'скручивать' (относя сюда же и инфигированный вариант *krotiti : праслав. *krotiti), см. Pokorny 1959, I, 585, и связывать в таком случае кастрацию с вариантом перевязывания (перекручивания) семенников. Это решение едва ли можно назвать безупречным. Разгадку этимологии указанных слов следует, видимо, искать на других путях. В этом случае внимание должно быть привлечено к и. — евр. *kret- 2 'бить', 'ударять' и *kret- 1 'трясти', 'перетряхивать' (Pokorny 1959, I, 620–621), которые скорее всего могут быть поняты как две филиации единого источника, обозначавшего предположительно такое трясение–перетряхивание сыпучей субстанции, которое имеет своей целью избавление от всего лишнего с тем, чтобы в результате осталось нужное. Вероятно, можно говорить и о специализированном значении *kret- в акустическом коде — 'шуметь', 'верещать' и т. п.: шум как результат трясения–перетряхивания (ср. русск. грохать, грохотать и т. п. 'стучать', 'стукать', 'ударять'; 'издавать шум' при грох, грохот, грохоты как обозначениях большого решета, в которое помещают сыпучее вещество — зерно, порох, землю и т. д. для просеивания). Это сепарирование нужного от ненужного, лишнего можно представить себе как такое трясение, перетряхивание, взбалтывание сыпучего вещества, например, зерна, при котором об– бивается и отъединяется от нужного все лишнее, как в решете для очистки зернового хлеба. Отчасти то же происходит и при перебалтывании жидкой субстанции, чтобы увеличить еe густоту, иногда вплоть до твердости (ср. сбивать молоко в сливки, в масло и т. п.). В последнем случае все кончается тем, что жидкая субстанция твердеет и перетряхивание–перебалтывание становится невозможным и акустические эффекты снимаются сами собой: шум исчезает и бывшее жидкое как бы «усмиряется», успокаивается, утихает, укрощается (*u–krotjati : *u–krotjiti). Именно эти значения как раз и являются основными в праслав. *kroteti, *krotiti, krotnoti и в отдельных славянских языках. Строго говоря, этот круг значений и является единственным, а н. — луж. krosis, в. — луж. chrosis 'оскоплять', 'холостить', 'кастрировать', как бы опустошаться, избавляться от лишнего, вполне объясняются из основного семантического круга этих глаголов, хотя следует заметить, что конкретные семантические мотивировки могут, иногда задним числом, привязываться к разным специализированным действиям, объясняющим закрепление в данной традиции данной мотивационной схемы.
В приводимом здесь контексте становится ясным значение идеи удара, битья в семантическом развитии этой лексической семьи. И здесь кажущееся исключением русск. диал. (арханг., беломорск., терск.) кротить (рыбу, тюленя, нерпу), т. е. оглушать их («успокаивать») ударом палки по голове (см. СРНГ 1979, вып. 15, 285): но также и 'унимать', 'смирять'; 'укрощать' [ср.: Кроти страсти свои. Даль II4, 509; — Я не в след твой ступлю, а спесь и гордость твою заступаю — пол топчу и твое сердце крочу и руки коротаю (Сольвыч. Волог., 1846. СРНГ 15, 1979, 285]; 'воспитывать в строгости', 'держать в повиновении') должно быть выведено из изоляции: и русск. диал. кротило 'деревянный молот, которым бьют морского зверя или крупную рыбу; кротилка, кротильщик, кротик (СРНГ 1979, 184), и словен. krotilo, чье значение 'успокоительное средство' (Pletersnik I, 477) предполагает из–за суффикса -l — (< -dl-) наличие более раннего инструментального значения — орудие усмирения–укрощения, отсылают к соответствующему значению 'бить', 'ударять', 'стукать' (физическое «грубое» воздействие на объект) уже на праславянском уровне, что подтверждается и бесспорными параллелями в других индоевропейских языках. Ср. др. — греч. ?????о 'бить', 'ударять'; 'стучать', 'трещать'; 'с грохотом мчать' : ?????? 'шум', 'грохот', 'лязг'; 'удар, производящий отзвук (шум)'; лит. kresti (krecia, kreta) 'бить', 'ударять'; 'рубить'; 'наказывать', 'карать'; 'мучить', 'причинять страдание' при более распространенных значениях 'трясти', 'перетряхивать', 'пересыпать', 'высыпать' и т. д. (LKZ 6, 1962, 539–550), ср. также kresti 'очищаться' (от паразитов), 'избавляться' и т. п. — при kratyti 'трясти', 'сотрясать', 'встряхивать'; 'обыскивать' и т. п. (LKZ 6, 1962, 450– 456), kratoti 'громко смеяться', 'хохотать; но и krata 'большое плетеное решено'; 'растрясывание', 'обыскивание', kratilas, kretilas, то же, kratykle, kratiklis 'прут (или другое приспособление) для встряхивания', 'соломотряс', 'трясилка' и др. (ср. также Fraenkel 1962, 295), лтш. krest 'ронять', 'трясти; krateklis, kratiklis 'большое решето'; ср. — ирл. crothaim 'трясти; др. — англ. hraде, hraeдe 'быстро', 'скоро; др. — исл. hraдr 'быстро', 'спешно', но и слова со значением 'твердый', 'крепкий', 'жесткий', как–то: гот. hardus, нем. hart, англ. hard и др., что в свою очередь находится в перекличке с некоторыми употреблениями русск. диал. кроткий 'крепкий', 'жесткий', 'суровый', 'злой' (Ох, и кроток он! Со страху умрешь, лишь одним глазом поведет; — Спать кротким сном, т. е. крепким; — Жмет кротко, т. е. крепко и т. п.), см. СРНГ 1979, вып. 15, 285; но в то же время кротко применяется и для обозначения мирной, дружной жизни, жизни в согласии (ср.: Кротко жили, свекрови не перечили; — вот уж кротко так, кротко живут, характером сошлись. — Там же).
Во всех рассмотренных случаях вся совокупность значений определяется присутствием некоей силы, выступающей как причиннообразующий фактор соответствующего действия или свойства. Уже одно это обстоятельство дает серьезные основания поставить вопрос о связи рассматриваемых слов с обозначением силы в древнегреческом и индо–иранском, ср.: др. — греч. ?????? 'сила', 'мощь': 'крепость'; 'могущество', 'власть'; 'одоление' и т. п. (: ?????о 'быть сильным, мощным', 'господствовать', 'властвовать', 'первенствовать'; 'осиливать', 'одолевать', 'добиваться верха'; 'входить в силу', 'усиливаться', 'крепнуть' и т. п.), ?????? 'сильный' (Гомер), ???????? 'сильный', 'могучий', 'крепкий', ???????? (но и ????????) 'сильный', 'крепкий', ср. ?????? [эпич., ионич.] 'сила', 'крепость', эол. ??????); — др. — инд. (вед.) kratu — 'сила', 'мощь', 'крепость', 'энергия' (: kratuyanti RV IV, 24, 4; X, 64, 2: kratuya?nti kra?tavo…), авест. xratu-, др. — перс. xratu-, хrа?и — 'сила (духа)', парф. xrd и т. п. (см. Mayrhofer 1989, I, Lief. 6, 407–408), в связи с которыми неоднократно обнаруживает себя та же идея твердости, жесткости, что и в гот. hardus и родственных ему словах. При всех весьма проницательных наблюдениях Э. Бенвениста над специализацией др. — греч. ?????? применительно к соответствующему типу культуры («преимущественность», «первенство», «превосходство над равными», ср. ????????), в частности, к воинам, идея силы и в древнегреческом слове и родственных ему словах других индоевропейских языков остается несомненной (Benveniste 1973, 357–367, ср. Benveniste 1969). При этом сила может специализироваться в разных направлениях — быть физической или духовной, быть силой воина или поэта, быть магической или профанической.
Семантика рассмотренных слов, их основная идея, наконец, филиация значений и их специализация, несомненно, должны быть учтены, чтобы почувствовать сам дух языка, приведшего смысл от идеи силы– насилия к идее кротости, тем более, что и о самом Сергии Епифаний скажет — кротокъ, и за этим обозначением мягкости, незлобивости еще угадывается та духовная сила, которая позволяет быть кротким. Слова с этим корнем крот- составитель «Жития» употребляет и в других случаях и, вероятно (на своем «этимологическом» уровне) связывает их с кротокъ. Так, в главке о бесноватом вельможе рассказывается о
