Габриел круто повернулся, чтобы бежать назад, но было уже поздно. Первый бандит уже загородил переулок. Его лицо в пылающих отсветах надписей мерцало и переливалось красным, желтым, зеленым. По выбритому черепу ползли зловещие тени. Его улыбка была как глубокая рана, заточенные зубы светились собственным белым светом. За ним в тротуаре разверзся прямоугольник люка, и второй бандит вылезал наверх с такой же заточенной алой усмешкой.
Нижнеземельцы. Больше некому быть.
Шарканье туфель позади сказало землянину, что он в западне.
Первый нижнеземелец пошел на него леденяще расслабленной, неторопливой походкой.
— Не туда свернул, плоскоземелец? Ты смотришь на мою стену?
Пульс Габриела стучал в ушах.
— Я не ищу проблем, — ответил он, заставляя свой голос звучать ровно. Нельзя показывать страха.
— Но ты смотришь на мою стену, плоский, — повторил первый нижнеземелец. — Это очень собственная стена Сына Родины, а ты на нее смотришь.
— Твоя стена — это твоя стена, приятель, — спокойно ответил Габриел, — и я не смотрю.
Но только землянин это сказал, как его глаза непроизвольно метнулись к ней.
— Вот опять смотришь.
Бандит остановился перед ним в двух шагах. За его спиной Габриел чувствовал еще не меньше троих. Его кулаки сжались.
— Что скажешь, если я просто пойду, своей дорогой и не взгляну больше на твою стену?
Насмешка.
— Теперь плоскому не нравится моя стена.
— Он, понимаешь, смотрит, но ему, понимаешь, не нравится…
Из кулака нижнеземельца раскрутилась серебряная лента, выпрямилась и затвердела. Свитковый клинок. Такие же клинки вытекли, словно струйки масла, из рук его сообщников.
Больше всего Габриела испугала мысль, что его противникам ничего не нужно. Их ничем нельзя ублажить. Землянин для них — развлечение; скольжение клинка и долбление кулака по расщепленной плоти добавят приятную остроту скучному вечеру. Габриел перекатился на носки и приготовился к боли прежде темноты.
Но боль так и не пришла. Вместо этого знакомый и желанный голос каркнул:
— Это тот самый. Которого надо пропустить.
Третий глаз Эрзи расцвел радугами, когда она скользнула мимо собравшихся нижнеземельцев. Габриел едва сдержал вздох облегчения.
Первый нижнеземелец не шелохнулся.
— А точно он?
— Так же точно, как то, что у тебя генинжевый червяк вместо пиписьки, мальчик, — фыркнула Эрзи.
Габриел вздрогнул, но нижнеземелец и ухом не повел. Он только чуть отклонился назад — жест неохотного отпускания.
— За мной. — Эрзи ущипнула Габриела за руку. Нижнеземельцы не сдвинулись с места, и ему пришлось
протискиваться между ними, вздрагивая всякий раз, когда их клинки поворачивались следом за ним, как ножки смертоносного циркуля. Облегчение Габриела было так велико, что он даже не испугался, когда Эрзи спустилась в дыру в тротуаре. Ее ведьмина клешня вновь появилась и поманила его вниз.
Десять минут спустя клаустрофобия Габриела вернулась с утроенной силой, и стены туннеля навалились на него, стискивая легкие.
— Ты не потерялся, парень?
— Я здесь, не беспокойся, — хрипло ответил Габриел.
— Ты принес что-нибудь поесть?
— А? Нет. Нет, я ничего не принес. Прости. Эрзи высокомерно фыркнула:
— Ничего и не хотела. Просто спрашиваю. Сюда…
Они повернули в еще один туннель, тускло освещенный бледно-зелеными спиралями, вмонтированными в пол. Там Эрзи остановилась и тихо свистнула.
— Мак, — прошипела она, — мы здесь. Детки Родины караулят наверху.
Седая, согбенная фигура вышла из ниши. Глубокие морщины рассекали твердое лицо, зеленое, как малахит, в свете спиралей. Глаза старика слезились, а нос и щеки покрывали фиолетовые прожилки непросыхающего пьяницы. В руке он сжимал флягу с выпивкой.
— Дальше не подходи, плоскоземелец, — проскрежетал старик, обдавая Габриела парами джина. — Ты искал Старого Мака. Вот он.
Землянин внимательно его рассматривал.
— Я ищу не Старого Мака. Я ищу Эллиса Куинна Макинтая. Я нашел его?
Старик сглотнул.
— Если ты шпик, Дети Родины подадут тебя вместо протеиновых кубиков.
— Этим они окажут большую услугу шпикам.
Старик нервно хлебнул из фляги и вытер губы тыльной стороной руки.
— Расскажи мне насчет того послания.
— Сначала скажи, с тем ли человеком я говорю? Старик, казалось, боится. Он сделал еще глоток, облизнул губы, затем резко кивнул:
— Я Эллис Куинн Макинтай.
Будто по условленному сигналу Эрзи повернулась и пошла назад, туда, откуда они с Габриелом пришли.
— Я подожду снаружи. Безопаснее не знать, а? — Она хитро посмотрела на Габриела и исчезла за углом.
— Послание, — повторил Эллис.
— Послание было такое… найди людей, которые меня убили, — сказал Габриел.
Эллис смотрел на него, не понимая. Габриел глубоко вдохнул и начал объяснять:
— Двадцать лет назад исследовательский корабль под названием «Далекий Крик» отправился в частную экспедицию в Штопор. Там они что-то нашли и привезли с собой на Тор. Что-то, что скрыто вот уже двадцать лет. И множество людей идут на множество хлопот, чтобы прятать это и дальше. Они так отчаянно хотят это скрыть, что ради этого убивают, начав с каждого члена экипажа той экспедиции… кроме вас. Вы — последний выживший. — Габриел с надеждой наблюдал за Эллисом, ожидая какого-то намека, подтверждения.
Ничего не увидев, он сказал:
— Моя сестра была из тех, кого они убили. Думаю, Элоиза Амие рассказала ей что-то, что стоило ей жизни. А позже это убило Элоизу.
Ответа не было.
— Послушайте, меня ищут все проклятые цурзовцы в этом городишке. Если найдут, я никогда не покину эту планету, не считая билета в один конец на Приют. Я прошу вас помочь мне узнать правду. А правда имеет какое-то отношение к голубому ящику.
Пауза была долгой. Потом Эллис вздохнул:
— Значит, это название так и приклеилось?
— Вы знаете, что это такое? — возбужденно воскликнул Габриел.
Эллис кивнул:
— Так его назвала Эм Делани. — Он снова вздохнул и посмотрел вдаль. — Это был, конечно,
