«Сколько еще ты проживешь, прежде чем один из этих маленьких убийц Организации найдет тебя и слижет в свою металлическую глотку?» — с сочувствием подумал он.
Надпись в ответ вспыхнула:
ИДИ СЮДА
— Уже пришел, — прошептал Габриел и мысленно добавил: «Совсем как ты, мой друг, я пробираюсь по лесу, надеясь, что большая, злая Организация будет смотреть в другую сторону, когда мы с ней встретимся».
Слова проскользнули мимо, бессмысленно направляясь к сердцу Кроличьих нор.
Бессмысленно?
Землянин нахмурился. «Иди сюда»? Большинство настенных надписей, которые он видел в Кьяре, не отличались избытком ума, но Габриелу было как-то трудно представить, чтобы человек стал тратить свое время, уродуя городские стены такими бессодержательными посланиями. Большинство из них имело хоть какой-то смысл. Что, если и это имеет?
Габриел оглядел переулок, надежда боролась в нем с тревогой. Надпись исчезала за дальним поворотом. Нужно решать быстро.
«Иди сюда».
Что он теряет? Да в общем-то ничего. С этой успокоительной мыслью Габриел отлепился от стены и, следуя загадочному призыву, бесшумно отправился за надписью в утробу ночи. Слова неторопливо ползли по стене, и землянин с трудом сдерживался, чтобы не. забежать вперед.
Надпись все ползла и ползла, и вскоре Габриелу стало казаться, что он снова пошел по ложному следу, но тут он наконец попал на Т-образный перекресток и очутился лицом к лицу с еще одним посланием:
Убийца надписей уже нашел ее и поедал букву «ч» в слове «часовой». На глазах у Габриела маленький робот слопал все послание. Приди Габриел минутой позже…
«По стрелке часовой». Улочка перед ним плавно загибалась, уходя в обе стороны. По часовой стрелке — это значит… налево. Габриел ощутил невольное восхищение автором послания. Если не знаешь, что ищешь, никогда не заподозришь, что здесь есть смысл.
Если только там действительно был смысл й он не ткал в уме воображаемые гобелены. Габриела охватило внезапное сомнение, но он оттолкнул его. Иногда надо просто действовать, или будешь, как тот безногий скорпион в одной из мерзких игр Диг-Дига, жалить себя до смерти в безумии тщетности.
Настороженно прислушиваясь и приглядываясь, Габриел шел по улочке, пока не прибыл на перекресток, где два переулка расходились под углом в шестьдесят градусов. Несколько настенных надписей — две потускневшие и уже почти безжизненные — кружили на каждом из четырех углов. Когда землянин нашел то, что искал, то уже не сомневался, что он нашел правильное:
«Возлюбленная… змеиный зуб… Остерегайся змеи в пустыне?» А как умерла Элоиза? От укола в запястье. Габриел скорчил удовлетворенную гримасу.
«Но светит мне маяк…»
Высоко над головой, между зданиями, виднелась узкая полоска неба и Штопор — яркая щепка слева от Габриела, а в центре этой щепки — Маяк. Быстро проверив, не следят ли за ним, землянин пошел по переулку, в направлении звезды. И снова расчет времени, казалось, был на его стороне: пройди еще полчаса, и Штопора отсюда не было бы видно.
Один-единственный раз землянин видел, чтобы Киппер проявлял настоящее беспокойство, и было это при упоминании Кроличьих нор. Теперь Габриел понял почему. Для человека, привыкшего смотреть на Наковальню с макушки Кьяры, войти в Кроличьи норы было все равно что сунуться в пасть ловушки для омаров. Здесь и собственная дремлющая клаустрофобия Габриела уже просыпалась и сжимала его дыхательное горло, так что приходилось сознательно замедлять дыхание.
Переулок, по которому шел сейчас землянин, превратился почти в туннель, но впереди виднелся еще один Т-образный перекресток, а за ним — колышущаяся яркость, словно масса горячих углей за вертикальной щелью почтового ящика.
Выйдя на перекресток, Габриел оказался перед громадной стеной. Она протянулась больше чем на полсотни метров влево и вправо и уходила вверх так высоко, что ему пришлось изогнуться назад, чтобы увидеть верхушку. В ней не было ни одного окна, и надписи покрывали каждый дюйм ее поверхности яркой, корчащейся массой свечения. Она сияла, она пульсировала, как расплавленная стена утеса, тысячи оттенков букв, каракулей, символов наползали друг на друга, перебираясь с места на место.
— Вот дьявол! — благоговейно прошептал Габриел.
Запрокинув голову, он пошел вдоль стены, ведя по ней руками. «Вот дьявол!» Кто-то, должно быть, работал сверхурочно, чтобы держать голодных маленьких убийц надписей Организации подальше от этого пира.
