Да, действительно, в минуту слабости Гейл обещала дочери пойти купаться.
– Детка, сходим на пляж позже, когда спадет жара…
– Не хочу позже, я хочу сейчас!
– Венди, нам пора перекусить. Давай пойдем сразу после ленча, хорошо? – Гейл решительно взяла дочь за другую руку.
Собираясь в эту поездку, Гейл надеялась проводить как можно больше времени наедине с Филиппом, но Венди повсюду таскалась за ними, как хвостик, и соглашалась остаться с Кэлли только по вечерам. Даже когда Филипп уезжал брать интервью, мать с трудом отрывала от него дочь. Гейл начала жалеть, что вообще взяла с собой девочку, но ей не хотелось, чтобы Филипп стал расспрашивать, почему она поехала без Венди. Чем меньше у него будет возникать вопросов, тем лучше.
– Я страшно проголодался. – Филипп изобразил, будто быстро-быстро орудует ложкой, и рассмешил Венди. – Интересно, чем тут можно подкрепиться? Может, найдем что-нибудь на лотках? Там так вкусно пахло!
«Только через мой труп», – подумала Гейл, содрогаясь при воспоминании об удушающей влажной жаре и тошнотворных запахах улицы. Но сказала она совсем другое:
– Я бы с удовольствием, но как-нибудь в другой раз. Думаю, если мы хотим успеть на пляж, придется в этом вопросе довериться нашему гиду.
Венди насупилась, но промолчала.
Юн Шин выбрал большой солидный ресторан, и все шло нормально, пока Венди не стала читать вслух английский перевод меню.
– Змеи в соусе… Какая гадость!
– Возьми цыпленка с рисом и лимонным соусом, – предложил Филипп, – или лапшу, ты же любишь лапшу? – С этими словами он забрал у нее меню, но девочка успела прочесть еще одну строчку и, увидев блюдо под названием «фаршированный голубь с латуком», вскочила из-за стола и закричала, что не собирается есть в этом ресторане.
На этот раз даже Филиппу не удалось ее рассмешить. Она отказалась есть цыпленка или мясо и только слегка поковырялась в рисе с овощами. Под конец она потребовала у изумленного официанта «печенье с сюрпризом». Юн Шин с улыбкой объяснил, что в Гонконге такого не бывает, но Венди уперлась и не поддавалась никаким уговорам. Она непременно желала получить «печенье с сюрпризом» прямо сейчас, даже если ради этого пришлось бы лететь в Нью-Йорк.
– Девочка такая капризная, потому что из-за перелета нарушился режим, к тому же она не выспалась, – объяснила Гейл извиняющимся тоном.
– И не она одна, – заметил Филипп, гладя Венди по голове. – Я и сам чувствую себя как выжатый лимон.
По дороге в отель Филипп заснул прямо в машине. Когда они приехали, он проснулся, но все время зевал. Извинившись и сказав, что ему нужно поспать, Филипп попросил их пойти на пляж без него. Венди закричала, что он обещал, а потом обиженно замолчала и вообще отказалась разговаривать. В лифте поднимались молча. Гейл была очень разочарована и злилась на дочь.
– Она никогда не вела себя так отвратительно, наверное, очень расстроилась из-за меню в этом ресторане.
Филипп проявил понимание и сказал, что им всем не помешает немного поспать, и пообещал девочке пойти с ней на пляж завтра.
Перед тем как отправить Венди спать, Гейл заставила ее извиниться перед Филиппом. Девочка подчинилась, но сделала это так тихо, что слов почти не было слышно.
Гейл тоже прилегла, но ненадолго. Ее беспокоило, что события принимают неожиданный оборот. Казалось бы, организуя поездку, она продумала все до мелочей, но поведение дочери могло все испортить. Придется втолковать ей, что, если она не будет вести себя прилично, Филипп уедет. И это была не пустая угроза. Если от Венди по-прежнему будут одни неприятности, то все старания Гейл будут напрасны.
Вечером они вдвоем ужинали во французском ресторане с видом на гавань. Гейл уже надоела китайская кухня. Сегодня ей хотелось нормальной европейской еды с хорошим вином, а на десерт был запланирован Филипп в роскошной постели ее «люкса». Она считала, что вполне заслуживает немного положительных эмоций после ужасного вечера.
Два томительных часа они провели в китайской опере, куда попали по милости одной знаменитости, у которой Филипп брал интервью. Все это время Гейл мужественно терпела визгливые голоса и странные, режущие слух звуки. Разумеется, она улыбалась и делала вид, будто находит все это восхитительным.
Во время ужина Филипп извинился и отлучился из-за стола, чтобы позвонить Тодду. То, что он сообщил, когда вернулся, произвело эффект разорвавшейся бомбы.
– Через несколько дней мы с Тоддом встречаемся в Сиднее, я буду по обмену вести передачу на австралийском телевидении.
Гейл, как громом пораженная, выслушала, что он собирается провести в Австралии полгода. Это ей совсем не понравилось. Хотя столь долгое отсутствие означало, что между Филиппом и Алексой все кончено, Гейл насторожило, что любовник решил уехать, не посоветовавшись с ней. Неужели ее чувства совсем не принимаются в расчет?
Филипп расплатился по счету, но вежливо отклонил приглашение в номер. Гейл постаралась скрыть разочарование и даже демонстративно зевнула, делая вид, что ей и в голову не приходило заниматься этой ночью любовью.
Однако в номер она вернулась в мрачном расположении духа.
«Во всем виновата Венди. Черт бы побрал эту девчонку, надо же было выбрать для своих капризов самый неподходящий момент!»
В этот вечер Гейл ждало еще одно разочарование: она узнала, что ее надежды на беременность не оправдались.
Гейл долго еще лежала без сна в огромной кровати, но постепенно настроение улучшалось. Она старалась во всем видеть хорошие стороны. Во-первых, Филипп будет в Австралии без Алексы. А во-вторых, что мешает Гейл приехать на месяц-другой в Сидней, чтобы купить несколько картин или даже устроить благотворительный аукцион? Ничто. И она уснула, улыбаясь своим мыслям.
Глава 26
Алексе потребовалось два дня, чтобы освоиться с велосипедом, купленным при помощи Брайана. Мальчик проявил удивительное терпение, показывая ей, как пользоваться системой переключения скоростей, и не давал падать духом из-за того, что она все время отставала.
– Тетя Алекса, вы отлично справляетесь. Я немного сбавлю темп.
Хорошему велосипедисту трудно было удержаться от искушения ехать с максимальной скоростью, оставив ее позади, но он часто останавливался и ждал, пока Алекса его догонит.
Брайан очень серьезно отнесся к своей роли руководителя экспедиции, и Алекса отметила, что его суждения в основном были вполне зрелыми. Даже когда они устроили привал, все оказалось не так плохо, как она опасалась. Брайан довольно ловко поставил палатку, развел костер, даже поджарил на огне гамбургеры.
От Бретлборо они двинулись по холмам на север. Алекса наслаждалась свежим воздухом, ласковым солнцем, идиллическим сельским пейзажем. Любоваться окрестностями из седла велосипеда оказалось гораздо приятнее, чем из окна мчащегося автомобиля, особенно когда она почувствовала себя немного увереннее, а мышцы перестали болеть. Одно только плохо: ее организм требовал слишком много сна. Несмотря на то, что они каждый вечер ложились довольно рано, каждый день, обычно после еды, Алексе нужно было еще поспать.
Брайан стал держаться более естественно и оказался на удивление приятным спутником. Выяснилось, что в Лондоне он ходил в одну из лучших мужских школ и у него есть веские основания не любить преподавателей «Карнеги-Хилл». Алекса пообещала перевести его в школу получше – если, конечно, к осени племянник по-прежнему будет жить здесь. Теперь, когда они подружились, подобная перспектива больше не казалась ей ужасающей.
Брайан смотрел на многие вещи по-своему, и иногда это проявлялось довольно забавно. Например, однажды Алекса обнаружила в своей тарелке с салатом маленького кузнечика и до смерти
