– Так что вы хотите сообщить нам, Питер? – стараясь придать голосу максимальную любезность, спросил губернатор.
– Только то, что моя жена не должна утомлять себя танцами. – Питер обнял Аннелизу за плечи и притянул к себе, а затем гордо выпрямил спину и вскинул подбородок. – Теперь ей надлежит думать не только о собственном здоровье, но и о благополучии другого существа.
– Неужели, Питер? Вы хотите сказать, что скоро станете отцом? – Де Грот засиял ярче солнца. – Наконец-то!
– Пока у меня нет полной уверенности – прошло слишком мало времени. И все же я посчитал возможным поделиться с вами своей радостью.
На самом деле времени было вполне достаточно – ее муж мог уже больше не сомневаться в этом, но Аннелиза поняла, что он сознательно изображал неуверенность, чтобы для всех было очевидно: беременность его жены могла наступить только после ее прибытия на Банда-Нейру. Она бы не придала значения тому, что Питер сообщал всем подробности, обычно не обсуждавшиеся вслух среди благовоспитанных людей, если бы здесь не было Майкла. Вовсе не от Питера он должен был услышать о том, что у нее будет ребенок.
Но Майкл услышал. Когда она осмелилась бросить взгляд в его сторону, то увидела, что лицо его застыло как маска. Он в упор смотрел на нее. У нее не было сомнений в том, что он сумел понять сказанное. Аннелиза не представляла, что бы она сама объяснила ему, если бы ей представилась такая возможность, – ведь она до сих пор не знала, чьего ребенка носит в себе.
Ее память снова оживила пугающее воспоминание: женщину, привязанную к столбу, и уплывающих у нее на глазах мужа и сыновей. Но Аннелизу пугало не только это. Она беспокоилась за судьбу Майкла. Голландцы легко могли разоблачить его как контрабандиста, посмевшего обесчестить одну из «дочерей компании», женщину, связанную брачным обетом с могущественным плантатором, и подвергнуть его страшному наказанию.
Майкл сказал, что не уедет, пока не увидит ее улыбающейся. На мгновение она прикрыла глаза, пытаясь представить себя убаюкивающей его ребенка, и от этой чудесной картины, возникшей в ее воображении, без каких бы то ни было усилий на лице у нее появилась улыбка.
«Я очень счастлива, – сказала она себе. – Очень, очень».
Глава 17
– Прекрати сию же минуту. Что ты ходишь как лунатик? Перестань грезить об этой Хотендорф! – Лицо Ричарда не предвещало ничего хорошего.
– Поверь, никому нет дела до меня, – упрямо возразил Майкл. – Это только тебе заметно, потому что ты знаешь меня как свои пять пальцев.
Ричард вздохнул и покачал головой.
– Ну почему из всех женщин в этом грешном мире тебе нужно было выбрать жену человека, с которым нельзя ссориться? Мы просто не можем этого допустить.
– Да кто такой Хотендорф? Можно подумать, от него зависит наша жизнь!
Ричард поднял голову и оглянулся, словно желая убедиться, нет ли поблизости кого-либо из голландцев. Он понизил голос и заговорил, едва шевеля губами:
– Я рассчитывал, что мне не придется рассказывать тебе об этом, но, видимо, ничем другим тебя не остановить. Может, ты образумишься, когда узнаешь, что поставлено на кон. Хотендорф – наш человек.
– Наш человек?
Майкл в недоумении затряс головой. Возможно, он выглядел полным болваном, но ему было невдомек, к чему клонит Ричард.
– Он – посредник, Майкл. Один из тех, кто поставляет нам орех для рощи. Это его товар мы давали тебе для вывоза.
Теперь Майкл все понял. Круг замкнулся. Хотендорф снабжал их запретными плодами, с которыми его направили в то самое злополучное путешествие, что привело его к Аннелизе! Всемогущий творец, замысливший эту злую шутку, теперь, вероятно, сидя в своих чертогах, потирал руки и посмеивался в бороду.
Внезапно Майкл почувствовал сильный толчок в сердце. Он только сейчас осознал, в какой беде может оказаться Аннелиза. Хотендорф вел опасную игру – неудивительно, что он выглядел таким испуганным, когда Аннелиза производила освидетельствование британских моряков. Наверное, до смерти боялся, что она укажет на контрабандиста, а тот, в свою очередь, выдаст его, чтобы смягчить свое наказание. Хорошо, что опознание оказалось безрезультатным – тем самым Аннелиза спасла ему жизнь.
– Но почему Хотендорф пошел на такой невероятный риск – он ведь знал, что голландцы беспощадны к тем, кто подрывает их монополию?
– Все верно, но поди угадай, что у него за мотивы. О нем ходит много всяких слухов. Хотендорф мнит себя сверхчеловеком, и всем известно о его болезненном самолюбии. Каждый тебе скажет: не приведи Бог связаться с ним. Большинство местных плантаторов в прошлом изгои, жулики и прочий сброд, в отношении таких трудно что-либо предрекать. Не случайно сами голландцы держат их на тугом поводке.
– Но если этот поводок превратится для Хотендорфа в удавку, он заодно удушит и Аннелизу.
Ричард пожал плечами:
– Она его жена, Майкл. Если она окажется в опасности, это будет ее плата за риск. Не надо было соглашаться на такое замужество.
– Ты ничего не знаешь. Она заключила этот контракт с одной надеждой – занять достойное место в обществе.
Майкл вспомнил, как Аннелиза хотела этого, как ставила свою мечту превыше всего на свете, в том числе и тех чувств, которые они питали друг к другу. И вот теперь подпольная деятельность Хотендорфа могла лишить ее того единственного, чего она так жаждала.
