— Я имел в виду, что они в состоянии очень быстро с нами расправиться. Им потребуется всего несколько часов на то, чтобы уничтожить всех активных ровагов. Защитники бесплодны. Даже если нам удастся спастись бегством, мы ничего не сможем сделать для возрождения нашего народа.
— Неужели все роваги попали в рабство к казсаторам? — с сомнением спросила Кармелита.
— Ходят разные истории о поселениях свободных ровагов, — ответил К’денри, — но меня не удивит, если они окажутся всего лишь сказками. В любом случае свободных недостаточно для того, чтобы мы смогли оправиться после столь жестокой бойни… впрочем, какое будущее их ждет? Новые смерти или рабство.
Кармелита потерла виски руками, не в силах оторвать глаз от маленького, стройного существа, взволнованно расхаживающего по пыльному полу.
— Что я должна сделать? — спросила она.
— Увези меня с планеты — тайком, — быстро ответил К’денри. — Я хочу обратиться к правительствам людей и рассказать о существовании моего народа, о том, в какое положение он попал.
— Возможно, эта тактика сработает, — задумчиво проговорила Кармелита, — но ведь «Талейран» находится вне вашей системы, его нет на орбите Бисмарка. Сюда нас доставил шаттл казсаторов, на обратном пути, я полагаю, они тщательно проверят наш багаж.
Ушки К’денри печально повисли. Он остановился, его хвост лежал на пыльном полу и тихонько подрагивал.
— Значит, ты ничего не можешь сделать?
Неожиданно Кармелите захотелось погладить храброго маленького защитника.
— Я не знаю, как тебе помочь, но я обязательно придумаю. Нам позволено взять образцы и кое-какие товары. Может быть…
— «Может быть», — заявил К’денри и легонько помахал хвостом, — это лучше, чем «нет». Теперь нужно доставить тебя назад, пока они не хватились.
В течение следующих нескольких дней Кармелита Маргарита Ортис встречалась с К’денри практически каждую ночь. Роваг познакомил ее с некоторыми из своих соплеменников. Страшно рискуя, она посетила бараки, в которых казсаторы содержали ровагов, и тщательно записала свой визит на пленку, чтобы в дальнейшем К’денри было на чем основываться, выступая перед землянами.
Она даже начала привыкать к социальной структуре, в которой главную роль играет способность производить на свет потомство. В значительной степени ей помог принцип выбора имен. У самых маленьких ровагов в начале шла приставка «М». Взрослые, но еще не ставшие родителями, получали букву «Р». Роваги, способные к воспроизводству — «Л», а пожилые (таких среди рабов оказалось очень мало) — «В». Перед именем защитника, естественно произносилась буква «К».
По иронии судьбы или фонетики, ее собственное имя начиналось с твердого звука «К», и большинство ровагов считало, что она является защитником — человеком, способным помочь им в борьбе с казса-торами.
Во время одного визита К’денри познакомил Кармелиту с черно-белым ровагом, который, как и она сама, был антропологом. В’сарт объяснил ей, что прежде буквы перед именами ровагов менялись в зависимости от того, в какой местности они жили (например, «В» превращалось в «Ф»), однако, когда казсаторы поработили их, различия постепенно стерлись.
— Мы больше не роваги, а что-то иное, — проговорил В’сарт. — Мы становимся такими, какими нас делают казсаторы — народом, существующим для их удобства. Наступит день, когда мы перестанем приносить им пользу. А значит, и существовать.
— Я сделаю все, чтобы этого не произошло! — пообещала Кармелита.
Довольно быстро она узнала, что среди своих соплеменников
К’денри является чем-то вроде легенды — храбрый мятежник, осмелившийся протестовать против судьбы, которая выпала на долю ровагов, борец за свободу. Сначала, представляя себе яростного бунтаря — которого можно без проблем засунуть в дорожную сумку, — Кармелита не могла удержаться от улыбки, однако довольно быстро поняла, что героизм никоим образом не связан с размерами.
Рассмотрев несколько возможностей вывезти К’денри с планеты и обнаружив недостатки каждой, Кармелита пришла к чрезвычайно неприятному выводу.
Как ни печально это осознавать, она не в состоянии справиться с задачей в одиночку. Последствия неудачи — не только для нее самой и К’денри, а для всей дипломатической миссии и для ровагов — могут оказаться слишком серьезными.
— Я должна поговорить с Перси Тремандом, — сказала она К’денри, когда они в очередной раз пробрались на чердак заброшенного завода. — Я просто не могу поступить иначе.
— Почему с Тремандом? — спросил К’денри и поморщился, демонстрируя свое отвращение. — Мне казалось, он тебе не нравится.
— Не нравится.
— Почему бы не попросить кого-нибудь еще помочь тебе — например, доктора Ли или Раунга?
— Я бы и сама остановила на них свой выбор, — призналась Кармелита, — но не имею права рисковать. А если вместо того, чтобы мне помочь, они пойдут и расскажут все Треманду? Тогда я уже ничего не смогу для вас сделать, потому что Треманд впадет в ярость. — Кармелита вздохнула. — И тут я его не виню. Наша экспедиция — его детище. И шанс прославиться в веках… А тут вдруг прихожу я и заявляю, что казсаторы им просто-напросто манипулируют.
К’денри помахал кончиком хвоста.
— Не можешь ли ты заручиться помощью Треманда, не объясняя ему, в какое незавидное положение он попал?
— Думаю, что смогу, — ответила Кармелита. — Будем рассчитывать на то, что его тщеславие победит высокомерие.
— Надеюсь, ты не ошибаешься, — с сомнением проговорил К’денри.
— Я не имею права ошибиться, — тяжело вздохнув, ответила Кармелита.
— Мистер Треманд! — позвала Кармелита и постучала в дверь комнаты, отведенной под офис главы дипломатической миссии. — Могу я поговорить с вами наедине?
Готовясь к разговору, она позаботилась о том, чтобы хорошенько выспаться. Затем подождала, когда коллеги отправятся разбирать и паковать образцы для отправки на корабль.
— Чем могу быть полезен, Ортис?
Его голос и весь вид излучали нетерпение. Что бы Кармелита о нем ни думала, он работал не меньше, а возможно, и больше всех остальных членов экспедиции.
— Мне нужно поговорить с вами наедине, — сказала она и вошла в офис, не обращая внимания на то, что Треманд ее не пригласил.
Когда она закрывала дверь, замерцал статический защитный экран.
— Слушаю вас. — Теперь нетерпение в голосе Треманда смешивалось с изумлением.
— У меня возникла проблема, — сказала она робким голосом — так полагается обращаться к человеку, стоящему на верхней ступеньке иерархической лестницы, — и я не могу справиться с ней самостоятельно. Мне нужна ваша помощь.
Прежде чем он успел сказать что-нибудь обидное и поколебать ее решимость, Кармелита поставила на стол магнитофон.
— У меня имеются свидетельства заговора, который может оказаться самым крупным в истории человечества, — проговорила она, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал неуверенно, — однако я не в состоянии решить проблему сама.
На короткое мгновение она испугалась, что Треманд отмахнется от нее, как он это делал раньше, но, похоже, в ее настойчивости появилось что-то новое — возможно, напряженность, которой ее заразил К’денри, — и Треманд на сей раз отнесся к ее словам серьезно.
— Рассказывайте, — приказал он и махнул рукой на стул.
Когда Кармелита закончила свое повествование, включая короткую, специально для данного случая отредактированную версию записей, которые она сделала во время ночных путешествий, Треманд несколько минут сидел молча, затем сурово посмотрел на нее.
— Почему ваши роваги не пришли ко мне? — резко поинтересовался он.
