Сайан Хейвуд, биолог/ас. врача
Абелард Кюннеке, физик
— Пять, — выдохнула Изадора. — Пять из прежних девяти.
— Ну и что? — раздраженно спросила Чуен.
— Как что?
— А так. Это ничего не значит. У нас ничего нет. Исследовательский корабль уходит в экспедицию, потом снова уходит, происходит авария. Аварии случаются каждый день! Это ничего не значит.
— Тогда зачем кому-то интересоваться этим? — возразила Изадора. — А ведь Элспет интересовалась.
Чуен мрачно пожала плечами.
— Терпеть не могу эту чушь с тайными заговорами, — проворчала она. — Если бы не то, что случилось утром…
— Предположим, — нетерпеливо перебила Изадора, — предположим… — Ее глаза вдруг расширились. — Черт… предположим… они что-то там нашли.
— В Штопоре? — фыркнула Чуен. — Что? Что они могли найти там такого, чего никто до них не находил?
— Я не знаю, — сказала Изадора, ее глаза блестели. — Но это очень многое объяснило бы.
— Да что объяснять-то? — простонала Чуен. — У нас ничего нет!
— Ладно, ты сомневаешься? Сомневаешься? Отлично! — вскипела Изадора. — Но! — И она зловеще улыбнулась. — Любопытно было бы узнать, сколько исследовательских кораблей посылалось туда за все это время?
Она с новым интересом посмотрела на кораблик, в первый раз отмечая его изящество, его лепестковую изысканность. «Далекий Крик». Если бы те, кто выбрал ему название, знали, каким подходящим окажется однажды их выбор.
Внезапно кораблик замерцал и превратился в песок, осыпающийся у нее на глазах. Поняв, что происходит, Изадора крикнула:
— Вирус!
Рука Чуен уже опускалась на основной выключатель питания. Экран погас, и Чуен ругалась:
— Черт! Черт! Черт! Эти ублюдки подсунули нам мину-ловушку! Отправили ее прямиком по этому каналу!
Изадора протянула руку и снова щелкнула выключателем. Экран остался пустым.
— Великолепно, — горько сказала она. — Просто великолепно.
Лоб Чуен избороздился морщинами.
— Что-то могло остаться, — пробормотала она, напряженно думая. — Мне это показалось довольно любительской работой.
— Этот пылевой эффект?
— Ага. Настоящий профессионал не стал бы утруждать себя дисплейными штучками; ой бы сосредоточился на максимальном ущербе. И ты заметила, сколько времени прошло? Их сторожевому псу пришлось долго надрываться. Однако есть только один способ проверить: выдернуть чипы и посмотреть, что удастся восстановить с них на другой системе.
— На еще одной? — возмутилась Изадора, хмуро спрашивая себя, как она оправдается перед Карлой за опустошенный компьютер зверинца.
— У нас скоро все компьютеры кончатся, — проворчала она и поймала взгляд Чуен. Губы подруги были плотно сжаты. И внезапно обе расхохотались.
— Ах, черт побери! — вздохнула Чуен, утирая глаза. — Нет, ничего лучше небольшой паранойи в конце дня.
Никогда еще электронное наблюдение не было таким трудным. Но словно по иронии, технология для его осуществления никогда еще не была настолько усовершенствованной. Раздел о Запрещенных Технологиях занимает тысячи экранных страниц с техническим описанием миниатюрных микрофонов и камер; улавливающих приборов дальнего действия, которые позволяют слышать слова человека, сказанные за километр и экранированные голосом его соседа; декодировщиков телефонных сигналов; сканеров для интерпретации электрической активности мозга, позволяющих узнавать, что говорит человек в комнате, не слыша его голоса, — список бесконечен.
Поле действия Закона о неприкосновенности частной жизни покрывали серые ямы, но в области слежки он был ясно очерчен и проведен в жизнь. Подслушивание телефонного разговора без судебного ордера влекло за собой обязательный пятнадцатилетний срок на Приюте без всякой возможности досрочного освобождения или добровольного корректирования; за просверливание дырки в стене для тайного подглядывания давали десять лет; за установку скрытых камер в частной резиденции — двадцать пять.
Но самым мощным сдерживающим фактором было прочно укоренившееся представление, исподволь внушенное каждому человеку с самого рождения, о святости частной жизни. Так глубоко вросло это социальное условие, что человеку просто в голову бы не пришло, что телефонная карточка в его воротнике может использоваться как микрофон решительными ушами.
Но женщина, прослушивающая фон Изадоры, была не так наивна. Она также старалась не вслушиваться в то, что говорится. Записанные разговоры вскоре будут анализироваться другими. И это, по ее мнению, было прекрасно. В этот мирный вечер неведение было поистине блаженством.
РАЗГОВОР
— Слышно что-нибудь о Кайли?
— Нет, ничего.
— О, ради всего святого…
— Что вы от меня хотите? Роботы наверху бесполезны, пока есть опасность, что они кого-нибудь убьют, и чертовы бегуны по крышам это знают. И я не могу заставлять своих агентов прыгать по крышам, и так двое из них чуть не погибли прошлой ночью! Мы имеем дело с группой психопатов…
— Проклятие! Как, чёрт возьми, они его вытащили?
— Мы это выясняем.
— Я знаю, что выясняете! И я по-прежнему жду чего-то большего, чем оправдания!
— Я не оправдываюсь.
— Нет, оправдываетесь. А что насчет пропавшего охранника «КП 99»… как его фамилия? Сотак?
— Дана Сотак. Надеюсь, ты не думаешь, что он так просто возьмет и объявится?
— Если он жив, нам, возможно, повезет.
— Не рассчитывайте на это. Нам было бы легче, если бы он был мертв. Скорее всего он жив и они не хотят, чтобы он объявился, потому что это поставит под сомнение виновность Кайли. И еще одно. Мне только что сообщили от слежки за той журналисткой. Она интересуется «Далеким Криком», она и ее коллега.
— Что они знают?
— Пока ничего, чего нет в открытых публикациях. Вопрос, сумеет ли она сложить кусочки? Кроме того, у нее, кажется, есть что-то на распечатках…
— На распечатках?
— Да, наш клещ несколько архаичен. Мы не знаем, что это и где она это взяла. Возможно, она получила это от Кайли.
— Так в чем суть?
— Файл Локи.
