стулом, и парень резко поворачивается ко мне.
– Андрей? – спрашивает он.
– Нет, его друг.
Он резко бьет по выключателю. Я заслоняюсь рукой от яркого света, напугав парня так, что он отпрыгивает к двери. Поняв свою ошибку, он снова делает шаг вперед и произносит длинную злобную тираду по-русски, смысл которой, несмотря на языковой барьер, мне совершенно понятен. Он хочет знать, кто я, черт возьми, такой и что здесь делаю. Сила звука возрастает, когда он начинает тыкать в меня пальцем. Должно быть, он грозится вышибить из меня дурь. Однако он слишком мал, чтобы представлять реальную угрозу – тощий парень лет двадцати в бейсболке «Окленд рейдере», джинсах с заниженной талией, кожаном коротком жакете со складками поверх хабэшной мастерки с капюшоном и черных высоких кедах, похожих на те, что я носил лет в двенадцать. Я уже собираюсь сказать ему, что не говорю по-русски, когда понимаю, что он перешел на английский язык.
– Так кто ты такой, мать твою? – спрашивает он, говоря в нос, как Де Ниро.
– Я работаю на Терндейла. – Я импровизирую. – Это наша квартира. – Поднимая ноутбук, лежащий у меня за спиной, я переворачиваю его вверх дном, чтобы показать незнакомцу серебристую наклейку. – А это – наш компьютер. Так что на самом деле вопрос в том, кто ты такой, мать твою?
– Гребаный врун. Я никогда не видел тебя в офисе.
Козырек бейсболки закрывает верхнюю часть лица парня, но я вижу серое металлическое кольцо, продетое через его верхнюю губу. Понго говорил, что у секретарши есть сын, придурок с пирсингом на лице.
– Я работаю с Катей Жилина в Нью-Йорке. Ты сын Ольги, верно?
Изумление появляется на лице парня, но оно быстро сменяется угрюмой настороженностью. Он не отрываясь смотрит на компьютер. Я снова сажусь, положив руку на крышку ноутбука, и успокаивающе улыбаюсь.
– Я здесь не для того, чтобы ссориться с тобой. Ответь мне на пару вопросов, и я уйду.
Я терпеливо жду, пока он не мигая смотрит на меня, как это делают крутые парни из фильмов. Примерно полминуты спустя парень идет к окну и с такой силой захлопывает его, что начинают дребезжать стекла.
– Какой вонючий козел открывает окна зимой? – спрашивает он.
– У тебя прекрасный английский. Неужели в школе выучил?
– С помощью MTV, – насмешливо заявляет он. – Смотрел «Бивис и Батхед».
Притащив из кухни стул, парень садится на него верхом и вытягивает из кармана жакета пачку «Мальборо» и коробок спичек. Прикурив, парень наклоняется вбок, чтобы бросить спичку в стакан с использованным презервативом, и снова таращится на меня сквозь дым, чувствуя себя героем боевика.
– Как тебя зовут? – спрашиваю я.
– Дмитрий.
– А я Питер. Чем раньше ты скажешь мне то, что я хочу знать, Дмитрий, тем раньше я исчезну отсюда.
–
– Где Андрей?
Дмитрий пожимает плечами.
– Ты знаешь, как с ним связаться?
– Нет.
– А твоя мать?
Он не удосуживается даже плечами пожать, но то, как Дмитрий скривился, выражает его презрение к мысли, что он может с ней говорить.
– Андрею очень не понравится, если он узнает, что ты превратил его квартиру в свалку.
– Ну и что с того? Такая мелочь…
– А то, что ты украл его компьютер, – тоже мелочь? – спрашиваю я, подозревая, что в пропаже ноутбука виноват он.
– Говоришь, компьютер Андрея украли? – Дмитрий широко распахивает глаза в притворном изумлении. – Но ты ведь обнаружил его здесь, разве нет? В его квартире. Какая-то странная кража.
– Когда я его обнаружил, он загружал фотографии парней с двадцатисантиметровыми членами, собирающихся познакомиться друг с другом поближе.
– Тебе понравились картинки? – с издевкой интересуется он. – Хочешь познакомиться с кем-нибудь из этих парней?
Я вытаскиваю из кармана телефон Андрея.
– Что ты делаешь? – спрашивает Дмитрий.
– Звоню твоей матери, – отвечаю я, блефуя. – Это телефон Андрея. Ее номер в списке скоростного набора. Я хочу попросить ее приехать сюда. Она ведь знает, что ты пользуешься квартирой Андрея?
– Подожди. – Он мотает головой, глаза беспокойно бегают по комнате. – Не звони ей. Она меня затрахает.
– Тогда поговори со мной. Когда ты в последний раз видел Андрея?
Дмитрий делает глубокую затяжку, скорчив мину обманутого человека, и угрюмо сбивает щелчком пепел куда-то в сторону стакана.
– В тот день, когда он улетел отсюда. Он позвонил мне утром и сказал, чтобы я заехал за ним на машине.
– Куда он улетел?
– Я не знаю. Он велел отвезти его в аэропорт – я и отвез его в аэропорт.
– Ты всегда возил его?
– Почти год. Сначала отец шоферил, но потом угодил в аварию по пьяни, и мать меня припахала вместо него.
– Как Андрей выглядел в тот день?
– Как будто он уже в другом месте.
– Рассеянным?
– Да, точно, – Дмитрий кивает. – Он был рассеянным. Он сел в машину и сказал, что уезжает и что может не вернуться. Сказал, что деньги для меня у моей матери. – Дмитрий иронически хмыкает и качает головой.
– В чем дело?
– Эта чертова сука никогда не дает мне денег. Она забирает себе все, что мне должны заплатить. Говорит, в счет платы за квартиру и еду. Ее капуста стоит чертовски дорого.
– Ты работал бесплатно?
– Никто не работает бесплатно, – отвечает Дмитрий, награждая меня холодным взглядом.
Я достаю кошелек из пиджака, вытягиваю стодолларовую банкноту и тщательно складываю ее вдвое.
– Расскажи мне. – Я кладу деньги на кофейный столик между нами. Дмитрий берет доллары и кладет их в карман.
– Андрей не часто пользовался машиной.
– А! И когда он ею не пользовался, это делал ты.
– На машине в Москве можно хорошо заработать, – отвечает Дмитрий, пожимая плечами. – Может, даже достаточно, чтобы снять квартиру. Если Андрей не вернется, мне придется отдать машину. «Терндейл» ее только арендует.
– И тебя это сильно ударит по карману.
Паренек многозначительно кивает.
– Именно поэтому ты украл его компьютер?
Дмитрий энергично возражает против обвинения в краже ноутбука, и мы договариваемся остановиться на слове «позаимствовал». Он объясняет, что все файлы Андрея каждый день автоматически дублировались на внешний жесткий диск в офисе, гарантируя сохранность данных.
