Электрик подошел к Цыганкову и – только теперь Саша увидел, что маньяк стоит в луже в диэлектрических ботах, – с хрустом воткнул бамбуковую трость ему в грудь. Толик дернулся, отрыгнул розовой пеной и затих. Мансуров вынул копье и повернулся к Фролову:
– Шлавный денек шегодня.
Острие гвоздя находилось в нескольких сантиметрах от лица парализованного милиционера. Он даже видел гвоздь, весь в запекшейся крови. Электрик занес свое копье для удара, когда где-то далеко раздалась сирена. Фролов хотел улыбнуться, но губы не слушались его, и поэтому вышла лишь страдальческая гримаса.
– Обложили, шуки! – было последнее, что услышал милиционер перед тем, как электрически заряженные частицы, сорвавшиеся с окровавленного гвоздя, двинулись по его телу, проникая в каждую клеточку и даруя боль. Потом свет померк.
Глава 1
Как так вышло, что она влюбилась в Сережку, этого придурка? Придурка и… придурка!
Светка не находила себе места. Одно дело, когда по тебе сохнут все мальчишки в классе, а совсем другое… Черт! О чем бы она ни думала, перед глазами стояло смазливое лицо Сережи Монова. Светка взяла с полки первый попавшийся диск и вставила в DVD-проигрыватель. Фильм поможет ей отвлечься, а еще лучше, если это будет фильм ужасов. Как только показались первые кадры фильма, она поняла, что давно не подходила к телевизору. Диск, попавшийся ей под руку, как раз и был ужасом. У брата совсем крыша съехала со всем жутким. Книги, фильмы и даже музыка были в этом жанре. Чокнутый братик разбросал свое барахло по всему дому.
Света взяла пульт и пошла к дивану. Подняла книгу и села. Всмотрелась в обложку. Это были «Рога» Джо Хилла. Светка хмыкнула и отбросила книгу на другой конец дивана.
«Придурок!»
Она посмотрела на экран. И тут же картинка какого-то кровавого убийства сменилась снежной рябью. Света понажимала кнопки на обоих пультах, но снег не исчез. Девушка подошла к плоскому экрану, осмотрела его. Вспомнила, как дед колотит по своему телевизору времен динозавров, и улыбнулась. Тут даже и стукнуть не по чему. Света развернула панель и уставилась на пучки проводов, идущих от телевизора куда-то к стене.
«Да. Фильм не посмотрела, зато отвлеклась».
Света решила подергать провода. Она видела, как полоумный братец что-то здесь подключал. Девушка вынула один провод, затем другой, третий. На четвертом Света прокляла ту самую минуту, когда она решила побыть телемастером. Она со злостью вырвала оставшиеся провода и бросила их за телевизор. К черту! Посмотрела на экран. По крайней мере, заснеженность пропала – телевизор потух.
Черт с ними со всеми! С телевизорами, с братцами, с Сережками… Ну, вот опять!
Света прошла в ванную комнату. Она хотела помыть голову, но потом передумала. Набрала ванну, разделась и забралась в теплую воду. Закрыла глаза и предалась воспоминаниям прошедшего вечера.
Сережка не был ни спортсменом, ни заводилой в классе, он даже не был отличником, но ее словно магнитом тянуло к нему. К нему, серому, убогому, как говаривали одноклассники, и нелюдимому. Монов всегда держался особняком, не вступал ни с кем в перепалки. Он, казалось, жил своей жизнью, в своем красочном мирке, в который очень хотела попасть Света Колтун. Хотела, но не могла. Пока не могла. Вчерашняя попытка ворваться в его жизнь продвинула ее разве что на пару сантиметров, которые едва заметны на таком длинном пути к намеченной цели.
Вчера Светка подошла и пригласила его в кино. Просто и незамысловато. Да от такого предложения любой другой мальчишка описался бы, но только не Монов. Он повел плечом и сказал, что ему надо подумать. Подумать? Это что за хрень такая?! Это кто, он подумать должен?! Света впервые так унижалась, но она дождалась звонка с последнего урока и вновь подошла к своему избраннику.
– Ну что, ты подумал? – Света кокетливо повернулась и присела на край парты. И без того короткая юбка задралась еще выше. Но наглец даже не взглянул на ее ноги.
– Ты знаешь, Света, – парень посмотрел на нее красивыми голубыми глазами, – я, наверное, сегодня не смогу, мне заниматься надо.
«Ну не придурок, а?! Заниматься ему надо… Чем? Онанизмом, что ли?!»
– Ну, смотри… – начала Света.
– Ладно, давай в семь у кинотеатра «Дон», – будто опомнившись, произнес Сережа.
«Придурок!»
– В семь так в семь. – Света встала и пошла к выходу. Она знала, парень смотрит ей вслед.
Колтун открыла глаза, когда поняла, что свет в ванной потух.
«Черт! Я так и знала!»
– Эй, придурок, включи свет! – Света была уверена, что «любитель ужасов» решил навести на нее жути.
Не дождавшись ни включения света, ни вообще каких-нибудь проявлений жизни по ту сторону двери, Света встала, обмоталась полотенцем и вышла из ванной. Насколько она могла судить, клавиша выключателя находилась во включенном положении, но она все равно вдавила ее. Еще раз, а потом еще раз. Ничего не произошло.
«Вот здорово, сначала телик, теперь во всем доме свет погас!»
Она уже смывала шампунь с волос, когда сквозь шум воды услышала звуки голосов, доносившиеся из гостиной. Света намотала второе полотенце на голову как тюрбан и направилась туда. С обувной полки взяла папин ботинок и, приготовившись для удара, вошла в комнату. Но там никого не было. Телевизор показывал полуобнаженную девушку, убегающую от маньяка в маске. Света не часто смотрела фильмы подобного рода, но ее всегда поражало стремление режиссеров убить молодую красивую раздетую девку. Как будто не было бы страшно, если бы жестоко расправились с почтальоном-пенсионером в телогрейке. Несмотря на свои семнадцать лет, Света иногда задумывалась о смерти и не видела никакой разницы между порнозвездой в трусиках на размер меньше и пенсионеркой с мусорным ведром. Более того, она была уверена, что и Старуха с косой тоже не видит разницы. Смерть по своей сути – страшное явление. А если жизнь отбирает кто-то, кроме Бога, то это не просто страшно, это кошмарно.
Света подошла к телевизору и нажала кнопку «Power». Крик порнозвезды смолк на высокой ноте.
«Если б на мне были такие неудобные трусики, я б и без ножа в спине закричала».
Она улыбнулась своим мыслям, поставила ботинок на место и… Из комнаты раздался крик. Свету начала раздражать эта чехарда с электричеством. Она словно ураган ворвалась в комнату, подбежала к ненавистному телевизору, развернула его и выдернула все провода, которые поместились в руку. Экран потух, и Света облегченно вздохнула. Она победоносно смотрела на сплетение кабелей, будто на поверженных ядовитых змей. Но вдруг улыбку сменило недоумение.
«Стоп! Я же буквально то же самое проделала около часа назад. Или нет?»
Света засомневалась. Потом махнула рукой и вышла из комнаты. Наверное, дежавю. Странное дело, неизученный эффект, названный французским словом, успокаивал многих людей. Света не стала исключением. Она прошла в ванную, взяла расческу и фен. Ее мысли снова вернулись ко вчерашнему вечеру.
Света пришла к кинотеатру в семь двадцать. Опоздание было намеренным – чтобы пококетничать и одновременно успеть на последний сеанс, начинающийся в семь тридцать. Сережка стоял на крыльце у касс. В руках у него была роза. В обычной ситуации (ну, когда ее приглашают и все такое) это ничего не значило, но вчера, ввиду сложившихся обстоятельств, цветок в руках того, кто еще несколько часов назад собирался чем-то заниматься (онанизмом?), значил только одно – он намерен отвлечься от своего занятия. И Света с удовольствием собиралась ему в этом помочь.
Несмотря на выключенный свет в зале и билеты на последний ряд, в кинотеатре ЭТИМ, конечно же, заняться не получилось бы, но Светка рассчитывала хотя бы на поцелуй. Единственное, на что решился этот дрочун… тьфу ты, занятой человек, так это взял ее за руку. Да и то с таким видом, будто она пенсионерка, а он из благотворительной организации и собирается вести ее в поликлинику.
«Черта с два я пенсионерка!»
Ее возмутило это тогда и продолжило возмущать сейчас.
– Я ему покажу, кто из нас пенсионер, – произнесла Света и включила фен.
