придется, и о всяких страхах замогильных рассуждать, и многое, многое другое. Так что пока есть возможность, махнем-ка к морю! К какому морю? Понятно, к Средиземному. Правда, отдыхать придется зимой… Холодно? Ничуть не холодно! Температура воды там, где нам отдыхать доведется, даже в феврале держится не ниже +12 градусов, обычно же – выше. Штормы и туманы бывают, но редко. А места красивые: горы, пиниями поросшие, холмы, берег скалистый. Почти Крым! Доберемся же мы туда очень просто – вслед за спартаковской армией. Куда она, туда и мы.
Ах да, Вариний! Вот забота, он тоже не отстает, забияка, не дает отдохнуть, прямо по пятам за Спартаком идет! Вцепился, словно какой-нибудь СС-штандартенфюрер в отряд Ковпака.
Орозий:
«…Обойдя кругом через Консенцию и Метапонт…»
Флор:
«…Они, произведя страшное избиение, опустошают Нолу, Нуцерию, Фурии и Метапонт…»
Смотрим на карту. Что значит, «обойдя кругом»? Ага, кажется понятно. Мы расстались со спартаковской армией на границе Кампании и Лукании. Тогда Спартак как раз с Помпилиевой дороги свернул, помните? Если же верить почтенным римским авторам, дальше произошло вот что: пройдя по сельской округе, там, где урожай еще не убрали, и пополнившись новыми добровольцами, спартаковцы вновь оказались на Помпилиевой дороге, но уже гораздо южнее, почти на носке итальянского «сапога». Городишко Консенция как раз на этой дороге стоит, а Фурии неподалеку, у моря. Так что, дорогой читатель, Луканию мы уже с вами пробежали, теперь мы в Бруттии – там, где через год Красс попробует запереть Спартака своей «линией Мажино». Но в Бруттии спартаковцы не остались и повернули назад, в Луканию, вновь сошли с дороги и оказались у Метапонта, на самой границе с Апулией, где начинается итальянский «каблук». Так что получается если не круг, то уж петля – определенно.
Шли с боями.
Плутарх:
«Претора же Спартак разбил во многих сражениях…»
«Многие сражения» – это не два и не три. Так и хочется спросить уважаемого Плутарха: с кем это Спартаку сражаться довелось? С четырьмя тысячами чихающих и кашляющих под осенним дождем римских новобранцев? Ведь квестор Тораний, посланный за войском в Рим, еще не вернулся. Крепок же оказался пропретор Публий Валерий Вариний!
Скорее всего, было немного по-другому. Не сражения – стычки. Спартак не спешил, закалял свою армию в небольших боях, на маршах, приучал к дисциплине и строю, пополнял новобранцами – и ждал. Чего ждал? Да того, что легионеры Вариния окончательно упадут духом. Ведь Спартак шел впереди, опустошая округу, значит римским солдатам доставались в буквальном смысле объедки. А тут еще осень, холод, дожди. Удачные стычки укрепляли у спартаковцев привычку к победе. У римлян же – все наоборот.
Спартаковская армия постоянно росла, причем теперь Спартак стремился пополнять ее не только количественно, но и качественно.
Саллюстий:
«…Прежде чем явится Вариний, реорганизовавши свое войско, они могли увеличить свою численность отборными людьми».
«Отборные люди» – вот даже как! Очевидно, агентура восставших заранее собирала добровольцев в отряды, по возможности вооружала их, после чего новые подразделения примыкали к основным силам. А вот и результат.
Аппиан:
«После этого к Спартаку сбежалось еще больше народа, а войско его уже достигло 70 000. Восставшие ковали оружие и собирали припасы».
Флор:
«…Из железа в рабских мастерских и тюрьмах, переплавивши его, они сделали себе мечи и копья».
Цифру в 70 тысяч следует оставить на совести Аппиана, но даже если римляне завышали число врагов вдвое, итог спартаковской мобилизации впечатляет. Создается БОЛЬШАЯ армия, способная драться не только с когортами Вариния. Не просто создается, вооружается тоже. Теперь Спартак контролирует немалую территорию, значит в сельских кузнях можно начать изготовление всего необходимого. Качество этих мечей и копий не могло быть высоким, но это лучше, чем ничего.
Итак, армия Спартака росла, крепла и вооружалась. Но Вариний не отставал. Упорен оказался пропретор! И наконец… И наконец, Спартак решился дать римлянам открытый бой – строй на строй, согласно уставу. То ли счел, что войско уже готово, то ли узнал о приближении Торания с резервами. Да и показать всем, и своим, и чужим, что гордых квиритов можно бить не только из засады, было самое время.
Итак, бой – решительный, насмерть.
Тит Ливий:
«Они победили в открытом бою легата Клавдия Пульхра и претора Публия Вариния».
Плутарх:
«Претора же Спартак разбил во многих сражениях и в конце концов захватил его ликторов и коня».
Флор:
«Затем они разгромили другой лагерь, Вариния…»
Аппиан:
«…Римские полководцы при столкновении с рабами потерпели поражение. У Вариния сам Спартак отнял даже коня: такой опасности – попасться в плен к гладиаторам – подвергался сам римский полководец».
Ох, и немногословны же римляне, описывая свои поражения! Впрочем, кое-что понятно. И даже не кое-что – многое. Решающая битва произошла скорее всего в середине осени где-то неподалеку от моря, в Лукании. Бой был «открытый», и римляне успели выстроить лагерь. Значит, на этот раз все было действительно по правилам: ночь перед сражением, рев буцины на рассвете, ровный строй манипулов, золоченный Орел, к небесам рвущийся… Представляю, как ликовали легионеры. Еще бы! Наконец-то это отродье гладиаторское осмелилось выйти на правильный бой. Ну, мы их сейчас! Щиты сомкнуть, пилумы к бою, шаг держать ровнее!..
А что же Спартак? Увы, молчат историки римские, а если и цедят по словечку, то определенно сквозь зубы. Но главное мы знаем – Спартак ЛИЧНО атаковал Вариния. И не только атаковал, но и захватил коня, ликторов, а самого пропретора чуть не взял в плен.
Как это понять? Сам Вариний едва ли согласился выйти на поединок. Римляне так не воюют, они атакует строем манипулов, впереди – легковооруженные, по флангам – конница, а за спинами легионерскими – лагерь, так сказать, последняя крепость на всякий пожарный. Полководец же находится в центре, желательно на возвышении, чтобы поле боя лучше видеть и сражением управлять.
Вот всю эту уставную красоту Спартак и поломал. Скорее всего, он даже не стал ждать, пока строй на строй ударит – атаковал сам, причем не пехотой, а конницей, прямо в центр, где стоял римский полководец. Атаковал, обратил в бегство, нарушил управление, посеял панику…
Вот вам, дорогие читатели, еще один секрет спартаковских побед – удар ПО ВОЖДЮ. Это уже не Ганнибал, это Александр Македонский. Помните Исс? Громадная персидская армия против небольшой македонской. Ввек не победить бы Александру, если по всем правилам воевать. И действительно, персы жмут на флангах, персы готовятся ударить в центре, но Александр бьет сам – прямо по золоченной колеснице Царя Царей. И – все, можно гнать врага и считать трофеи.
Удар по вождю – способ древний, но проверенный и очень действенный. Во Вторую Мировую этим отличался «панцергенерал» Клейст. Первый и главный удар – по штабу врага, а остальное уже дело техники.
Так и представляется… Мокрое поле, блестящие от дождя легионерские шлемы, ощетинившийся пилумами строй, а в самом центре – что-то непонятное. Каша! Прогнулся строй прямо к золоченному Орлу, качнулся Орел, накренился… И тут же крик по всему полю: «Варини-и-ий! Вари-и-и-и-ин-и-ий уби-и-ит! Уби- и-и-ит!»
