поеду… Брат Гильом!
Аббат остановился и посмотрел мне прямо в глаза.
– Вы, конечно, помните, мой возлюбленный брат, что вы не только сын Святой Католической Церкви, но и верный подданный Его Величества.
Я кивнул, на этот раз без всякой улыбки.
– Да, отче. Я подданный толстяка Людовика и не забываю об этом. И я не для того оставил меч, чтобы сжигать людей на кострах.
– Истинно так, истинно так, брат Гильом! – бесконечный бег возобновился. – Такие, как этот итальяшка, предпочитают убивать больных, вместо того, чтобы бороться с болезнью!
Отец Сугерий продолжал совершать пробежку, а я невольно вспомнил письмо, которое он послал гипсовой статуе из Клерво. «Вы помните все заповеди Христовы, брат Бернар, кроме главной – возлюби ближнего своего». А ведь речь шла о том же Абеляре, которого любить у отца Сугерия нет особых причин…
– Но это вовсе не означает, – аббат, не прекращая бега, ткнул в мою сторону пухлым пальцем, – что вы должны проявлять мягкость или нерешительность при выполнении миссии, порученной вам Его Высокопреосвященством. Ежели непорядки в округе Памье действительно имеют место, то вы окажетесь достойным звания верного сына Сен-Дени!
Я вновь кивнул.
– Да-да! Будет очень важно, что непотребства в графстве Тулузском пресечет именно посланец Сен- Дени. Его Высокопреосвященство обещал наделить вас всеми полномочиями, я же в свою очередь напишу его светлости графу Тулузскому… Кроме того, вам понадобятся деньги…
– Монаху-бенедиктинцу достаточно чаши для подаяний, – не преминул ввернуть я.
– …И, возможно, немалые деньги, – пухлый пальчик вновь погрозил мне. – Я дам вам письмо одному ломбардцу. У него контора в Тулузе, и он мне кое-чем обязан. Кстати…
Аббат остановился, и тон его из делового стал несколько озабоченным.
– Его Высокопреосвященство намекнул, что поездка может быть несколько опасна. Мог, конечно, и не намекать! Ехать в это катарское логово!.. Отец Гильом, вы свято чтите и выполняете устав Святого Бенедикта, вы – образец для молодых братьев, но… Но ваша кольчуга и ваш меч по-прежнему хранятся в нашей часовне.
Свое оружие я отдал именно туда, не желая передавать его моему недостойному младшему брату. Отец Сугерий не возражал, чтобы меч, кольчуга и щит, побывавшие в Святой Земле, хранились в часовне. Иногда, не удержавшись, я приходил взглянуть на них, а пару раз даже притрагивался к знакомой рукояти…
– Думаю, грех не будет столь страшен. Если вас, брат Гильом, это волнует, то я приму этот грех на себя.
Соблазн был велик. Видят Господь и Святой Бенедикт, сколь он был велик! Но я сдержал себя.
– Нет, отче. Я клялся, что никогда не возьму в руки меч. Когда-то я не вступил в орден Святого Иоанна, потому что не хотел быть монахом с мечом в руках…
– Похвально, похвально, брат мой… – в голосе аббата прозвучало явное разочарование. – Меч – понятно, но, может, кольчуга? И кинжал… Небольшой… Ну, совсем маленький…
Я не выдержал и рассмеялся. Аббат вздохнул и на миг остановился у окна.
– Его Высокопреосвященство справедливо решил, что вам не следует ехать одному. Он высказал мудрое пожелание, чтобы вас сопровождал брат Петр из Нормандии, ибо заметил, сколь он предан и почтителен, а также сколь наделен от Господа разнообразными способностями.
Я задумался на мгновенье и решил, что Орсини на этот раз рассудил здраво.
– Я без сомнения выполню пожелание Его Высокопреосвященства. Для брата Петра поездка будет небесполезна, ибо южнее Луары ему придется говорить исключительно на латыни.
Отец Сугерий хмыкнул – он до сих пор не мог поверить, что Пьер когда-нибудь научится изъясняться на каком-либо ином языке, кроме «ланг д'уи».
– Мы зачтем ему поездку, как последний семестр в школе, брат Гильом. Более того, Его Высокопреосвященство намекнул, что в Окситании для нашего брата Петра вполне может найтись вдовствующий приход. Священник из Сен-Дени – это всегда хорошо.
– Истинно так, отче, – меня всегда поражало умение отца Сугерия извлекать выгоды из любой ситуации. – Мне почему-то кажется, что относительно брата Ансельма у Его Высокопреосвященства были несколько иные пожелания.
Аббат метнул на меня настороженный взгляд, но я не сдавался.
– Брат Петр щедро наделен от Господа способностями, которые пригодятся нам в путешествии. Но у брата Ансельма тоже имеются способности, хотя и иного рода. Мне понадобится грамотный помощник… И кроме того, мне кажется, что пока Его Высокопреосвященство находится здесь, мальчику лучше быть от него подальше.
Отец Сугерий остановился и забарабанил пальцами по стене, что означало высшую степень неуверенности.
– Но, брат Гильом! Его Высокопреосвященство высказал ясное пожелание, чтобы брат Ансельм не покидал Сен-Дени…
– Тем больше оснований ему уехать, отче.
На лице аббата медленно проступила усмешка.
– Да будет так… Кстати, отец Гильом, если похвальное рвение к правилам нашего ордена не позволяет
