Глава 7.
На третий день после концерта под жарким летним солнышком Ваня, наконец, пришёл в себя. Температуру врачам удалось сбить, даже волдыри от солнечных ожогов, густо покрывавшие тело, уже так не болели – медики извели на своего нового пациента три литра сметаны. Лежал Иван в светлой и прохладной комнате. Пещерной комнате. Но с окном. На окне была белая занавеска, которую лениво шевелил ветерок.
– Привет, сосед. Очнулся?
В комнате обнаружилась ещё одна кровать, на которой валялся улыбчивый молодой парень. Бородатый, накачанный и с гипсом на ноге.
'Где-то я тебя видел'
– Ты на лодке был, да? Гребец?
– Ага. – Парень широко улыбнулся, – меня Егором звать. Ну и силён ты, Ваня, петь!
– Давно я тут?
– Три дня уж. А я вчера ногу сломал. Спустили на воду новую лодку, ну и… сам виноват. Не хрен зевать было.
– Вы.
– Что 'вы'?
– Я тебе не Ваня, молодой. А Иван Андреевич, понял?
Говорить было тяжело.
– А. Ну да. Извините. Тут вас проведывать матушка заходила. И дядя Костя тоже.
Егор болтал без умолку, рассказывая Ване обо всём подряд. Начиная от спуска на воду (наконец-то!) моторной лодки (ну точную копию построили!) и заканчивая непростыми взаимоотношениями с некоей Галиной.
– Мамаша у неё – зверь! И батя… тоже… из этих. Из поповских.
Последнее слово парень просто выплюнул.
– А чего так? Не любишь их?
Ваня лениво скосил на соседа глаз.
– Да ну! Козлы! За самогон – в рабы. За косячок – виселица. А здесь этой конопельки – урыться можно! Выпить нельзя. С девчонками замутить – ни-ни. Грех. Тьфу!
'Провокатор'
– Не боишься. Вдруг услышат?
– Я? Боюсь? Ха. Два раза ха. Пусть попробуют. Я из Семьи. Не приблудный какой-нибудь.
Парень явно и нарочито начинал переигрывать.
– Из Семьи?
– Я дядю Костю отцом считаю.
Егор отвернулся и на секунду затих, давая возможность Ивану переварить всё вышесказанное.
'Не провокатор. Информатор. Причём информируют меня. Умно, Костя, умно'
Парень только что аккуратно слил следующее:
Во-первых, существует крепко спаянная Семья. Три десятка самых сильных бойцов Новограда, преданных лично Кольцову.
Во-вторых, эта Семья недовольна попами.
В-третьих, Кольцов недоволен своим подчинённым положением.
'Умно'
– Расскажи, как вы с этими… с 'чёрными' разбирались. Небось, с вашего отряда всё ополчение и началось?
Горячий рассказ Егора только подтвердил догадку Вани. Именно вокруг тридцати молодых борцов из Красноярской спортшколы олимпийского резерва всё вояки и собрались.
'А потом появился Полковник. Угу. Кольцов не только попами недоволен'
– Ладно, Егор. Утро вечера мудренее. Хм! ВОЙНА. ПЛАН. ПОКАЖЕТ.
– Спокойной ночи, Иван Андреевич.
Парень сел на кровати и подтянул костыли.
– Пойду, до ветра сбегаю.
'А он умнее, чем кажется'
То, что Егор его понял, Иван не сомневался. Оставалось понять – а нафига Кольцову он, Иван Андреевич Маляренко.
Сна не было ни в одном глазу.
Утром, после завтрака, вопреки ожиданиям Ивана, пришёл не Кольцов. Егор, только что весело балагуривший и вслух строивший планы на Галину, моментально 'заснул'. В палату Новоградской больницы пришёл личный телок самого Владыки.
– Поел? Вставай. Пошли. Ходить то можешь?
Гигант был вполне дружелюбен, не рычал и слюна у него из пасти не капала.
Иван натянул на себя принесённую охранником серую рубаху из грубой ткани и поднялся на ноги.
– Запросто.
Весь путь занял минуты три. Причём детина его не торопил, а спокойно шёл рядом и, тыча пальцем по сторонам, рассказывал обо всём увиденном.
– Сейчас из госпитальной выйдем, а следующий вход – уже Резиденция. Запомнил? Назад-то дорогу найдёшь?
Ваня приободрился.
– Найду, конечно.
Возле входа в Резиденцию Владыки, под навесом сидел ещё один охранник. В отличие от телка – вооружённый до зубов и в полном доспехе. Эдакая машина смерти. Вся в железе, коже и с огромным топором. Ивана провели внутрь пещеры. Ничем особенным она не отличалась. Ни мебели, ни позолоты с бархатом. Всё те же, как попало сделанные табуреты и столики. На каменном полу циновки, сплетённые из всё той же конопли. Ваня прошёл мимо секретаря с пером и чернильницей. Впереди был тупик и развилка. Пещера расходилась в разные стороны параллельно внешней стене.
'Для освещения, наверное'
Лопатообразная ладонь завернула Ивана направо. Там, поперёк коридора стояла массивная деревянная дверь, в которую охранник очень осторожно постучал.
– МАТУШКА. Можно?
'Матушка?'
Этой аудиенции Маляренко никак не ожидал. Об этой женщине он только слышал и ни разу ещё её не видел.
'Чего ей нужно то?'
– Пусть он зайдёт. Ты – выйди и закрой дверь!
– Но Матушка…
– ВЫЙДИ Миша!
'Голос у неё молодой'
Иван прошёл в светлую комнатку и сел на предложенный жестом табурет. Здесь было чисто уютно и легко. Было видно, что в этой комнате живёт ЖЕНЩИНА. В углу стояла маленькая детская кроватка. Кроме неё здесь была большая кровать, укрытая мехами, шкаф и маленький диванчик. Автомобильный. Кожаный. На нём и сидела замотанная в плащ женщина. Капюшон полностью скрывал её лицо. Ваня с минуту изучал маленькую крепенькую фигурку в сером, фигурка в это время изучала его.
– Расскажи мне о своём доме.
'Щаззз!'
