– Нифига себе! – переглянулись мальчишки.
– Да. И вот с той поры его святые мощи с шестнадцатого века покоятся в католическом Мариацком костёле старинного польского города Хелмно. Туда приезжают паломники и молятся о спасении души…
– А почему он святой? – с любопытством спросил Игорь Вострокнутов.
– Вам, правда, интересно? – спросил отец Григорий.
– А то! – отозвался нестройно класс.
– Ладно, расскажу.
Отец Григорий задумчиво посмотрел в окно на подающий снег и начал, возвратившись к своей мальчишеской аудитории:
– Священномученик Валентин служил епископом маленького итальянского городка Интерамне[2].
– Как? – переспросил Паша Гребенко.
– Интерамне. Ныне это город Тернин. Епископ жил аскетично, праведно, и Бог дал ему дар исцеления мучительных нервных недугов, бессонницы и эпилепсии. Его боялись бесы, и сотни людей, в которых они вселились, стекались в Интерамне в жажде избавиться от них. Он обращал на путь истины язычников, в том числе, и молодёжи, крестил их. Как-то раз к нему пришёл сын градоначальника Интерамне Авундий. Побеседовав с епископом Валентином, юноша уверовал, крестился и не побоялся открыто исповедовать Христа… А кто-нибудь из вас мог бы пойти по его стопам? – внезапно спросил отец Григорий притихших ребят.
– А как найти? Креститься, что ли? Так у нас и так некоторые некрещёные, чего тут ходить? – заметил Женя Каледин.
– А если б тебя арестовали, не давали есть и пить, били бы, пытали, соблазняли жизнью, безопасностью, богатством, только чтобы ты отказался от Христа и обратился в атеизм? – допытывался у него отец Григорий. – А в те времена так и происходило. Если ты христианин, жди беды: преследований, мучений и смерти.
– И никто не отказывался?! – изумился Щучик.
– Находились и те, кто отказывался. А как же? Слабые духом люди отрекались от Единого Бога, – ответил священник. – Но их количество ничтожно, и на их место заступали новые обращённые – те, кто видел стойкость, мужество, кротость тех, кого мучили и убивали во имя своих языческих идолов. Так смог бы кто из вас в жестокие времена хранить свою веру вплоть до гибели?
Мальчишки переглянулись, уставились в парты.
– Задумайтесь над этим, – тихо сказал отец Григорий.
– Серафим бы и до смерти хранил, – вдруг сказал Денис, и вокруг загалдели, соглашаясь.
Замолчали, желая дослушать рассказ о мученике за веру. Отец Григорий продолжал в тишине:
– Конечно, отец Авундия шибко разозлился на епископа Валентина: как он смел «одурманить» его единственного сына, наследника! По его приказу епископа арестовали, и долго пытали в яростном желании заставить его отречься от Христа и поклониться языческим идолам. Но епископ держался твёрдо. Никакие муки не в силах были сломить его. И тогда ему отрубили голову.
– Нифига себе! Ни за что?! – возмутился класс.
– Ни за что, – подтвердил отец Григорий. – Как и Господа нашего Иисуса Христа.
– А как Иисуса Христа казнили? – подался вперёд Генка Мигунов.
Денис его перебил:
– Да погоди ты перебивать! Давай дальше послушаем.
– А я хочу сейчас, – заупрямился Генка.
