изготовлена, потом задумчиво пошел дальше. Через несколько минут с тем же интересом рассматривал он фонтан кипящей воды. Затем подозвал к себе инженера, руководившего строительством космических кораблей, доставивших его армию на Землю.
— Как это устроено? — спросил он.
Инженер осмотрел основание фонтана. Он не торопился, этот рослый толстый человек с репутацией сквернослова, отпускавшего такие шутки, что самые крепкие мужчины краснели от стыда. Он уже обосновался в одном из линнских дворцов с тремя линнскими девушками-любовницами и сотней рабов. Это был счастливый человек, совсем не тщеславный и не гордый. Инженер обнаружил дверцу в основании фонтана и опустился на колени в грязь, как простой рабочий. Тут же к нему присоединился Чинуар, не отдавая себе отчет в том, как шокировали его действия высокородных линнцев, принадлежащих к рабам его личной свиты. Двое мужчин заглядывали в полутьму.
— Храмовый материал, — сказал Миван, инженер.
Чинуар кивнул. Они без слов встали: такие вопросы они обсуждали на протяжении нескольких лет. В доме несколько минут спустя вождь и его приспешник приподняли тяжелые ковры, закрывавшие стены коридора, ведущего в главную лабораторию. Как и ограда, стены были теплы на ощупь.
Храмовый строительный материал! Снова они не обменялись ни словом. Вошли в лабораторию и в изумлении переглянулись. Помещение было значительно расширено сравнительно с первоначальным видом, хотя они этого не знали. Одна из стен была убрана. Почти на каждом квадратном ярде обширного нового пола стояли машины непрозрачные и машины прозрачные, машины большие и маленькие, некоторые явно законченные, другие — из отдельных фрагментов.
Чинуар задумчиво прошел вперед, рассматривая машины. Ни разу он не задержался для подробного изучения. Потом краем глаза уловил движение.
Сияние. Он наклонился и вгляделся в длинный, отчасти прозрачный металлический ящик, напоминающий по форме гроб, покрытый разноцветной и дорогой на вид облицовкой. Внутренность ящика представляла собой узкий туннель. По нему катался огненный шар. Он спокойно поворачивался, примерно за минуту покрывая расстояние от одной стенки до другой. У дальней стенки он с той же неторопливостью остановился, казалось, размышляя над последующими действиями, и начал обратное путешествие.
Сама бессмысленность этого движения очаровала Чинуара. Он осторожно протянул руку к шару. Ничего не произошло. Чинуар убрал руку и поджал губы. Несмотря на свое нападение на Линн, он не признавал риска. Чинуар поманил стражника.
— Приведите раба, — сказал он.
По его приказанию бывший линнский дворянин, потея каждой порой, коснулся пальцем движущегося шара. Палец его прошел как будто сквозь пустоту.
Он отшатнулся, испуганный. Но Чинуар еще не кончил. Снова неохотно, хотя и не так испуганно, раб протянул палец. Шар прокатился сквозь палец. Чинуар знаком приказал рабу отступить и задумчиво посмотрел на него. Что-то отразилось в его лице, потому что раб с ужасом воскликнул:
— Хозяин, я ничего не понял из увиденного. Ничего! Ничего!
— Убейте его, — сказал Чинуар. И, нахмурившись, снова повернулся к машине.
— Должна быть какая-то причина для его движения и …существования, — упрямо сказал он своим прекрасным голосом.
Полчаса спустя он все еще осматривал машину.
Глава 22
— Если бы я только мог… — много раз думал Клэйн. И знал, что не осмелится. Пока.
Он с некоторым цинизмом позволил присланным лордом Тьюсом солдатам перевезти его оборудование в Линн. В том числе и лучшую свою находку — огненный шар, катящийся в похожем на гроб контейнере, открытие золотого века, которое до самого сердца потрясло столетия прошлого.
Именно из-за этого шара он позволил Тьюсу захватить контроль над созданием древней удивительной культуры.
Ему нужно было просто оказаться в присутствии шара и, зная ее действие, настроиться на него.
Затем он мог контролироваться мысленно на расстоянии — в течение трех дней. Вся его необычная жизнь будет в распоряжении Клэйна.
В какой-то момент третьего дня — точно его определить не удалось — шар перестанет «приходить», когда он «зовет» его.
Тогда нужно снова приблизиться к контейнеру и установить прямой контакт.
Из действий Тьюса казалось ясным, что лорд-советник не собирается запрещать Клэйну доступ к оборудованию. Поэтому неважно, что шар будет находиться в Линне под охраной солдат.
Несмотря на все предосторожности, Клэйн не предвидел, что Линн будет захвачен одним стремительным ударом.
И вот оружие, которое могло бы покончить с войной, находится вне пределов его досягаемости. Разве что он решится на какой-нибудь отчаянный ход.
Пока он не чувствовал такого отчаяния. Но линнские силы еще недостаточно сильны, чтобы захватить чудо.
Мысленно представляя себе, как он войдет в Линн и в собственный дом, Клэйн посвящал себя делу обучения армии.
В линнской армии говорили: в первый месяц новичок служит причиной гибели своих опытных товарищей. Во второй месяц он мешает отступлению, вызванному его присутствием. И лишь на третий месяц он становится пригоден для гибели в первой же стычке.
Клэйн, глядя на группу новичков после нескольких недель обучения, сознавал, насколько верно это изречение. Умение хорошо стрелять из лука требовало полного единства мысли и тела. Бой на мечах немыслим без учета действий товарищей. А владение копьем — само по себе искусство.
В этот вечер Клэйн изложил командному составу план действий, являвшийся попыткой скрыть слабость. План предусматривал использование необученных людей в первой линии обороны. Клэйн говорил:
— Не переупражняйте их. Выведите их на открытый воздух и учите простейшим приемам пользования оружием. Сначала лук и стрелы, потом копья и наконец мечи.
После совещания он до глубокой ночи изучал сообщения из городов Ноурис и Галф, которые сдались буквально без борьбы. Когда началась атака варваров, рабы просто перебили своих хозяев. Примечание генерального штаба рекомендовало массовую казнь всех пригодных к воинской службе мужчин-рабов.
Клэйн разослал приглашения собравшимся торговым и промышленным деятелям на утреннюю встречу и унес с собой в постель проблему рабов.
В десять утра он открыл совещание и сообщил свыше ста собравшимся, что армия рекомендует смерть всех мужчин-рабов.
Это заявление вызвало общий гул. Один сказал:
— Ваше превосходительство, это невозможно. Нельзя уничтожать такое ценное имущество.
За двумя исключениями, это оказалось общим мнением. Оба исключения представляли собой молодых людей. Один из них заявил:
— Джентльмены, это необходимое действие.
Другой сказал:
— Я чувствую, что кризис делает возможным осуществление большого прогрессивного дела-конца рабства в Линне.
Собравшиеся торговцы встретили их заявления гневными криками.
Клэйн вышел вперед и поднял руку. Когда все смолкли, он начал:
— Сейчас не время для полумер. Нам нужно принять одну или другую сторону альтернативы.
Последовала серия переговоров между группами торговцев. Наконец их представитель сказал:
— Ваше превосходительство, собравшиеся здесь деловые люди считают возможным обещать рабам
