расплачиваться. Вержа чистая душа — воображал, что, сражаясь с преступниками, можно заслужить право на уважение общества. Примитивен, как боксер!
— У тебя по-прежнему есть самолет?
— Разумеется.
— Одолжи мне его!
Лардат не скрывал удивления.
— Когда захочешь прогуляться, ты мне скажешь, — ответил он осторожно.
— Он мне нужен не для прогулки, а для путешествия.
— Куда?
— Узнаешь.
— Ты умеешь водить самолет?
— Я нет. Но у друга, с которым я полечу, есть пилотские права.
Лардат улыбнулся. По транзистору передавали теперь нудную симфонию в духе Гайдна.
— Когда он тебе понадобится?
— Скоро.
— Все это очень таинственно.
— Вовсе нет, — сказал Вержа. — Наверное, через несколько дней я вынужден буду совершить срочную посадку. Мне нужно, чтобы ты предоставил в мое распоряжение самолет, как только мне потребуется.
— Как раз перед тем, как тебе официально предъявят обвинение, например, — подсказал Лардат невинно.
— Например, — спокойно подтвердил Вержа. — Нужны полные баки и вся необходимая для полета информация.
Лардат включил радио погромче.
— Храбрый ты человек, — сказал он.
— Я должен поддерживать репутацию.
— В сущности, ты хочешь, чтобы я помог тебе скрыться от правосудия?
— Ты употребляешь пустые слова. Но в общем это так.
Лардат вздохнул.
— Ты меня ставишь в трудное положение.
— Действительно, — согласился Вержа вежливо. — Ты должен разрываться между долгом дружбы и службы.
— Не смейся надо мной, — сказал Лардат жестко.
— Ни в коем случае.
— А если я откажу?
— Ты не можешь этого сделать.
— А если я позвоню Сала?
— И это невозможно.
Лардат наклонился к полицейскому с саркастическим выражением лица.
— Может, объяснишь почему?
Вержа достал из портфеля какой-то документ.
— Читай, — сказал он.
Заместитель мэра надел очки в толстой оправе и взялся за бумаги: пять листков с текстом, отпечатанным на машинке через один интервал. Это был отчет о секретном свидании мэра с одним из руководителей оппозиции, состоявшемся несколько недель назад. Они в деталях обсудили политическую ситуацию в стране и в городе. Мэр взял на себя введение в административные органы определенного числа людей, враждебно настроенных к правительству. За это его по возможности пощадят в тот день, когда разгорится свирепая борьба за власть, и не потребуют никакого отчета. На этом он особенно настаивал.
Закончив чтение, Лардат возвратил документ Вержа.
— Интересно, — заметил он.
— Не правда ли? И достоверно.
— Зачем ты дал мне это прочесть?
— Мне хотелось знать, не исказили ли твою мысль. Это ведь ты организовал встречу. И ты доложил о ней префекту. Точно?
— Да. И поэтому ты не сможешь использовать это против меня. Я был лоялен со всеми.
Вержа рассмеялся. Он рассмеялся так громко, что на какой-то момент заглушил транзистор. Лардат знаком попросил его успокоиться. Но Вержа начал кричать:
— Представь себе, что я отнесу эти странички мэру и его собеседнику. Он сразу же узнает, кто информировал префекта.
— Не ори, я не глухой, — проговорил Лардат, явно недовольный.
— Знаешь, ты просто внушаешь отвращение.
— Возможно, у тебя чуткая и утонченная душа!
— Она была такой.
— Это все, что у тебя есть против меня?
— Я знаю, что ты боишься.
— Когда имеешь дело с негодяями вроде тебя, это неудивительно.
— Я не единственный, из-за кого у тебя дрожат поджилки.
Вержа был рад: Лардат его ненавидел. Тяжелый день для заместителя мэра. Он уже наверняка знал, что у Жюстэна отобрали деньги. Эта сотня миллионов принадлежала ему, вернее, он черпал ее из сумм, предназначенных на строительство муниципальных домов. Осведомителем был служащий банка, где работал Жюстэн. Вержа держал его в руках с тех пор, как тот связался с вором, который хотел получить информацию о банковских сейфах. Лардат больше всего боялся расследования. Миллионы ушли неизвестно куда. Возможный скандал пугал его.
— У меня есть еще эта запись, — сказал Вержа, доставая из портфеля магнитофонную пленку.
Лардат поморщился.
— Что это? — спросил злобно.
— Ты и некий генеральный директор, который должен был построить дорогу между ХЛМ и государственным шоссе. Ты ничего не опасался, хоть и говорил намеками, все можно понять. У тебя еще не было микрофонобоязни.
— Где ты взял эти документы?
— Украл.
— В хорошеньком ты положении!
— Снявши голову, по волосам не плачут. Какое это теперь имеет значение! Если бы полицейские не испытывали страха, они бы владели миром.
Лардат рассердился.
— Я тебе не сделал ничего плохого, — пожаловался он.
— Я никогда этого и не говорил. Доказательство то, что я обращаюсь к тебе за услугой, которая для меня так важна.
Лардат промолчал.
— Добавлю, что если ты проговоришься, то взлетишь на воздух вместе со мной. У тебя будет лишь одно утешение: ты не будешь одинок.
Лардат взглянул на Вержа в упор.
— Короче говоря, ты не позволишь, чтоб с тобой разделались! — сказал он.
— Ты правильно понял.
— Самолет твой, — сказал Лардат.
Он дал необходимые сведения. Самолет находился на городском аэродроме. Ключ от ангара был у сторожа. Лардат подписал бумагу, из которой следовало, что комиссар Вержа может располагать самолетом по своему усмотрению. Вержа прочел и поблагодарил.
