома Форда, Кельвина Кляйна, Энни Лейбовиц, Николь Миллер, Адриены Виттадини, Кевина Окойна, Майкла Корса, Гельмута Ланта, Джорджио Армани, Джона Саага, Бруно Мальи, Марио Тестино и Нарсисо Родригеса – всех не перечислить. Там были дюжины уведомлений о пожертвованиях, сделанных от имени Миранды в различные благотворительные учреждения; сотни бутылок вина; восемь или десять искусно ограненных камней от Фенди, пара дюжин ароматических свечей, несколько великолепных восточных керамических вещиц, книги в окладах из тисненой кожи, принадлежности для ванны, шоколад, браслеты, икра, кашемировые свитера, фотографии в рамках и цветы (в горшках и без) в количестве, достаточном, чтобы декорировать один из тех китайских футбольных стадионов, на которых устраивают массовые бракосочетания для пятисот пар одновременно. О Боже мой! Уж не сплю ли я? И это случилось со мной? Я работаю у женщины, которая получила на Рождество двести пятьдесят шесть подарков от самых известных людей мира? Или не таких уж известных? Я не была в этом уверена. Сама я узнала только нескольких знаменитостей и модельеров, но понятия тогда не имела, что остальными были самые преуспевающие фотографы, визажисты, манекенщицы, светские знаменитости и вся руководящая верхушка «Элиас-Кларк». Как раз в тот момент, когда я гадала, знает ли Эмили, кто все эти люди, она вернулась. Я попыталась сделать вид, что не читала список, но она не имела ничего против.
– С ума сойти, правда? Миранда самая популярная женщина в мире, – выдохнула Эмили из самой глубины души. Она схватила листочки и уставилась на них с таким выражением лица, которое лучше всего описать как «сладострастное». – Ты видела когда-нибудь такие восхитительные вещи? Может, самое приятное в нашей работе – это открывать все ее подарки.
Я смутилась. Мы открываем ее подарки? Почему же она сама это не делает? Я спросила об этом у Эмили.
– Да ты что, рехнулась? Девяносто процентов всего этого Миранде не понравится. Некоторые подарки просто оскорбительны, я их даже показывать не буду. Вот, например, – сказала она, выхватывая маленькую коробочку. Это был радиотелефон фирмы «Бэнг энд Олуфсен» – серебристый, гладкий, обтекаемой формы, с диапазоном уверенного приема до двух тысяч миль. Всего несколько недель назад я была в универмаге, видела, как Алекс пускает слюни, любуясь на их стереосистему, и знаю, что такой телефончик стоит по крайней мере пятьсот долларов и имеет все навороты, какие только может пожелать небедный покупатель. – Мобильник. Представляешь, у кого-то хватило наглости послать Миранде мобильник. – Она перебросила его мне. – Возьми, если хочешь, я даже не буду ей это показывать. Она выйдет из себя, если узнает, что ей прислали что-то электронное.
Она произнесла слово «электронное» так, как будто оно означало то же, что «заразное».
Я спрятала добычу под стол и постаралась не улыбаться. Вот здорово! Это было именно то, чего так недоставало в моей новой квартирке (у меня в комнате был спаренный телефон), – и вот я получаю пятисотдолларовую вещицу, при этом совершенно бесплатно.
– Ну вот, – продолжала Эмили, вновь усаживаясь на пол в позе лотоса, – давай-ка упакуем эти бутылки вина, а потом можешь открыть подарки, которые пришли сегодня. Они вон там, – указала она на разноцветную гору коробок, сумок и корзинок за ее столом.
– А это то, что мы посылаем от имени Миранды, да? – спросила я, начиная заворачивать одну из коробок в плотную белую бумагу.
– Ну да. Каждый год, как обычно. Высшая каста у нас получает «Дом Периньон» – сюда входят руководители «Элиас» и видные дизайнеры, которые являются личными друзьями. Еще ее юрист и
