— Вот потому я и говорил о людях одиноких.
— Но совершенно одиноких людей не бывает. Приятели, знакомые есть у всех…
— Не так сложно отделаться от знакомых. — Зорин наклонил над опустевшим бокалом бутылку минеральной воды.
— Да, но… Почему?
— В свое время узнаете, Дмитрий Васильевич… А пока наводите мосты. Среди бомжей потолкайтесь, беженцев разных… Алкоголики и дегенераты нам не нужны, но случается так, что кому-то не везет в жизни. Вот как вам…
— Вряд ли я наберу много электронщиков среди бомжей, — усомнился Лагутин.
— Необязательно электронщиков. Пригодятся самые различные профессии.
— Гм… По-вашему, у каждого бомжа в кармане заграничный паспорт?
— Об этом не беспокойтесь, оформление документов и прочее я беру на себя — полностью, вплоть до автобуса в аэропорт.
— Странно как-то все это…
— Опасаетесь, что я втравлю вас и тех, кого вы сумеете уговорить, в какой-то незаконный бизнес? Помилуйте, Дмитрий Васильевич! Зачем бы мне в таком случае обращаться к заведомо честному человеку? А ну как вы меня выдадите?
— Звучит убедительно, — вынужден был согласиться Лагутин, — и все-таки…
— И все-таки подумайте, — подхватил Владимир Сергеевич. — Пока потребуется только ваша принципиальная готовность принять предложение.
Он достал из внутреннего кармана плотный белый конверт и подтолкнул к инженеру по крышке стола.
— Здесь тысяча долларов, — пояснил он, — а также моя визитная карточка. Снимите комнату, отдохните, приведите себя в порядок. А надумаете — позвоните мне, и мы обсудим детали.
— Денег я не возьму, — решительно отказался Лагутин.
— Почему? — Недоумение Владимира Сергеевича выглядело искренним.
— Потому что сумма большая и возвращать ее мне не с чего. Истрачу деньги, тогда что? Я в ваших руках?
— Бог мой! — Зорин воздел руки к потолку. — Да вы, как видно, и впрямь принимаете меня за темного дельца?! Берите деньги и выбросьте эти мысли из головы. Ну как я смогу вас преследовать за эту тысячу долларов? Беседуем мы наедине, никаких расписок… И никаких обязательств. Деньги я вам дарю, что бы вы ни решили.
— А вы дарите по тысяче долларов всем желающим или только избранным? — В голосе Лагутина отчетливо прозвучали нотки сарказма.
— Нет, с вами положительно невозможно разговаривать, — вздохнул Зорин. — Очевидно, я ошибся. Пойду, и пропадайте вы пропадом…
— Подождите, — примирительно произнес инженер. — Вы правы, мне выбирать не приходится… Но куда ехать хотя бы?
— Об этом вы узнаете в свое время… Как и о многом другом, А сейчас скажу одно, и прошу мне поверить… Вы не пожалеете, что встретились со мной. Думайте, Дмитрий Васильевич, думайте. Я вас не тороплю.
Зорин встал и прошествовал к выходу, по пути расплатившись с официантом. Лагутин сидел, погруженный в глубокие раздумья. Он притянул к себе конверт, открыл клапан. Внутри лежали десять стодолларовых бумажек и визитная карточка. Как бы то ни было, теперь можно хоть переночевать с комфортом… Однако кто такой Зорин, что означают его загадочные предложения и неожиданная щедрость? Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, за здорово живешь тысячи долларов не раздают. Очевидно, услуги, которые способен оказать таинственному благодетелю Лагутин, стоят для Зорина больше, много больше… Так позвонить или нет?
В результате длительных размышлений Лагутин решил действовать так — денег истратить по возможности меньше, позвонить Зорину, увидеться с ним и постараться вытянуть хоть что-то конкретное. А если это конкретное будет выглядеть совсем уж подозрительно, вернуть оставшиеся деньги и откланяться…
Зорин вышел из итальянского ресторана в превосходном настроении. Он чувствовал, что беседа с Лагутиным прошла не впустую и лед будет сломан.
Вопреки ссылке на дела в разговоре с капитаном Прохоровым ни в какое министерство Владимир Сергеевич не поехал, а отправился в другой ресторан, точнее — среднее арифметическое между рестораном и баром. Несмотря на ранний час, здесь уже хватало изрядно набравшихся посетителей, в основном студентов и мускулистых молодых людей неопределенной профессии. Музыка воспроизводилась с таким качеством, что не только разобрать содержание песни, но и определить, на каком языке она исполняется, было нелегкой задачей.
Пройдя в глубь зала, Владимир Сергеевич опустился на круглый пластмассовый стул за столиком, где его ждал плотно сколоченный, с разрисованным шрамами лицом персонаж средних лет. Этот человек был явно из тех, встреча с которыми в полуночном переулке не привела бы в восторг благо получи обывателя.
— Привет, Борис. — Зорин повысил голос, чтобы перекрыть кошмарную музыку.
— Наше вам, Сергеич. — Детина салютовал рюмкой. — Выпьешь или за рулем? Вижу, не настаиваю… А вот я и за рулем пью, ха…
— Ты богатый, тебе можно, — отшутился Зорин и сразу стал серьезным. — Что у тебя, зачем звонил?
— Поиздержался малость… С твоими делами свои забросил, дефицит бюджета образовался.
— Дело поправимое. Вот пока пять сотен, больше с собой нет. Завтра подброшу… А какие новости?
Здоровяк дернул плечом:
— Разные. Двенадцать парней ждут не дождутся твоей команды, ключ на старт. Видел бы ты их, Сергеич… Псы войны, огонь и воду прошли… Да то плохо, что маринуешь ты их, а ждать они не любят, не привыкли… Того и гляди, плюнут на твои бабки и законтрактуются куда-нибудь, где погорячее.
— Ждать осталось недолго, Боря. Скоро отправляемся. Но я надеюсь, у твоих парней не слишком силен криминально-романтический дух? Мне требуется дисциплина в первую очередь. В этом направлении и работай с каждым следующим новобранцем.
— Как полагается, Сергеич, — пробурчал Борис.
— На сколько человек я могу рассчитывать к концу месяца? — спросил Зорин, машинально передвигая пальцем по столу хрустальную пепельницу.
— Тридцать, тридцать пять… Около того…
— Наберешь пятьдесят, получишь премию, твое жалованье десятикратно… И помни, отморозки мне не нужны.
— Ангелов, Сергеич, тоже не гарантирую… Они по другому ведомству…
— Ангелов? — Зорин засмеялся. — Да нет, и ангелы ни к чему. Соблюдай баланс между грозной внешностью и хотя бы минимальной способностью к повиновению.
— Минимальная-то тебе зачем?
— А мы ее разовьем, главное — задатки… Ну, пока, Боря, завтра увидимся.
Владимир Сергеевич поднялся, двинулся прочь от столика Бориса. Именно в этот момент случилось небольшое происшествие, едва ли даже заслуживавшее такого названия. Сидевшая за столом у дверей в компании своего приятеля подвыпившая девушка неловко потянулась за тарелкой и смахнула на пол тонкостенный стакан с массивным дном. Стакан разлетелся вдребезги. Виновница инцидента глупо улыбнулась, подняла основание стакана, теперь ощерившееся острыми обломками стекла, и поставила на стол. Юноша подобрал мелкие осколки, что-то сердито пробормотал.
Парень, спешивший к выходу мимо Зорина, качнулся в облаке алкогольных паров и задел Владимира Сергеевича. Чтобы сохранить равновесие, получивший чувствительный толчок Зорин оперся о крышку стола — как раз там, куда девушка поместила остатки злополучного стакана. Маленькие стеклянные
