Берлине можно было бы придти только в том случае, если бы на выборах участвовала пятая партия.
— Пятая партия?
— Да, пятая партия — скажем «Партия «Телеграфа»! 48,7% голосов за СДПГ совсем не все настоящие социал–демократические голоса. Многие выбрали социал–демократов, потому что «Телеграф» им это сказал. Я очень хотел бы знать, сколько имеется настоящих социал–демократов, и сколько, ну, скажем, «телеграфных партийцев».
Это было, правда, не то, что я ожидал от высокопоставленного советского офицера через два дня после катастрофического поражения СЕПГ, но его мысль показалась мне очень интересной, во всяком случае интереснее, чем официальные объяснения вождей СЕПГ.
— Я замечаю, товарищ Леонгард, что вы удивлены тем, что я все это не воспринимаю так трагично. Видите ли, я все это точно так и предвидел. Почему же я должен теперь поражаться этому? — сказал он в небрежном тоне.
Разговор перешел на другие темы. Неужели он меня вызвал только для того, чтобы сообщить мне о своей идее «телеграфной партии»?
Когда я встал, чтобы попрощаться, он сказал, слегка улыбаясь. — Ах, да, я хотел Вас о чем?то спросить …
«Теперь он скажет самое важное» — подумал я.
— В эти дни мы с некоторыми друзьями обдумывали один интересный вопрос. Представьте себе, товарищ Леонгард, если бы в Берлине и в советской зоне провести выборы без всякого влияния — без пропаганды и без раздачи особых ордеров на бумагу — и всем допущенным к выборам задать один только вопрос: «Вы за Восток или за Запад?». Какие результаты, по Вашему мнению, имели бы такие выборы? Я немного заколебался, умный офицер заметил это.
— Ну, ну, товарищ Леонгард, без колебаний, мы же здесь с глазу на глаз. Меня интересует Ваше подлинное мнение.
— Хорошо. Так вот мое мнение: на таких выборах, по–моему, при теперешних условиях голосовали бы приблизительно 15–20% за Восток и 80–85% за Запад.
Он выслушал мой ответ не только спокойно, но даже с дружеской улыбкой.
— У Вас хорошее чутье в оценке массовых настроений. Мы пришли к тому же результату.
Через несколько дней после этого разговора наш отдел обучения и вербовки сделался центром внимания. Основной задачей стала вновь политучеба. Выборы показали, что лобовая атака, забрасывание населения миллионами листовок не привели к желаемой цели. Теперь начался временный отход для переформирования и укрепления сил. Для этого было необходимо интенсивное политическое обучение.
25 октября 1946 года появилось особое постановление партийного руководства, касающееся исключительно политобучения. Осуждалось, что «в последние месяцы работа по обучению была отодвинута на задний план», и прежние постановления по этому вопросу «были осуществлены в недостаточной мере».
Затем следовала сама директива:
«Ввиду такого положения партийное руководство СЕПГ считает важнейшей задачей всей партии в усиленной степени обратить внимание на работу по политическому обучению и образованию».
Посещение политических учебных вечеров «для каждого члена партии должно быть само собой разумеющейся обязанностью». Для обеспечения регулярного посещения учебных вечеров необходимо «сейчас же провести во всей партийной прессе систематическую пропагандную кампанию».
Управлениям СЕПГ всех шести земель советской зоны вменялось в обязанность организовать во всех 130 районах районные школы–интернаты, в которых, смотря по величине района, должны были пройти двухнедельный учебный курс от 60 до 80 участников. Учебный курс в шести краевых (земельных) школах должен был быть продлен с четырех недель до трех месяцев.
Наш отдел обучения, который был в последние месяцы перед выборами действительно несколько отодвинут в тень, мог теперь спастись от конференций, директив, поручаемых ему заданий. На другой же день после опубликования решения о проведении интенсивной политучебы, к нам пришел Гротеволь, чтобы разъяснить нам нашу работу в подробностях.
— Мы поставили себе задачей в течение одного года обучить 180 000 членов СЕПГ на двухнедельных курсах в окружных школах. Это задание должно быть проведено и будет проведено.
180000 человек обучить в один год! Я ко многому привык, но это казалось мне почти невозможным. Хватит ли организуемых для этого районных школ? Пока Гротеволь говорил дальше я высчитывал: 130 районных школ с 60 курсантами в среднем при двухнедельных курсах. Если считать, что этот план будет осуществлен на 100%, то получается 187 800 курсантов.
Наш отдел получил задание в течение четырех недель выпустить обязательный учебник для организующихся 130 районных школ СЕПГ.
— К работе! — были последние слова Гротеволя.
Особоуполномоченные поехали в районы, здания были реквизированы, доставка продуктов была обеспечена и уже через две недели поступили первые донесения об открытии районных партийных школ.
В это время мы занялись составлением политического учебника для 180000 человек, которые должны были следующие 12 месяцев посещать школы. О нормальном рабочем дне не могло быть и речи. Мы работали до поздней ночи. Через десять дней, как раз к сроку, перед нами лежала рукопись учебника. Она была просмотрена Ольснером и Аккерманом и сразу же сдана в набор в издательство Дица с директивой: все находящиеся в работе книги и брошюры должны быть отставлены. Учебник для районных школ СЕПГ во что бы то ни стало должен быть выпущен к сроку.
Через три месяца правление партии собралось снова.
Вновь было опубликовано заявление об обучении: «Правление СЕПГ с удовлетворением отмечает, что при проведении постановления от 25 октября 1946 года о работе в области учебы сделаны значительные успехи».
Между тем краевые школы везде перешли на трехмесячный курс обучения, почти во всех районах начали работать районные школы и в декабре 1946 года были подготовлены учителя для районных школ. Всем районным школам было приказано придерживаться наших учебников, а редакциям газет опять было поручено поддерживать еще больше, чем до сих пор, работу по обучению. Все шесть краевых управлений СЕПГ получили задание, наряду с районными и краевыми школами учредить особые учебные съезды на высоком уровне для руководящих работников СЕПГ.
В середине апреля 1947 года нашим отделом был составлен отчет о проведенной работе. Ольснер назвал нам солидные цифры. Учебные тетради были выпущены общим тиражом, в 2 миллиона экземпляров. Наши шесть краевых школ работали по твердому плану по 45–ти темам и подготовили уже большое число новых педагогов для районных школ.
В Высшей партийной школе имени Карла Маркса были организованы шестимесячные курсы для партийных работников, занимавших высокие должности и подготовительная работа по обучению специалистов по политическим наукам была закончена. Через несколько недель должны были начаться двухгодичные курсы в Высшей партийной школе. Несмотря на эти достижения, Ольснер не давал нам покоя.
— Наши успехи недостаточны и даже малы, если сравнить их с тем, что сегодня требует от нас партия.
Это были не пустые слова. Работа по политобучению с весны 1947 года была еще более усилена и расширена. Финансовый вопрос не играл при этом никакой роли; все необходимое великодушно предоставлялось. Функционеров, ответственных за обучение, не щадили: они до изнеможения разрабатывали учебные планы, вели преподавание. От 100000 учеников районных школ, а еще больше от тысячи учащихся в краевых школах требовалась большая работа. Результаты не заставили себя ждать.
