знала, что делать. Она больше не могла выносить эти ужасные кошмары, после которых весь день чувствовала себя разбитой.
– Прошу тебя, дорогой, потерпи еще немножко. Филипп, не глядя на нее, надел пиджак.
– Дорогой, не сердись, – с мольбой произнесла Алекса, вставая с кровати и подходя к мужу.
– Я не сержусь, просто чувствую себя отвратительно. Алекса попыталась поцеловать его, но Филипп отвернулся.
– Мне пора идти.
– Мне очень жаль, – снова начала она. – Мы еще вернемся к этой теме. Филипп, я тебя люблю, поверь.
– Я опаздываю.
Не сказав больше ни слова, он ушел. Алекса не пыталась задержать мужа. Конечно, ему плохо, ей тоже плохо. Но она не могла отрицать, что испытала огромное облегчение, когда наконец сказала правду.
Глава 12
Игану показалось забавным, что она назначила собрание группы на первое апреля. Учитывая абсурдность ситуации, дата самая подходящая. Как нелепо: Алекса считает его своим сторонником, Грег проявляет идиотскую склонность к ностальгии, а Сью – рабскую преданность Игану и естественную склонность к школярству и азбучным истинам.
Пытаясь на собрании казаться таким же обеспокоенным, как все остальные члены команды, Иган в душе потешался над тем, как ловко ему удалось сбить всех с толку своими махинациями. Одному архитектору он говорил одно, другому – другое, и в результате проектируемое здание, казалось, конфликтовало само с собой, в то время как члены команды до хрипоты спорили из-за какой-нибудь мелочи, например, стоит полировать гранит или нет.
Только Алекса уловила суть проблемы.
– Забудьте о граните. Рано говорить о полировке, когда у нас нет самого проекта. То, что мы сейчас имеем, лично мне больше всего напоминает классический обелиск.
– Целиком и полностью согласен, – сказал Грег. – У нас нет единой концепции. Нам нужен синтез традиционной формы и современных материалов.
– А вот этого не надо, – вмешался Иган, – ты снова отмахиваешься от пожеланий клиента. По-моему, мы должны серьезнее отнестись к словам главного администратора. Ему нужна традиционность – так пусть он ее и получит, иначе наш проект никто даже рассматривать не станет.
Иган всегда получал извращенное удовольствие, играя роль адвоката дьявола. В данном случае особая прелесть состояла в том, что он точно знал, как действует на нервы этому гомику. На самом деле мнение Игана о проекте в его теперешнем виде было убийственно: проект робок, вял и невыразителен, не несет в себе ничего нового, и члены жюри, глядя на него, будут зевать от скуки.
– Эх, если бы мы могли поразить их чем-нибудь сногсшибательным! – мечтательно проговорила Алекса. – Мне представляется вариация на тему ар-деко…
– Ар-деко? Вот уж что нам меньше всего нужно, – быстро перебил Иган. – Всякие ремесленники от архитектуры уже столько раз модернизировали ар-деко, что это уже превратилось в клише.
Как и следовало ожидать, Грег поддержал идею ар-деко. Между тремя архитекторами разгорелся спор. Сью же помалкивала, и только когда ее спросили напрямую, робко высказалась в поддержку менеджера.
Сью внесла-таки свой «оригинальный» вклад, как они с Иганом отрепетировали заранее.
– Этот проект, – проговорила она дрожащим голоском, – выдержан в нужном духе и вызывает определенные ассоциации…
Продолжая, Сью то и дело поглядывала на Игана, желая получить подтверждение, что делает все правильно. А его так и подмывало взмахнуть воображаемой дирижерской палочкой, руководя ее выступлением.
– Одно дело учитывать существующую архитектурную среду, – возразил Грег, – и совсем другое – плодить подобия существующих зданий. Нам нужно подойти к делу более творчески и, я бы даже сказал, романтичнее.
Иган совершил поворот на сто восемьдесят градусов:
– Возможно, Грег прав. Может, проекту и впрямь недостает мягкости, традиционности.
Иган собирался подучить Сью, чтобы она внесла в проект «романтические» штрихи, напоминающие о стиле модерн: изломанные кривые линии, цветочные усики, нечто женоподобное. Грегу это придется по вкусу, и Алекса, вероятнее всего, его поддержит.
Собрание закончилось в атмосфере всеобщего уныния, что очень порадовало Бауэра. «Вот уж действительно первоапрельские дураки», – думал он.
Перед отъездом в Стамфорд он заглянул к Сью.
– На собрании ты выступила просто великолепно! Девушка покраснела от удовольствия.
– Тебе нужно чаще выступать и не прикрываться ложной скромностью.
– Я знаю, – прошептала она, краснея еще гуще.
– Как продвигается проект?
– Понемногу. Хотите взглянуть, Иган?
– Нет, не сейчас. Подожду, когда ты закончишь, пусть это будет для меня сюрпризом. Помни: это твой шанс показать, на что ты способна. Боюсь, у Алексы проблемы. Ты видела, как она расстроилась?
– Видела. Пока получается не очень удачно, правда?
– Не очень удачно? Сью, да проект в нынешнем состоянии просто ужасен! Конечно, я не мог так прямо сказать, щадя чувства Алексы, ведь в этом деле мы заодно, – солгал Иган. – Все хотим, чтобы проект был как можно лучше и победил в конкурсе.
Он заговорщически подмигнул Сью, доверительно улыбнулся, словно говоря: «Ты же понимаешь, это должно остаться строго между нами», – и отправился по своим делам.
Иган не испытывал ни малейших угрызений совести. Сью, эту бездарную дурочку, уже не испортишь. Что же до Алексы, то Иган полагал: если она будет вынуждена разделить его судьбу, то в конечном счете это пойдет гордячке только на пользу.
Алекса испытывала пугающее ощущение, будто все, что было для нее важным, уплывает из рук. Сначала карьера, теперь брак.
Примерно с неделю после того, как она объявила о решении повременить с беременностью, у них с Филиппом все оставалось по-прежнему. В субботу вечером они пошли с друзьями в театр, затем поужинали в «Реджине» и протанцевали до трех утра. Алексу переполняли любовь, нежность и желание.
Еще не дойдя до спальни, она на лестнице, пылко целуя, стала расстегивать его рубашку. Ответные поцелуи Филиппа возбудили ее еще сильнее.
Продвигаясь к спальне, они постепенно снимали с себя один предмет одежды за другим и бросали на пол. «Не забыть бы потом собрать все, чтобы Брайан утром не наткнулся на следы нашей страсти», – промелькнуло в голове у Алексы. Романтическая атмосфера чудесно проведенного вечера с хорошей едой, вином, танцами привела к естественному результату: все тело Алексы пульсировало от желания.
Обнимая мужа, она постанывала от сладостного предвкушения. Но когда Филипп вошел в нее, эрекция вдруг пропала. Такое иногда бывало (слишком много спиртного, поздний час), но раньше Алексе всегда удавалось, проявляя терпение и изобретательность в ласках и словесной игре, повернуть процесс вспять. Однако в эту ночь ничего не помогало.
– Прости, ничего не выйдет, – сказал Филипп вздыхая. Алекса скрыла разочарование.
– Ничего страшного, дорогой, мы оба устали.
– Хочешь, я тебя…
– Нет, не надо, все в порядке. По правде говоря, я уже засыпаю. – Для пущей убедительности она зевнула.
Филипп поцеловал ее в лоб.
– Дай мне восемь часов на отдых, и я буду снова на высоте.
Но и отдых не помог. Та же проблема возникла и назавтра, и в последующие дни.
– Филипп, что-то не так?
– Не думаю. – После короткого колебания он добавил: – По-моему, ничего не изменилось, кроме того,
