– Вас также, – поморщился я, неуверенно оглядываясь. Какого черта я тут делаю? Зарок же дал – акул не лицезреть!
[…………………………..]
…Зеленая кнопка. Я должен нажать зеленую кнопку. Должен обязательно нажать…
[…………………………..]
Нажал. Появился. Лицезрю. На месте Акула – в шезлонге, сок из трубочки потягивает, ноги на скамеечке складной пристроила. Кайфует джинсовый? А почему зубы не светят?
[…………………………..]
Зеленая кнопка! Спроси, немедленно спроси!..
[…………………………..]
– Не помешал?
– Нет, Том Тим. Напротив.
Медленно приподнялся, устало повел плечами, сгорбился. Что это со сверхчеловеком?
– Очень хорошо, что вы здесь. Хотел написать, но у вас сейчас ночь. Знал бы телефон, позвонил. Нужна ваша помощь, Том Тим!
Ого! Выходит, не только мне – и ему требуется? А что надо мне? Зачем зеленая кнопка?
– Мирца умерла.
Господи… Вспомнил! Ее письмо!.. Я проснулся, сунул голову под кран, включил проклятый компьютер.
– Три часа назад. Мне позвонили… Я ведь, друг Том Тим, решил наплевать на всякую конспирацию и к ней в гости слетать. Десять часов в самолете – пустяки.
– Елена Беранек, – пробуя незнакомые слова на язык, с трудом выговорил я. – Елена Беранек.
– Да.
Поморщился, зачем-то поправил идиотский узел на брюхе. Какой из тебя плейбой, Джимми-Джон? Меняй шкуру, джинсовый!
– А кто-то фрак надевал, – едва сдерживаясь, проговорил я. – Рожи корчил, пророка Моисея изображал. Избранная нация бессмертных, да? Где же твое бессмертие, Мессия хренов?
Усталый взгляд. Загорелая ладонь на миг коснулась места, где у людей бьется сердце.
– Бессмертие? Да, бессмертие… Пойдемте в дом, Том Тим.
Представился старый колченогий стол, накрытый газетой. Поверх выцветшего шрифта – открытая бутылка, три стопаря, краюха черняшки.
– Мирца!
Кого зовешь, Джимми-Джон? Поздно звать!..
– Мирца, я Том Тима привел…
На раскладной месопотамской койке – некто знакомый, маленький, укрытый с головой. Только рыжая макушка…
– Проснись, открой глаза! Том Тим, понимаете…
– На хер! – заорал я, отталкивая джинсового. – Пусти меня, пусти!..
– …Мирца, Мирца, какого беса? Прекрати всех пугать, дура гребаная! Прекрати!..
Под ладонью – теплая кожа, колкие после соленой воды волосы. Закрытые веки еле заметно подрагивают.
– Я тебе морду разобью, Елена Беранек. Будешь знать, как слать такие письма!
– Физию, – шевельнулись белые губы. – Физию, Тимми… Не бей, я не смогу ответить. Я умерла, Тимми, я…
– У меня нет лекарств, – из неведомой дали – растерянный голос Джимми-Джона. – Не думал, что реакция будет столь сильной.
– Реакция?!
И тут я ПОНЯЛ.
[…………………………..]
– …Все получилось, Том Тим, вы же видите! А у меня даже нет сил, чтобы радоваться… Если хотите, все подробно объясняю. Помните файл Альды? Я решил попробовать, можно ли сохранить сущность, душу человека в таком искусственном сне… Не сердитесь, Том Тим, понимаю, что говорю не то и не о том. У меня нет лекарств, я не врач, а Мирце плохо. Да что я вам объясняю, у вас же все перед глазами! Я ждал, что реакция будет очень непростой, но все же не предполагал, что такой… Я ничего не могу сделать, меня она даже не слышит. А вы… Зачем же я вас звал, Том Тим? Я ведь совсем не умею ладить с людьми.
[…………………………..]
Дано: мертвый Ежик на раскладной койке, бесполезный австралийский гений за порогом, стакан воды со льдом. Все? Все!
