Не знаю, удалось ли мне скрыть изумление в своем взгляде, но то, что мое лицо становится бледным, замечают, к сожалению, все.
Радует то, что не все понимают.
Тамирас бросается уже ко мне, в движении спуская с пальцев сканирующее заклинание. И чтобы утвердить его во мнении, что именно самочувствие заставило меня сменить цвет лица, я перекрываю парочку каналов, по которым течет энергия – фокус, которому меня научила мама, утверждая, что бывают случаи, когда лишь обморок может спасти от более серьезных неприятностей.
Надо будет при случае сказать ей спасибо.
Серость перед моими глазами становится гуще, но я еще успеваю заметить, как чуть склоняет голову старый воин, признавая мои способности находить ответы на вопросы, на которые добровольно отвечать не хотят.
Я еще чувствую, как мое тело опадает на сильные руки дракона, а трель волнующегося Васьки раздается у самого уха, но ощущение пустоты в груди становится все ощутимее, и я позволяю себе скользнуть в нее и проваливаюсь в беспамятство.
Возвращаюсь в сознательное состояние я довольно быстро: паника еще не успевает набрать обороты. И не только потому, что это не входило в мои планы. Но и потому, что не успевает пелена сгуститься настолько, что последний проблеск мысли уже не может проникнуть за ее преграду, как рядом со мной возникает все тот же мягкий, обволакивающий голову голос: «Я найду тебя» и ощущение его присутствия рядом со мной становится слишком явственным.
Мне, конечно, приятно, что кто-то обладает достаточной настойчивостью, чтобы его желание новой встречи начало приводить меня в душевный трепет, но не настолько же часто.
Я открываю глаза и немедленно натыкаюсь на склонившиеся надо мной физиономии. Теперь, когда основная часть задумки при полной поддержке моего питомца блестяще исполнена, самое главное – отвести от себя даже малейшие подозрения.
– Если мне немедленно не дадут поесть, отсутствие второго обморока я гарантировать не могу. – И абсолютная искренность во все еще затуманенном взоре, и легкое дыхание, которое грозит того и гляди прерваться.
Глаза дракона уходят куда-то влево и вверх, и он начинает шевелить губами.
– Ты спала четырнадцать часов, от ужина ты отказалась, да еще и поднимала тарагора. Таши, извини меня, я полный болван. Сейчас прикажу немедленно накрывать на стол. А я еще удивлялся, почему у тебя такая аура странная… – Последние слова он произносит, уже закрывая за собой дверь.
Можно позволить и себе вздохнуть с облегчением: отсутствие дракона рядом со мной даже некоторое время не может не воодушевлять.
– Таши, я надеюсь… – Взгляд Карима, которым он смотрит на меня, спокоен. Но теперь, как и в случае с даймоном, я не совсем уверена в том, что правильно могу оценить то, что вижу.
– Я не собираюсь об этом никому рассказывать. Правда…
– Ты хочешь поставить мне какое-то условие? – Его глаза чуть темнеют, как небо перед грозой. И я тороплюсь развеять его подозрения.
– Нет. Я просто хотела сказать, что не все из того, что я увидела, мне удалось понять.
– А может, это и к лучшему? – И вновь на его лице улыбка. Долгожданная. Дающая все основания для того, чтобы в нее верить.
– Может. Но уж больно я любопытна.
– Я это заметил. И я расскажу тебе все. Но… не сейчас, когда придет время. Я лишь прошу тебя мне доверять. Как и я доверяю тебе.
Мне не удается найти слов, чтобы ответить, вложив всю ту нежность, что я чувствую по отношению к нему. И я лишь прижимаюсь лицом к его жесткой, но такой по-отечески теплой ладони.
Девчонка! Глупая, наивная девчонка! Что же она делает?!
Глядя на нее, я едва удерживал… Нет, не ярость – душившее меня беспокойство. То, что она продолжает вести свою игру, было более чем заметно. Но, даже видя то, что она творит, я не мог ответить на один самый важный в таких случаях вопрос: чего она добивается?
Отсутствие именно этого ответа и мешало мне сосредоточиться на той задаче, что поставил передо мной отец: найти среди эльфов и людей тех, кто связан с даймонами, и выяснить, что стоит за той активностью черных воинов, которую мы начали наблюдать на Лилее в последнее время.
Да только Таши одним своим присутствием рядом со мной рушит все мои намерения: я не могу допустить, чтобы с ней что-либо случилось, кроме того, что я уже предотвратить не сумел. И не только потому, что поклялся в этом Ролану, которого, по странному стечению обстоятельств, именно благодаря ей теперь называю своим другом.
– Почему ты считал, что Закираля нет на Лилее? – Не только я один едва не выронил вилку из пальцев.
Такое же ошеломление на лицах лорда и графа, которых мне, несмотря на сильный внутренний протест и необходимость перекраивать собственные планы, пришлось приводить в более приличное состояние после довольно веселого, а самое главное, с пользой прошедшего мероприятия. По крайней мере, мне удалось узнать у них все, что я хотел знать. При этом избежав ответов на их вопросы, правда, пока они еще могли мне их задавать.
Что, к моему большому сожалению, мне не удастся повторить второй раз и уже не с ними, а с Таши: ее отношения со всем, что крепче воды, мне хорошо известны на собственном весьма печальном опыте. Так что я не знаю, кто сейчас для меня страшнее: претендующий на мою женщину даймон или сама эта женщина. Которая (пусть я с этим могу в какой-то мере согласиться) считает, что и сама может справиться с большинством возникающих вокруг нее проблем.
– Я точно знаю, что после того, как я его ранил, он был порталом отправлен на Дариану. С тех пор о нем никто ничего не слышал. У меня была слабая надежда на то, что тот переход стал для него последним. Увы, не сбылось.
И ведь даже не узнаешь, как она отреагировала на мою проникновенную речь: опустив глаза, отрезает кусок запеченного мяса и перекладывает его на тарелку тарагора. А тот так активно делится со всеми своим ощущением полного счастья, что почувствовать за этими теплыми волнами хоть что-то довольно сложно.
Минута тишины, когда напряжение внутри начинает сказываться на целости столовых приборов, и она наносит следующий удар. Но теперь уже по другой цели.
– Мой лорд, вы не хотите поделиться с нами результатами набега ваших воинов на тот дом, в котором меня держали? – Все так же, не поднимая взгляда и не обращая внимания на то, что глаза эльфа заметались между мною и князем.
А я-то думал, чем она мне напоминает наших дракониц. Дошло наконец-то. Те тоже дрессировке не поддаются.
Похоже, мне предстоит очень веселая семейная жизнь. Если не удастся убедить ее в том, что я, как мужчина, имею право хотя бы на видимость ее повиновения.
– Как и предполагал Тамирас… – И он вновь смотрит на меня, дожидаясь то ли соизволения продолжить повествование, то ли моего одобрения. Только зря… Боюсь, мне самому ее пристального внимания избежать не удастся. Так что стоит использовать ее занятость другими кандидатами на роль смертников для того, чтобы душевно к этому подготовиться. – Ничего. В доме уже некоторое время никто не живет. Мебель закрыта чехлами, везде скопилась пыль. Следов пребывания кого-либо они не нашли.
В ответ – короткая пауза. А затем не то что спокойно – равнодушно. И вроде как ни к кому не обращается:
– Может, нам это все с драконом приснилось? – И неожиданно резко: – А, Тамирас, что скажешь?
Я медленно отставляю бокал с вином и поднимаю голову от стола. Одновременно с ней. И хотя ее глаза, что огнем опаляют меня, смеются, в их глубине не все так радостно, как она пытается мне показать.
Ох, девочка! Девочка! И зачем мама с папой родили тебя такой умненькой. И такой необычной.
– Скажу, что Закираль знает, что делает. И очень хотелось бы, чтобы и мы это знали.
– Так и я про то же. Что делать-то будем? – И глазенками по кругу. И так знакомо: ресничкой о ресничку.
