– Кто-то еще приехал, – сказала она, напряженно вглядываясь в глубь сада. – Тетя Вартуш! Зачем она?.. Кто ее звал? О боже!
Подруги тоже оглянулись. И увидели, как по дорожкам сада деловито шагает Вартуш. Вид у нее был самый решительный. Волосы в дороге растрепались и теперь торчали во все стороны. Глаза сверкали, а криво накрашенные яркой помадой губы были твердо сжаты.
– Смотри, что сейчас начнется!
– Я приехала за Татевик! – объявила Вартуш, едва поприветствовав собравшихся. – Хочу звать девочку на похороны ее отца.
После этих слов в доме и саду повисла просто гробовая тишина. А затем все заговорили вновь. Кто-то пытался заверить Вартуш, что она ошиблась. Кто-то предлагал гнать сумасшедшую из дома. А кто-то настойчиво требовал разобраться в ситуации. Этим последним оказался отец Арама. И его голос был решающим.
Разборки не были долгими. Мать Татевик под пронзительным взглядом тети Вартуш призналась, что у ее дочери есть отец. И вовсе он не умер. То есть раньше не умер. А теперь, выходит, умер.
– Убит! – подтвердила тетя Вартуш.
– М-да, – задумчиво протянул отец Арама, выслушав все это. – Какая-то странная история получается. Надо бы разобраться получше.
А пока что было решено, что Татевик поедет в Ереван. И будет присутствовать на похоронах отца. Как и полагается покорной и любящей дочери. Тетка Вартуш сияла. О чувствах остальных присутствующих судить было трудно.
Глава тринадцатая
Всю дорогу до Еревана Татевик проплакала. А гордая успешно выполненной миссией Вартуш сидела на переднем сиденье в полной уверенности, что девушка наконец одумалась и теперь оплакивает своего отца. Поэтому время от времени Вартуш поворачивалась и одобрительно кивала:
– Поплачь, девочка, поплачь! Не каждый день случается терять самого близкого человека. Поплачь. Не стесняйся. Мы все тебя понимаем.
Но на самом деле чувства, которые обуревали Татевик, были очень далеки от скорби по отцу.
– Зачем она приехала?! – шипела Татевик, но так, чтобы не слышал никто, кроме подруг. – Лихоманка ей в спину! Все испортила! Какого черта ее принесло?
– Все образуется.
– Арам от меня теперь откажется! – рыдала Татевик.
– Если любит, то подождет.
– Другую найдет! А я с носом останусь! Ой, вот положение! Ни мужа у меня теперь, ни отца. Бедная я, бедная!
Она так проплакала добрых полчаса. И когда появилась в доме своей мачехи, то выглядела вполне достойно для прощания с любимым папочкой. Нос распух, глаза красные и заплыли. Лицо покрылось неровными красными пятнами, а голос дрожит и прерывается. Перед лицом такой скорби укорять девушку или тем более ругать за опоздание никто не осмелился.
Едва Татевик скрылась в доме Амалии, как Юля набросилась на свою подругу:
– Ну?! И объясни мне теперь, зачем тебе понадобилось это устраивать?
Мариша попыталась изобразить полнейшую невинность, но у нее это не получилось.
– Оставь свои фокусы! – рявкнула на нее Юля. – И не закатывай свои фарфоровые глазки. Слишком хорошо я тебя знаю!
– Но что я такого натворила? К чему этот тон?
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я! Ты позвонила Вартуш и сказала, куда она должна приехать за Татевик! Не отрицай! Ты это сделала!
Мариша и не думала отрицать.
– Ну да. Сделала.
– Зачем?
– Для пользы Татевик.
– Разве ты не понимала, что Арам насторожится, отложит свадьбу или вообще отменит, сочтя это дурным предзнаменованием?
– Ну и что?
Юля только руками всплеснула. Ее подруга чокнулась. Мало того, что у самой личная жизнь из рук вон скверно складывается, так она теперь еще и чужие жизни принялась рушить. Зачем? Чтобы было не так обидно? Но это совсем не похоже на ее подругу. Мариша из тех людей, кто искренне радуется успехам и счастью других.
– Объясни мне, – выплеснув накопившиеся в ней эмоции и уже заметно успокаиваясь, попросила Юля. – Объясни, зачем тебе было нужно, чтобы свадьба Татевик не состоялась?
Мариша пожала плечами:
– Это же очевидно. Впрочем, если хотят, пусть женятся. Потом.
– Потом, – простонала Юля. – Когда это потом? Она сейчас собиралась!
– Просто я подумала, что пока Татевик считает себя бедной бесприданницей, то Арам выглядит для нее
