и, наконец, узнали 'Беду'. Чёрная лодка не дойдя до берега триста метров, повернула вправо, развернувшись боком к вышке и легла в дрейф.
– Точно. Иван. Вторая лодка на буксире.
– Сколько их?
– На 'Беде' четверо и на второй ещё один. Огнестрела не вижу.
– Да откуда у них. Помнишь, как выпрашивали автоматы в аренду?
– Помню. – Спиридонов оторвался от бинокля и замахал рукой. – Пойдём встречать.
У корявого причала, который женщины Замка, в основном использовали для стирки и полоскания, собралось почти всё население Спиридоновки. Даже из Заречья на плотах переправилась куча народу. Все хотели поучаствовать в мероприятии – с развлечениями тут было туговато.
Чёрная лодка очень медленно вошла в устье реки и, не дойдя до берега десять метров, остановилась. Из рубки выскочил высокий, загорелый дочерна человек и белозубо улыбаясь сквозь светло-рыжую бороду, помахал 'комитету по встрече' рукой. Два здоровенных полуголых 'матросика' тоже поприветствовали собравшихся и бросили в воду два якоря, натянув и закрепив на палубе цепи.
К причалу гости добрались на маленькой пластмассовой лодочке, тоже сброшенной с палубы 'Беды'. Аборигены громко комментировали и обсуждали каждый шаг пришельцев, с интересом поглядывая на надетый ими камуфляж и крепкие военные ботинки. Первым из лодки выбрался Маляренко и по-дружески поздоровался со Спиридоновым. Почему то левой рукой. Потом он так же неудобно извернувшись, поздоровался с Войтенко. И тут ему на пути попался Ковригин.
'Член реввоенсовета! Бля!'
Улыбка гостя стала просто лучезарной. На мгновение запнувшись, он быстро отошёл в сторону, пропустив вперёд квадратного дядю.
– Позвольте сначала мне представить моих друзей! Это – Андрей.
Рука Мастера утонула в лапище этого… этого…
Войтенко опомнился и огляделся.
– Эх, закурить бы.
Этот Андрюха слегка пожал кузнецу (!) руку, раздался совершенно дикий хруст костей и, следом, нечеловеческий крик Ковригина.
– Ой, извините.
Квадрат убрал руки за спину и спрятался за Ивана. Народ гневно заорал, а бойцы схватились за оружие. Никто ничего не понимал. Вроде мир-дружба-жвачка и на тебе!
– Не стрелять!
Сергей выскочил вперёд.
– Иван, вы чего творите?
Иван стоял, безмятежно улыбаясь и баюкая свою изуродованную правую ладонь.
– Случайно вышло. Правда-правда. Ну что, мушшины, пойдём, поговорим?
Они поговорили. Потом ещё поговорили. Потом снова поговорили.
Ребята, которых привёз с собой Маляренко, оказались в доску своими парнями. Из Томского ОМОНа. С ними можно было и поговорить и выпить. Маляренко на контакт задушевный не шёл, всё своё время посвящая долгим беседам с Сергеем. 'Квадрат' же от Хозяина не отходил ни на шаг, за всю неделю не проронив ни слова. Пятый приплывший – настоящий 'Ганс', всё это время провёл на лодке, съезжая на берег только пообедать.
Иван рассказал о налёте пиратов на его посёлок. А потом ПОПРОСИЛ оружие.
'Блин, что делать?'
Капитан погранвойск Станислав Данилович Войтенко ходил кругами по посёлку и думал, думал, думал.
После того, как Совет дал принципиальное согласие на поход, Иван, вроде как становился настоящим, стопроцентным союзником. Оставлять союзника без помощи – не хорошо. С другой стороны Иван дал понять, что пойдёт отдельно. По морю. И пригласил желающих идти с ним. Тогда он, Войтенко, заявил, что его люди с Иваном не пойдут.
'Хотя… может из Игошинских кого сблатовать…'
Пару китайских калашей отдать было не жалко. Состояние у этих трофеев было – краше в гроб кладут. Но вот патроны…
С патронами была беда. Точное количество боеприпасов знал только он и Спиридонов.
'И, наверное, уже Маляренко'
Общение своего зама с 'союзничком' Станислава изрядно напрягало.
'642, всего 642 патрона на сегодняшний день. Уф…'
Войтенко постоял, посмотрел на звёзды, что-то для себя решил, кивнул головой и пошёл спать.
Во рту стоял противный привкус самогона.
Как выяснилось через много-много лет, Маляренко на том, самом последнем совещании здорово лоханулся.
Капитан погранвойск, начальник Н-ской погранзаставы Станислав Войтенко решил отдать своему союзнику Ивану Маляренко два автомата и шестьдесят патронов ПРОСТО ТАК. Но не успел, потому что Ваня, чувствующий, что союзники колеблются, а их Совет просто волками на него смотрит, двинул в бой тяжёлую артиллерию.
– Я прошу вас. Очень. Мне нужны эти автоматы.
В битком набитой комнатке повисла тишина. По отвисшим челюстям гостей местные поняли, что происходит нечто невероятное.
ИВАН ПРОСИЛ.
– Грмм.
Спиридонов громко прочистил горло и вопросительно посмотрел на начальника. Войтенко совсем уж было собрался открыть рот и сообщить, что 'да, конечно', как Иван продолжил, глядя прямо в глаза иронично улыбавшимся членам Совета.
– Лодку отдам.
Тишина стала просто гробовой.
– Ту. Вторую. Семь метров длина. Три – ширина. Ручной вал и гребной винт.
Лица у 'советских' вытянулись. Народ зашумел, обсуждая предложение гостя.
– Тихо. Я. Не. Закончил.
Говорил Иван не громко, но как-то внушительно. Шум моментально стих.
– Ещё картошки тонна. Лук. Семена. Рассада. Пила. Из посылки. Напильник. Оттуда же. И…
Ваня замолчал.
… верстак.
Станислав Лужин на всю комнату скрипнул зубами. Верстак из своей мастерской отец отдал, обливаясь кровавыми слезами.
– Мне очень нужно это оружие. Продайте. Я прошу вас.
Ковригин покосился на свою загипсованную руку и пробурчал.
– Продадим. Чего уж там.
Народ заорал и ломанулся смотреть навар.
Глава 10
