Крис уже сидела в коридоре посольства. Отходняк начал действовать — адреналин кончился и сейчас она чувствовала себя несчастной. Выглядела она как опавший под ливень воробей.
Я вздохнул.
— Сударыня — не дожидаясь ответа, я взял ее под руку — не соблаговолите ли отужинать со мной прямо сейчас.
В посольстве была медвежатина. Настоящая, сибирская медвежатина — я знаю, как ее любят североамериканцы, на Манхеттене в русских ресторанах всегда аншлаг. Медальоны из медвежатины под соусом с сибирскими ягодами и травами, да под хорошую 'столовую N 28' — то что нужно в данной ситуации. Совсем не то, чем полагается кормить даму, тем более такую красивую даму — но мясо помогает при стрессе, знаю по себе. Вообще, мне не понять тех, кто увлекается вегетарианством… разве Господь не создал животных, в том числе и для нашего пропитания? Проблема в том, что сейчас не найти хорошего, настоящего мяса, скот содержат на одном месте в бетонных коровниках, кормят всякой дрянью для увеличения навесов… а потом все это доставляют нам к столу. Мест для выпаса больше не осталось, все распахали под пшеницу… плохо, дамы и господа… омерзительно плохо.
Медвежатина была в самый раз. Мясо это жесткое, его надо выдерживать в соусе как на кавказский шашлык — но вот секрет соуса… Местный шеф-повар им владел…
— Сударыня… — заметил я, расправляясь со своей порцией, — я возмущен тем пренебрежением, которое вы оказываете гостеприимству Империи. Полагаю, эта медвежатина в Нью-Йорке или в Лондоне обойдется вам не меньше, чем в пятьдесят фунтов за порцию, и есть вероятность того, что бесчестные ресторанщики подсунут вам вместе медвежатины мясо бизона, а то и страуса. Учитывая отношения между нашими странами, и так не слишком радужные — ваше поведение может вызвать дипломатический инцидент…
— Ты…
В принципе я знал, что она мне хочет сказать. Не самая худшая реакция на то что произошло для женщины. Многие — впали бы или в ступор или в истерику…
— Давай, смелее, — подбодрил я ее, кладя вилку.
— Ты… тебе совсем наплевать, да?
— На что?
— Господи… ты только что убил трех человек и сейчас… так спокойно ешь.
Вообще то я ел совсем неспокойно. Я ел и думал — как это все может обернуться в будущем. В дурацких детективах и триллерах ты убиваешь главного врага, и на этом действие обрывается — только тут не книга, тут жизнь. И последствия могут настигнуть тебя через многие годы. Убийство египетского жандарма это не шутки — пойди, теперь, докажи что он имел на уме недоброе. Тем более, если египетские власти захотят перевернуть все с ног на голову. А сами не додумаются — найдутся советчики. С тем же милым британским прононсом.
Я отложил и нож в сторону. Спокойно поесть уже не светило.
— Ты ошибаешься. Я ем совсем неспокойно. Но это неважно. Ты знаешь, что они хотели с тобой сделать?
Крис покачала головой, отчего волосы качнулись волной.
— И все равно. Я понимаю, ты солдат, но все равно…
— Я морской офицер. Это немного другое. Знаешь, в чем разница между нами?
— В чем же?
— В том, что ты считаешь их людьми. Ваша страна не может ничего сделать с террористами именно потому, что считает их людьми. Да, биологически они и в самом деле люди. Но этого недостаточно, чтобы считаться людьми. Нужно еще кое-что. Способность жить в нормальном обществе. Повиноваться закону и не высыпать на улицы с дрекольем или автоматами каждый раз, когда что-то произойдет. Наконец, не похищать и не насиловать женщин. Тем более — таких очаровательных…
Удар прошел мимо.
— Я благодарна тебе… правда. Но все равно это ненормально.
— Поешь. Это тебе необходимо.
Она с ужасом посмотрела на еду.
— Нет… нет, не могу.
— Тогда послушай меня. Я не знаю, как ты оказалась здесь. Но тебе здесь совсем не место. Я не держу на тебя зла из-за того, что произошло с моим сыном. Он разведчик и сделал то, что должен был сделать. Судя по тому, что случилось — там действительно был генерал Абубакар Тимур. Или кто-то из его ближайших подручных. Рано или поздно мы найдем его и убьем. Я отвезу тебя туда, куда ты скажешь, в безопасное место. И дам телефон.
Я улыбнулся. Не знаю, насколько искренне это получилось.
— По этому телефону можно позвонить из любой точки земного шара без денег. Просто скажи, кто ты и тебя выслушают. И постараются помочь.
— Но… в чем?
— Генерал Абубакар Тимур запомнил тебя в лицо. Ты подвергла его опасности, он не знает, кто ты и на кого ты работаешь. Он знает, что его преследуют двадцать четыре часа в сутки, и для него жизненно важно не оставлять никого за спиной. За ним стоит целая террористическая организация. Если будет возможность — они похитят тебя, будут пытать и убьют. Мы сможем помочь тебе. Если почувствуешь, что за тобой следят — звони.
Журналистка поежилась.
— Звучит невесело.
— Это и есть невесело. Относись ко всему серьезно и не пытайся заниматься самодеятельностью, просто позвони нам, если почувствуешь неладное. Это игра для настоящих мужчин. Итак: куда тебя отвезти?
Крис приняла решение.
— В Рим. Я хочу в Рим.
Двухвинтовой, короткий, кургузый Сикорский завис над вертолетной площадкой посольства — а затем резко, и в то же время плавно притерся к земле. Площадку охраняли вооруженные автоматами морские пехотинцы, ветер трепал одежду и волосы…
— Пошли!
Таща Крис за руку, я подбежал к десантной двери вертолета. Нас втащили внутрь.
— Добро пожаловать, господин вице-адмирал! — крикнул один из стрелков — пристегнитесь! Утренний ветер здесь сильный!
— Для дамы найдется гигиенический пакет? — спросил я.
— Найдем все что угодно, Ваше Высокопревосходительство!
Украдкой бортстрелок показал мне большой палец. Понятно, что он имел в виду…
— Все на борту, взлетаем!
— У винтов чисто!
Крис с ужасом смотрела на бортстрелка у пулемета, в нового образца титановой каске, полностью защищающей всю голову и в черной боевой униформе морских пехотинцев. Пристегнуться она забыла…
— Вот так… — я застегнул ремень — сейчас будет страшно…
Очевидно, пилоты тоже успели рассмотреть гостью нашего посольства — и решили показать ей класс. С ускорением почти в двадцать метров в секунду — вертолет буквально выпрыгнул с площадки вверх и, развернувшись на месте — ринулся на север, в сторону Средиземного моря и находящейся там авианосной группы.
