Поднялся сильный ветер, который звучал словно женский плач. А сквозь него, словно шепот, можно было расслышать мелодию свирели.
Заметив, что она идет по тропинке в Ардмор, Джуд продолжила путь.
Глава 11
В этот дождливый вечер посетители паба, уютно устроившиеся за столиками, или болтали, или просто спали.
Молодой Коннор Демпси наигрывал на гармонике тоскливые мелодии, в то время как его отец потягивал Смитикс[28] и обсуждал положение дел в мире со своим хорошим другом Джеком Бреннаном. С тех пор как Джек залечил свое сердце, он стал уделять разговорам столько же внимания, сколько и пиву.
Эйдан, тем не менее, поглядывал за ним из-за барной стойки. Джек и Коннор Демпси Старший часто расходились во мнениях относительно положения дел в мире, и время от времени, чтобы убедить другого, что прав именно он, пускали в ход кулаки. Эйдан прекрасно их понимал, но вовсе не хотел, чтобы этот жаркий спор случился в пабе.
Он проверил футбольный счет. Клэр[29] обыгрывали Мейо[30], и он мысленно их подбодрил, словно заключил пари на их победу. Убедившись, что вечер будет тихим, Эйдан размышлял, не позвать ли Бренну, чтобы она заменила его. Ему срочно было необходимо узнать, не захочет ли Джуд еще разок с ним поужинать. На этот раз в ресторане, где будут цветы и свечи на столе, а также соломенного цвета вино в изысканных бокалах Он думал, что нечто подобное было бы ей привычнее, чем омлет и жареная картошка, к тому же приготовленные на собственной кухне.
Джуд могла быть застенчивой и милой, но, прежде всего, она была утонченной женщиной, выросшей в большом городе и принадлежащей к высшим слоям общества. Мужчины, к которым она привыкла, обычно водили ее в театры и модные рестораны. Они носили галстуки и костюмы, сшитые на заказ, со знанием дела рассуждали о литературе и кинематографе.
Нет, на самом деле он не был невежей. Он с удовольствием читал книги и смотрел фильмы. Он путешествовал больше, чем достаточно, и своими глазами видел великие произведения искусства и архитектуры. Эйдан не уступил бы в разговоре ни одному чикагскому денди.
Он покачал головой, поймав себя на том, что сидит и хмурится. Чем, во имя Христа, он занимается — устраивает соревнования с каким-то воображаемым мужчиной? Было нечто жалкое в том, что он, казалось, и трех мыслей в голове удержать не может, если хотя бы одна из них касается Джуд Мюррей.
Скорее всего, все дело в сексуальной неудовлетворенности, решил Эйдан. Он давно не прикасался к женскому телу. И каждый раз, как только он собирался сделать это, под его руками оказывалось тело Джуд. И еще огромное спасибо сегодняшнему утру, когда он так хорошо разглядел все ее формы.
Нежную кожу, которая так очаровательно краснела, длинные, стройные ноги и крошечную, сексуальную родинку над ее левой грудью. У нее такие очаровательные плечи. Плечи, которые, кажется, умоляют о прикосновении мужских губ. То, как она смущалась, как таяла от его прикосновений. И разве можно после всего этого удивляться, что его заклинило на ней? Чтобы оставаться спокойным, нужно было бы быть мертвым, как минимум, лет десять.
Часть его — которой он не очень гордился — мечтала, как он соблазнит Джуд и окажется с ней в постели. И они оба получат и разрядку, и облегчение, и удовольствие. Другая часть, пусть с неохотой, но признавала, что он был очарован, как ее умом, манерами, так и тем, во что они были упакованы.
Тихая и застенчивая, аккуратная и вежливая. Она вызывала в мужчине желание снять шелуху напускного спокойствия, пока не откроется все, что прячется под ней.
Дверь паба открылась. Эйдан по привычке бросил взгляд в сторону входа, потом посмотрел еще раз, его глаза расширились от недоверия. В паб вошла Джуд. Нет, скорее, незаметно прокралась. Она была мокрой до последней нитки, ее волосы — в беспорядке, а капли воды стекали ей на плечи. Глаза были темными, и хотя он сказал себе, что это всего лишь игра света, в них светилась опасность. Эйдан мог бы поклясться — из ее глаз искры разлетались во все стороны, когда она шагнула через порог к бару.
— Мне бы хотелось выпить.
— Ты промокла до нитки.
— На улице дождь, а я гуляла, — в монотонных интонациях голоса Джуд проблескивали язычки пламени. Она выжала тяжелые от влаги волосы — лента потерялась где-то по пути. — Так что это вполне обычный результат. Так мне нальют выпить или нет?
— Конечно. У меня есть вино, которое ты любишь. Почему бы тебе не выпить бокальчик у камина и согреться заодно. А я принесу полотенце для твоих волос.
— Мне не нужен огонь. И полотенце тоже. Мне нужен виски, — она произнесла всю фразу с неким вызовом и опустила кулак на барную стойку. — Сюда.
Ее глаза все еще вызывали у Эйдана мысли о морской богине, но богине, которая пребывала в ярости. Он медленно кивнул.
Как пожелаешь.
Он достал широкий стакан и налил в него Джеймсона на два пальца. Джуд схватила бокал и проглотила содержимое, словно воду. Взрывная волна дыхания вырвалась наружу из самого центра огня в ее груди. Глаза заслезились, но все также горели огнем.
Эйдан, как мудрый мужчина, ничем не выдал своих эмоций.
— Ты можешь пройти наверх в мою комнату, если тебе нужна сухая рубашка.
— Со мной все просто замечательно! — хотя ее горло саднило, словно в него засунули раскаленные иглы, но в животе разгорался маленький приятный огонь. Она вернула стакан на стойку, кивнув:
— Еще.
Он спокойно оперся о барную стойку — опыт призывал его к этому. Есть люди, с которыми можно осушить бутылку до дна, Джуд меньше всего подходила на эту роль. Других приходилось выталкивать за дверь до того, как они начинали хватать лишку. Но были и те, кому было больше необходимо просто излить душу, чем требовать от бармена подлить виски.
Он сразу определил, с кем придется иметь дело. Вдобавок ко всему прочему, если от полутора бокалов вина у нее уже шумело в голове, то два глотка виски свалят ее с ног.
— Милая, почему бы тебе не рассказать, что случилось?
— А я и не говорила, что что-то случилось. Я сказала, что хочу еще виски.
— Здесь ты больше не получишь. Но я могу предложить тебе чай и место у камина.
Она втянула в себя воздух, а потом выдохнула, пожав плечами:
— Ладно. Забудь про виски.
— Вот и умница, — он постучал все еще сжатым кулаком по стойке. — Сейчас пойди и сядь, а я принесу тебе чай. А потом можешь рассказать мне, что случилось.
— Мне не нужно сидеть, — она откинула волосы с лица, потом наклонилась над барной стойкой, как и он. — Иди поближе, — она словно отдала приказ. Когда он послушался, и между их лицами оказалось всего несколько миллиметров, Джуд сгребла его рубашку. И заговорила четко, точно, но, тем не менее, тихо — ее держал не совсем отключившийся разум.
— Ты все еще хочешь заняться со мной сексом?
— Что, прости?
— Ты слышал меня, — повторяя свое предложение, она получала мрачное удовольствие. — Так ты хочешь или нет заняться сексом?
Несмотря на то, что его нервы были в полном разладе, он держался. Но свыше его сил было контролировать другую реакцию.
— Прямо сейчас?
— А почему нет, что в этом плохого? — она требовала ответа. — Неужели все необходимо планировать, укладывать в схему, да еще и чертовым бантиком сверху перевязывать?
