– Да нет, она вполне серьезно, – проговорила Эмили, снимая телефонную трубку, – я помогу тебе, идет? Разыщи, пока она не ушла, эту заметку из «Вашингтон пост» – Юрий заедет за ней через пятнадцать минут, ведь ей надо еще сделать прическу и макияж. А я достану тебе платье и все остальное. Не волнуйся, мы с этим справимся. – И она принялась названивать по телефону и вполголоса отдавать приказания.
Я застыла на месте, тупо уставившись в пространство, но она, не глядя на меня, махнула рукой, и я вернулась к реальности.
– Иди, – шепнула она с несвойственным ей сочувствием. И я пошла.
– Тебе нельзя в таком виде в такси, – сказала Лили, когда я неумело, словно первый раз в жизни, начала тыкать щеточкой в ресницы, – это же вечернее платье. Господи, да вызови ты машину!
Она еще немного понаблюдала за моими мытарствами, потом выхватила у меня неуклюжую щеточку и сама накрасила мне ресницы.
– Наверное, я так и сделаю, – вздохнула я, все еще внутренне бунтуя против того, что мне предстоит провести вечер пятницы закованной в строгое платье, приветствуя не отличающихся хорошими манерами нуворишей из Джорджии и Северной и Южной Каролины и старательно изображая любезность на своем кое-как накрашенном лице. На все про все – найти платье, сделать макияж, приготовиться, перекроить свои планы на выходные – у меня было только три часа, и в запарке я совершенно упустила из виду собственную транспортировку.
Работа в одном из самых престижных журналов мод в мире (сколько девушек были бы готовы ради нее на что угодно!) имеет свои преимущества, и к 4.40 я уже была счастливой обладательницей шикарного длинного черного платья от Оскара де ла Ренты, которое великодушно одолжил мне Джеффи, добрый дух нашей кладовой и большой любитель всяких женских штучек. («Детка, если тебе нужно вечернее платье, лучше Оскара тебе не найти. А сейчас не стесняйся, снимай брючки и примерь-ка это, доставь Джеффи удовольствие». Я принялась расстегивать кнопки, и он задрожал. Я спросила, неужели его так возбуждает мое полуобнаженное тело, а он ответил, что, конечно же, нет, просто это отвратительно, когда так видны резинки от нижнего белья.) Отдел моды раздобыл пару серебристых босоножек моего размера от Маноло, а Саманта из отдела аксессуаров подобрала эффектную серебристую сумочку на длинной цепочке от «Юдит Либер». Я было проявила интерес к сумочке-косметичке от Кельвина Кляйна, но она только фыркнула и протянула мне «Юдит». Стеф колебалась, предложить ли мне к платью ожерелье-ошейник или подвеску, а Элисон, новоиспеченный редактор отдела красоты, созвонилась с маникюршей, которая работала по вызову.
– Без пятнадцати пять она будет в конференц-зале, – сказала мне Элисон по внутреннему телефону, – у тебя ведь черное платье, да? Пусть она возьмет Шанель, рубиновый красный цвет. И пусть запишет на наш счет.
Вот так, в состоянии, близком к массовой истерии, вся редакция собирала меня на предстоящее вечером торжество. Все это, конечно, происходило не от того, что они так уж сильно меня любили и готовы были за меня костьми лечь, – нет, скорее это был их шанс доказать Миранде свой вкус и свое мастерство.
Лили закончила свой благотворительный сеанс макияжа, а я на мгновение задумалась, насколько хорошо сочетаются длинное, до пола, вечернее платье от Оскара де ла Ренты и дешевенькая помада «Бон белль». Может, и не очень хорошо, но я отвергла все предложения вызвать на дом профессионального визажиста. Коллеги пытались настаивать – и даже не слишком деликатно, – но я была тверда как кремень. В конце концов, всему есть предел.
На десятисантиметровых каблуках я кое-как проковыляла в спальню и поцеловала Алекса в лоб. Он на мгновение открыл глаза, улыбнулся мне и снова опустил веки.
– Я наверняка буду дома к одиннадцати, так что мы с тобой поужинаем и выпьем чего-нибудь, идет? Жаль, что так вышло, правда. Если ты все-таки решишь прогуляться с приятелями, позвони мне, чтобы я знала, хорошо?
Алекс, как и обещал, пришел ко мне сразу после работы, чтобы провести со мной ночь, и вовсе не был в восторге, когда я сказала ему, что он-то может спокойно отдыхать, но на меня сегодня пусть не рассчитывает. Он сидел на балконе, читал завалявшийся экземпляр «Вэнити фэар» и потягивал пиво, которое Лили держала в холодильнике специально для гостей. Сначала я объяснила ему, что сегодня не смогу провести с ним вечер, и только потом заметила, что Лили поблизости нет.
– Где она? – спросила я. – У нее сегодня нет занятий, и по пятницам она не работает.
Алекс глотнул пива и пожал плечами:
– Думаю, она здесь. Дверь у нее закрыта, но я видел тут какого-то парня.
– Какого еще парня? Как он выглядел? Что за парень? – Я подумала, что к нам забрались воры. А может, это Мальчик-Фрейдист наконец-то получил приглашение?
– Я не знаю, но вида он весьма отталкивающего. Татуировки, пирсинг, майка – в общем, полный комплект. Понятия не имею, где она только такого подцепила. – Он сделал еще один безмятежный глоток.
Я тоже не имела понятия, тем более что хорошо помнила, что прошлым вечером оставила ее в компании вежливого парня по имени Уильям, у которого не заметила ни татуировок, ни пристрастия к пирсингу.
– Алекс, не дурачься! Ты мне тут рассказываешь, что по моей квартире ходит какой-то бандит, который, может, вообще проник сюда незаконно, – а тебе и дела нет? Но это же не смешно! Мы должны что-то предпринять. – Я вскочила со стула, и, как всегда, в голове у меня мелькнула мысль, что от резкого перепада веса балкон может рухнуть.
– Энди, да ладно тебе. Он явно не бандит. – Алекс перелистнул страницу. – Он, может быть, чокнутый панк, но не бандит.
– Здорово, это черт знает как здорово. Ты, может, оторвешь задницу от стула и выяснишь, что происходит, или так и будешь сидеть здесь всю ночь?
Он не смотрел на меня, и я вдруг поняла, как он расстроен и рассержен из-за того, что поломались все наши планы. Но ведь и меня совсем не радовала необходимость идти на работу, и разве я могла что-нибудь изменить?
– Понадоблюсь – позови.
