Куда именно направляется микенский ванакт, уточнять я не стал – ни Прету, ни тем более Дейотаре, пообещав лишь, что вернусь не позже, чем через пять-шесть дней. На всякий случай я приказал первому геквету не выпускать царевну из ее покоев. Для всех моя сестричка тоже должна «заболеть».
ЙОД
«Из дворца»
Из дворца я выбрался через потайную калитку, где меня ждал заранее привязанный к дереву конь. Я вскочил в седло и отправился в путь.
На пустынных ночных улицах никто не встретился, но у ворот вышла заминка. Воины лавагета Мантоса службу знали и не спешили меня выпускать. Стараясь не выдать себя, я накинул плащ на голову и разговаривал нарочито хриплым голосом. К счастью, заранее припасенная табличка с моей собственной печатью уладила вопрос, и я, благополучно миновав стражу, выехал на южную дорогу.
Хотя Афикл основательно разобрался с окрестными разбойниками, я предпочел надеть кольчужную рубаху и как следует вооружиться. Правда, рассчитывать приходилось больше на темноту и скрытность – одному против целой шайки можно выстоять только в том случае, если ты Афикл. Но дорога была пуста. Стук копыт далеко разносился вокруг. Я то и дело оглядывался, однако в конце концов решил, что в эту ночь разбойники отправились на покой.
Первый перекресток показался примерно через час. Придержав коня, я шагом подъехал к развилке, откуда следовало повернуть направо. Внезапно я остановился – что-то темное, большое стояло у самого перекрестка. Сердце екнуло, но через мгновенье я понял, что опасаться нечего – из земли торчал деревянный идол.
Не удержавшись, я подъехал поближе. Луна еще не взошла, и в неярком свете звезд я с трудом различил три жуткие рожи, глядевшие в разные стороны. Женские ли, мужские – понять было мудрено. Поди разберись в этих идолах! Эриф (да и другие божьи слуги) неоднократно пытался просветить нового ванакта на этот счет, но каждый раз мне становилось скучно. Адад с ними, со всеми местными демонами! Едва ли они страшнее богов Баб-Или, а с теми я вполне научился ладить.
Внезапный шорох заставил резко повернуться. Кто-то – или что-то – находилось совсем рядом, возле деревянного страшилища. Это мог быть неосторожный заяц, но на всякий случай я взял в руку копье.
– Молишься Гекате, ванакт? – хриплый голос донесся, казалось, прямиком из деревянного нутра. Я дернул поводья, конь недовольно заржал, и тут же послышался знакомый смех.
– Твои молитвы услышаны, Клеотер, сын Главка...
Из-за черного столба показалась худая сгорбленная фигура, такая же черная – словно одно из трех лиц истукана решило временно покинуть своих подруг.
Я опустил копье и негромко выругался. Вновь послышался смех.
– Пришла, чтобы пожелать тебе удачи в пути, ванакт!
– Гирто! – наконец, проговорил я, облегченно вздыхая. – Не спится?
Хотелось сказать «карга», но я добавил «почтенная»
– Стара я. В старости плохо спиться.
Ведьма не спеша подошла ко мне, морщинистое лицо кривилось веселой усмешкой.
– Да и как может спать старая Гирто, когда богоравный ванакт собрался в опасное путешествие?
– И куда же я собрался? – пора было поставить костлявую ведьму на место. – Ты ведь и это знаешь, почтенная Гирто?
Старуха хихикнула – кажется, в эту ночь у нее было неплохое настроение.
– Ванакт не верит старой Гирто? Может, поверишь, если скажу, куда ты направляешься?
В ясновидение я не верю, но лазутчиков привык опасаться. Слишком уж вовремя появился здесь карга!
– И куда же я еду?
Шутки кончились. Я решил, что если услышу правильный ответ, то заколю старуху на месте. Оставлять такую за спиной опасно.
– Ты, ванакт, едешь туда, где сможешь выполнить мою просьбу.
– Ага! – ответ сразу успокоил. – Ты права, Гирто, за мной остался должок...
...После той ночи, когда пришлось надеть диадему, но удалось сохранить голову, я послал Гирто несколько мин золота, но старуха не захотела его брать. Долг оставался – она все-таки помогла мне.
– Тебе по-прежнему не нужно золото? Или ты передумала?
Гирто вновь засмеялась, и этот смех мне чрезвычайно не понравился.
– Золото дари красоткам, ванакт! Таким старухам, как я, оно уже ни к чему. Привези мне голову, и мы будем в расчете.
Я поглядел на идола, и мне показалось, что ближайшая рожа оскалилась в усмешке.
– Может, разойдемся иначе? Я не привык рассчитываться головами.
– Ты обещал! – худая рука протянулась ко мне, костлявые пальцы дернулись. – Ты обещал, Клеотер. Я сберегла твою голову, теперь ты мне отдашь другую!
– И чью же?
И в самом деле интересно – кто из врагов старухи идет первым в ее списке?
– Того, кто первым назовет тебя по имени. Того, кто сможет узнать тебя в пути.
