– Ладно. Поговорим иначе. - Боцман вынул из сумки некую конструкцию, бросил на стол. - Пятерка. Почти даром отдаю. Покупай, не пожалеешь!
На столе лежал теплообменник - металлический цилиндр, пронзенный обычной водопроводной трубой.
– Ну что, берешь?
– На кой черт мне эта бандура?
– Сливе толкнешь. Я его дома не застал. Бери, не прогадаешь! За пятерку отдаю, а ты Сливе за чирик толкнешь. Ну!
– А Сливе-то оно на кой ляд?
– Дурак ты, Паук, а не лечишься. Это ж первейшая вещь в аппарате! Слива сам не пьет, зато гонит.
– Во-первых, денег у меня нет, а во-вторых, сам толкай эту бандуру своему Сливе. Он, того и гляди, засыпется, а я вместе с ним садиться не желаю. Не желаю и все тут! Слышь, Боцман, шел бы ты. Надоел - хуже некуда.
Боцман в бешенстве сжал железяку, аж пальцы побелели.
– Значит, нету бабок? Или поищешь?
– Утомил ты меня. - Паукова совсем развезло. - Спать охота. К Носу сходи, может, обломится.
– Обязательно схожу. Потом. А пока тебя потрясу. Выкладывай все что есть.
– Иди-ка ты…
– Что-о? - Лицо Боцмана покрылось багровыми пятнами. - Что ты, сволочь, сказал?
– Кто это сволочь? - вскинулся Пауков и навалился на Боцмана. - Это я сволочь? Да сам ты…
Рука с теплообменником взметнулась вверх, и на голову Паукова обрушатся сильнейший удар. Теряя сознание, Пауков рухнул на пол…
…Кто-то тряс меня за плечо. Я обернулся. Это был сержант Стоеросов.
– Ну как? Есть что-нибудь новенькое?
Я кивнул.
– Это дело рук Боцмана. Только ударит он Паукова не бутылкой, на которой остались пальцы Мокроносова, а стальным теплообменником.
– Вот оно что, - протянул Стоеросов, с интересом разглядывая меня.
– Теплообменник этот следует искать у некоего Сливы, самогонщика. Вот только адреса его…
– Адрес Сливы мне известен, - перебил меня Стоеросов, - как, впрочем, и сам Слива… Спасибо, товарищ Нерусский, вы нам очень помогли.
– Пустяки. Вам, сержант, огромное спасибо.
– Да ладно, - отмахнулся Стоеросов. - Вы теперь куда? К Пронину?
– К нему.
Сержант поморщился.
– Может быть, и не следовало бы этого говорить, но… Не связывайтесь вы с ним.
Я улыбнулся.
– Давайте начистоту. Майор Пронин - подлец, именно поэтому я и должен повидать его. Я обещал найти истинного убийцу - и нашел…
К следователю Пронину я попал в тот же вечер. К моему рассказу он отнесся с величайшим интересом.
– Вы просто молодчина! Не ожидал! - Майор расплылся в сладчайшей улыбке. - Подумать только - провернуть такое дело! О вас стоит упомянуть в рапорте… Вчера вы, уважаемый Николай Николаевич, обещали добыть доказательства невиновности Мокроносова. Я склонен поверить каждому вашему слову. Однако суду нужны доказательства. Этот пресловутый теплообменник… Где его искать? Вам известно только прозвище самогонщика. Ни адреса, ни настоящего имени. Маловато, чтобы разыскать человека.
– Сведения об этом человеке имеются в местном отделении милиции. Кроме того, и Козлятин, и Мокроносов знают этого алхимика… Послушайте, майор, перестаньте играть со мной в кошки-мышки! - не выдержал я. - Вы любыми путями пытаетесь увильнуть от расследования. Что, опять скажете, сроки поджимают? Некогда, да и неохота возиться в этом дерьме? А невинного человека посадить - на это у вас и время, и охота есть?!
Пронин смутился. Он молча ходил по кабинету, насупив брови и боясь встретиться со мной глазами.
– Хорошо, Николай Николаевич, -я впервые услышал в его голосе человеческие нотки, - я доведу это дело до конца. Обещаю вам. Позвоните в понедельник, я сообщу вам результаты расследования. В неофициальном порядке, конечно…
Оставалось поверить майору.
Но, увы, в понедельник, когда я решил повидать следователя, предпочитая беседу с глазу на глаз телефонным разговорам, дежуривший у входа милиционер не пустил меня. Он заявил, что следователя Пронина нет, будет отсутствовать до конца недели. Я включил свой безотказный “детектор лжи”. Оказалось: майор сидит у себя в кабинете, но не велит пускать меня ни в коем случае. Что ж, придется пойти на хитрость. Я пересек улочку и приготовился к длительному ожиданию. Ждать пришлось около часа. Наверное, Пронин заметил меня из окна, или дежурный сообщил ему, что “тот самый тип” караулит напротив. Словом, майор сразу же юркнул в стоявшую у подъезда “Волгу” и умчался. А я, несолоно хлебавши, вышел на середину безлюдной улочки и вдруг почувствовал приступ неудержимого веселья. Ведь кому сказать, что следователь по особо важным делам бегает от меня, - поднимут на смех!
Майора я поймал только через два дня. То ли он потерял бдительность, то ли понадеялся на судьбу, но в среду я столкнулся с ним нос к носу у дверей его конторы. Он не стал ломать комедию.
– Идемте, - бросил он на ходу и быстрым шагом направился к себе. Пока мы шли, я проник в его мысли.
Войдя в кабинет, он резко повернулся и выпалил:
– Послушайте, в вашей самодеятельности нет теперь никакого смысла. Дело передано в суд. Козлятин к убийству Паукова непричастен, вина Мокроносова полностью доказана. Более того, Мокроносов сознался.
– Сознался?!
– По крайней мере он не отрицает такой возможности. Мокроносов подтвердил, что в том состоянии, в каком он тогда находился, вполне мог нанести удар бутылкой.
– Так мог или нанес?
– Какая разница?! Главное, есть вещественное доказательство: отпечатки пальцев убийцы на осколках бутылки, которой был убит Пауков.
Да, ловко плел паутину этот прохвост. Но сегодня я намеревался дать ему решительный бой. У меня было два огромных преимущества: первое - я знал о нем гораздо больше, чем он думал, и второе - в глубине души он считал меня шарлатаном, а я таковым не являлся.
Я взял быка за рога. Изобразив на лице саркастическую ухмылку, я развалился в его кресле и как бы между прочим спросил:
– А что, Сергей Тимофеевич, родной дядя Козлятина действительно занимает ответственный пост в крупном министерстве?
Кровь отхлынула у него от лица, глаза потемнели. Ага, я попал в самую точку.
– Вот какой: сон мне вчера приснился, - продолжал я - Будто бы вызывает вас шеф и говорит: “Что же это вы поклеп на честного человека возводите?! Поторопились с Козлятиным. Чист он перед законом”. А потом на ушко вам шепчет, что Козлятин-то - единственный племянник ответственного товарища Икс и преступником быть никак не может. Мол, Козлятин болен, нуждается в срочном лечении. Не помните, Сергей Тимофеевич, в какой санаторий отправили бедного Козлятина? В Ялту? В Пицунду? Что с вами, майор? Вам дурно?
– Все это вас, гражданин Нерусский, - глухо произнес он, - никоим образом не касается. Да, Козлятин отправлен на лечение в Крым. Ничего противозаконного. О “дяде” из министерства я услышал от вас сейчас. По поводу методов ведения следствия я с вами, человеком посторонним, вообще говорить не желаю.
– Нет, Сергей Тимофеевич, о ваших методах ведения следствия вам все же придется со мной поговорить. Вспомните, пожалуйста, дело аферистки Крутой. Вспомнили? Отлично! А теперь скажите, какая
