женщина держится лишь громадным усилием воли.
– Эй! Там! В доме! – Голос с улицы разорвал тишину. Все вздрогнули и как-то одновременно выдохнули.
– Эй! Мужик! Давай поговорим!
– Прошу меня извинить! – Иван галантно взял даму за локоток и отвёл её к женщинам.
– Чего тебе?
Лужин вдруг взвился и, яростно размахивая руками, принялся что-то мычать.
– А тебе чего?
Иван отвернулся к окну и отодвинул баррикаду. За разбитым стеклом, снаружи, оказалась прижата плотная плетёнка. Рассмотреть говорившего было можно, а вот выстрелить – нет. «Предусмотрительный, собака!»
– Ну давай, поговорим. Ты кто?
Из дальнейшей, вполне себе мирной и интеллигентной беседы, Маляренко выяснил, что имеет дело с почти что коллегой. Витя оказался бывшим начальником маленького хуторка, благополучно разорённого Лужиным-младшим, а ныне он состоял в должности «ходока», то есть поисковика. «Ну-ну, на юге и востоке, говоришь, у тебя есть кому ходить?»
Иван презрительно оглянулся на сгорбившегося дядю Геру. Надя стояла рядом с мужем с абсолютно каменным лицом. Поболтав о том, о сём, минут пять Витя перешёл к делу.
– Слышь, Вань, бросай ты их. Ну не знали мы, что эти тёлки твои знакомые! Да и что, убудет с них, что ли. Живы и ладно! Ты, что, думаешь, спас семью и этот скот Стасик тебя расцелует? И всё забудет? Ну конечно!
– Я на это как-то и не рассчитывал.
– Вот и я о том. Ты что думаешь – ты в рай попал? В цивилизацию? Да это всё мной построено. Мной! И вот им. И им. – Витя выталкивал вперёд измождённых почерневших мужиков. – Это они на разборе руин надрывались, пока эти уроды тут жировали. Они! И я.
Иван насмешливо смотрел на сгрудившихся Лужиных. Казалось, что Надежда сейчас заплачет. «Получите, суки. Может проймёт вас…»
– Они просто рабовладельцы. И убийцы.
– А вы?
– И мы тоже. Но мы только мстим. Послушай, Ваня. Я на тебя за ночь не в обиде. Родни у меня тут нет. Порезал народ и ладно. Но ты пойми, нам женщины очень нужны. Без них у нас нет будущего. Насилия над ними не будет. Обещаю. И тебя не тронем. Просто уходи. Ты тут ни при чём. Ты враг моего врага. Значит, можешь быть другом мне.
Ваня посмотрел на вихрастые лопоухие головки малышни, на женщин, с надеждой ждущих его решение и отвернулся. За его спиной, с заряженным арбалетом, встала Маша, взяв под прицел дядю Геру. Семёныч потрясённо застыл.
– Ваня, не верь ему! Я не Лужин. Я вот – простой работяга. Не верь ему!
Поняв, что Ивана не так просто сковырнуть с его места, Витя принялся обрабатывать Дока, пообещав ему всё, что он захочет. Через три минуты уговоров, доктор подошёл к окну и десять минут торговался насчёт своего будущего. Будущего своей жены и ребёнка. Витя даже пообещал достроить его дом и сделать министром здравоохранения. К этому времени Ваня уже спокойно сидел в углу и с интересом наблюдал за присутствующими в комнате. Никто, кроме доктора, не выражал желания выйти.
«Интересно. Не хотят выходить. Понятно с семьёй. А остальные что? Ну ладно… посмотрим.» Надя, обняв дочь, тихо плакала, отвернувшись от мужа. «Хоть её проняло»
Док взял на руки ребёнка и, подталкивая упиравшуюся жену, вышел из дома.
– Ваня. Не тупи. Выходи и иди себе с Богом! Маляренко смачно плюнул в съёжившегося Лужина и пошёл к двери.
– Только я не один. Со мной подруга. И друг с женой. Знаешь Звонарёва?
– Это строитель, что ли? – Голос с улицы обрадовано пресёкся. – Знаю. Пусть уходит.
Женщины в доме закричали. Негромко, тоскливо и безнадёжно. Их бросили все защитники. Даже чужие. «Сейчас на колени упадёт, дура…»
– Надя. Не надо. Это не поможет. У неё спроси. – Иван кивнул на Алину и вышел на улицу. Витя оказался высоким худющим мужчиной лет сорока.
«Ровесник. Прости меня, Витя. Пожалуйста, прости. Тебе не повезло. И ты ошибся…»
Иван вытащил из-за спины мачете. Виктор нахмурился, а мужики подобрались и взялись за копья.
– Парень, ты чего? Не дури. «Кроме женщин и детей, кроме женщин и детей…»
– Ты не прав.
Над ухом Ивана коротко свистнуло и Витя, поймав лбом арбалетный болт, без звука рухнул на землю. Иван заорал что-то матерное и огромными прыжками бросился прямо на врага. «Во, бля, я даю! Во, бл…»
Глава 4. В которой судьба Ивана закладывает очередной крутой вираж, а сам он отправляется проверить некую информацию.
«Ни что на земле не проходит бесследно…» А.Градский «Где я? Что со мной? Я умер? Почему вокруг звёзды? Я в космосе?»
– Ау! Люди! Здесь есть кто-нибудь? «Чёрт! А где же моё тело? А руки?! Чёрт! Я ничего не вижу! Аааа!»
– Не поминай чёрта, сын мой! «А?»
– Кто здесь? Кто ты такой?
– Повежливее, неуч! Ты всё-таки у меня в гостях!
– Я умер? Ты Бог?
– Хе хе хе. Дошло, наконец? «Ээээ…»
– Я не верю… в вас.
– Ну, это ничего. Главное, что Я в тебя верю.
– Где я?
– Хе хе хе. «Ээээ… Что за…?»
– Где я? Что со мной?
– Хе хе хе. Что, сучок, зассал? «Не может быть!»
– Ванька?
– Для кого Ванька, а для тебя – Иван Сергеевич, понял? Сучччок.
– Как? Откуда? Где мы?
– Не знаю я, где мы. Я даже не знаю – кто мы.
– Ты у меня в голове?
– Дурак, что ли? Как я могу у тебя в голове оказаться? Я же умер давным-давно. «Точно. Я псих.»
– И нифига ты не псих. И это тебе не мерещится. И я не у тебя в голове. Расслабься. Есть много вещей, о которых ни ты, ни я преставления не имеем. Просто ты пришёл со мной поговорить.
– Я пришёл?
– Ну да. Жизнь, я смотрю, у тебя чересчур весёлая там идёт. Так что ты, я думаю, часто будешь заглядывать.
– Ты за мной смотришь?
– Не придирайся – это оборот речи такой. Да! Извини, за ложное направление. Ты там всё выкопал?
– В смысле?
– Неважно. БУМ. «Что за…?»
