Мадам Жилу ничего не ответила. Она достала из корзинки с бельем сухие носки и надела на ножки мальчику. И тут как раз зазвонил телефон. Юлианна сбивала белки и не слышала, что говорят за дверью. Только сунув суфле в духовку, она пошла в комнату, чтобы накрыть на стол. Мадам Жилу сидела на диване, держась за голову. Казалось, она напряженно о чем-то думает, вернее, что она очень переживает. Юлианна замерла на пороге. Мадам Жилу подняла голову.
– Звонила уборщица, – сообщила она. – Сказала, что завтра не придет.
– А что случилось? – спросила Юлианна.
– У нее грипп. Сейчас как раз бродит какая-то инфекция. Господи! С одной стороны, конечно же, лучше, чтобы она не приходила. Но кто будет мыть полы? Придется мне самой. А у меня просто нет ни минуты времени. В выходные я могла бы как-то успеть, но в субботу мы приглашены на свадьбу.
Юлианна подумала и кивнула. Подойдя ближе, она сказала:
– Я могу вымыть полы. Я вполне с этим справлюсь.
Мадам Жилу опустила прижатую ко лбу ладонь и заулыбалась как-то очень уж неожиданно. Улыбка была такая широкая и довольная, как будто ее только что приласкали.
– Знаешь, в первый год, когда родился Гийом, я думала, что сойду с ума, – сказала она. – Тогда я, как сейчас, уже работала в школе верховой езды, и у нас не было денег нанять кого-то. Я кормила грудью. Меняла пеленки. Мыла полы во всем доме и вела бухгалтерские книги. Кончилось тем, что я совсем вымоталась. Крутилась, как заведенная, и ничего не успевала. – Мадам Жилу откинулась на спинку дивана. – Месье Жилу не очень-то ловкий с детьми, – продолжала она. – Ты и сама, наверное, заметила. – Тут мадам Жилу опять улыбнулась, на этот раз слабой и безнадежной улыбкой. – А знаешь, я ведь тоже когда-то жила за границей как
– Неужели?
Мадам Жилу кивнула:
– Я поехала в Англию, когда мне было девятнадцать. Провела там целый год. Работала няней, точно так же, как ты. Смотрела за двумя ребятишками. Я решила тогда, что надо выучить английский. Что-то там я немножко выучила. А теперь уже почти все забыла. Давно это было. – Она помолчала немного, снова засмеялась. – Вместо английского я стала учить бухгалтерский учет. А потом занялась лошадьми. Так я и познакомилась с Жаком. Ну а с тех пор так и живу.
Она встала и расправила примятые брюки. Юлианна вынула столовые приборы и повернулась, чтобы идти. Госпожа Жилу положила ей руку на плечо и, заглянув в глаза, тепло сказала:
– Спасибо тебе, что выручаешь меня. Хочешь поехать с нами в субботу на свадьбу? Мне кажется, там будет весело. И потом, кто знает? Вдруг ты кого-нибудь встретишь?
У Юлианны задрожали губы. Кровь бросилась ей в лицо. Она подумала, что доброе слово потрясает сильнее, чем если бы тебя ударили.
– Спасибо, – промолвила она осипшим голосом. – Я с удовольствием.
– Ну, вот и хорошо, – кивнула мадам Жилу. – А подходящее платье у тебя есть?
– Думаю, найдется.
– Если захочешь, можешь взять у меня что-нибудь из украшений. Мы потом вместе посмотрим и что- нибудь подберем.
Она похлопала Юлианну по плечу и пошла на кухню. Юлианна так и осталась стоять в гостиной с полными руками ножей и вилок. Голова шла кругом от нахлынувших мыслей. Она поедет в гости! На праздник! Это не просто событие, а настоящая победа! Она принялась накрывать на стол, на лице ее бродила улыбка. Только спустя некоторое время ей вспомнились слова мадам Жилу: «Сил моих не хватило». Но по-французски это звучало не так, и перевести было невозможно. При переводе менялся смысл, там был совсем другой оттенок: «Je n'arrivais pas». Наверное – «как я ни билась, ничего не вышло».
Накануне поездки на свадьбу ей не спалось. Ночные часы прошли тягучим медленным вальсом, отзвуки которого продолжали звучать в ушах до рассвета. Она встала рано и долго мылась под душем, побрила ноги и выщипала себе брови. Затем нанесла косметику. Она долго стояла перед зеркалом, всматриваясь в свое лицо, стараясь разглядеть результат своих стараний – хоть намек на задуманное волшебное превращение. Волосы затянуты на затылке. Губы ярко накрашены. Живот убрался, подтянутый плотными колготками. Туфли прибавили ей росту, они были неудобны, зато смотрелись красиво. Постояв перед зеркалом, она взяла наконец сумочку и спустилась вниз.
В гостиной сидел господин Жилу и курил сигарету. На нем был смокинг и лаковые башмаки. При виде Юлианны он так и расцвел улыбкой.
– Гляньте, гляньте! – весело воскликнул он. – Какая наша барышня сегодня красавица!
– Спасибо, – промямлила Юлианна и присела на стул.
Мадам Жилу стояла у него за спиной. На ней было красное платье. При каждом движении юбка взметалась, как мулета тореадора. Тонкие каблучки глубоко вонзились в ковер. Хозяйка встретила Юлианну широкой улыбкой, но, как только прозвучал комплимент господина Жилу, улыбка замерла на ее устах. Взгляд мадам Жилу стал жестче, и улыбка совсем пропала. Мадам Жилу была занята Гийомом. Одиль пыталась натянуть на него нарядную рубашку. Это оказалось непростой задачей, так как мальчик все время вертелся и выворачивался.
– Хочу Юлианну! – кричал ребенок. – Хочу, чтобы меня одевала Юлианна.
– Перестань скандалить! – потребовала мадам Жилу.
– Юлианна-а-а-а-а-а! – еще пуще завопил Гийом.
Юлианна встала со стула и направилась к мальчику. Он вырвался от матери и, уцепившись за няню обеими ручонками, прижался головкой к ее коленям.
– Ну, все! Некогда тут с тобой возиться, – сказала мадам Жилу. – Пора уже ехать. Венчание начнется ровно в два.
– Но ведь Гийом еще не одет, – сказала Юлианна.
– Да, не одет, – заявила мадам Жилу. – И от тебя что-то не видно было помощи.
– Я думала, вы сами его оденете.
– А у меня, как видишь, ничего не получается. Жак, нам пора! Ты идешь?
Месье Жилу медленно поднялся с кресла. Он бросил взгляд на Юлианну и виновато улыбнулся. Юлианна остолбенела, не в силах произнести ни слова.
– Ну, что ты смотришь, как будто слов не понимаешь, – сказала мадам Жилу. – Ты же видишь, он не хочет ехать.
– Но, может быть, Юлианна хочет, – вклинился господин Жилу.
– А кто же тогда останется смотреть за Гийомом?
Господин Жилу снова пожал плечами:
– За час ты, наверное, как-нибудь с ним управишься, верно? Мы вернемся и заберем вас после венчания. Правда же, Одиль?
– Ну да, ну да, – рассеянно бросила мадам Жилу. – А сейчас нам пора ехать.
Она взяла сумочку и накинула на плечи шаль. Месье Жилу взял со столика ключи от машины, и они ушли. Юлианна осталась, глядя в окно, как они удаляются по садовой дорожке. Ветер трепал юбку мадам Жилу, приоткрывая ее стройные щиколотки. Небо было совсем белесое. По нему тянулась стая перелетных птиц. Юлианна одела Гийома. На это потребовалось не больше пяти минут. Тогда они сели и стали ждать.
Супруги не вернулись, как было условлено, в три часа. Не вернулись они и в четыре, и в пять. Юлианна ждала с Гийомом в гостиной. Ему надоело сидеть нарядно одетым, и к шести часам она переодела его в пижамку. Подождав еще немного, пошла и переоделась сама. Потом она пела Гийому песенки, пока он не заснул. Она пела ему норвежские колыбельные, потому что французских не знала. «Отчалит корабль» она пела ему уже столько раз, что он тоже запомнил слова. Мальчик ей подпевал, хотя и не понимал, о чем песня, а там корабль уходил в море, и пелось про слезы и разлуку. Потом мальчик уснул.
Юлианна сидела в гостиной и смотрела на сад. Бассейн был накрыт брезентом. Желтые цветы побурели. Лес был окутан пеленой тумана, легкой и белой, как фата невесты. Все очертания быстро исчезли, поглощенные темнотой. Было уже поздно, когда она услышала шум подъезжающего автомобиля. В саду показалась идущая к дому мадам Жилу. Ветер дул ей навстречу, и она шла, нагнув голову и кутаясь в шаль.
