И улыбка… наивная. Вот только взгляд жесткий. Хорошо знакомый по общению с ее братом. – Алраэль. У вас в гостях много магов осталось? Как скоро можно будет следующий труп ожидать?
Так, похоже, чего-то я все-таки не знаю. Ну нет у нее причин разъяренной нечистью на несчастного эльфа набрасываться. Значит: либо я что-то пропустил, либо не догадался. И то и другое плохо. И думать некогда. Наш лорд на меня как на последнюю надежду смотрит.
– Таши, ты к ним несправедлива. По твоей же просьбе они такие страдания приняли. А вернул я их в жизнеспособное состояние как раз перед обедом. Какие же могут быть идеи? – И самое главное, улыбаться так, словно ее бешенства и в помине не вижу. И не чувствую, как ее взгляд в моей груди стилетом ковыряется.
– Хорошо. – И она соглашаясь кивает. И улыбается… Очень для меня безрадостно. – У них оправдание имеется. А что ты мне можешь сказать? У тебя и возраст поболе нашего будет. И голова с перепою не болит. Да и с черным воином ты уже едва ли не кровью обменивался…
Может, пора ей напомнить, что она все-таки с драконом разговаривает. Я медленно приподнимаюсь со стула, откладывая на стол белоснежную салфетку. Мои глаза наливаются кровью, и языки пламени пробегают по ладоням.
Совсем недолго…
Тарагор впивается в меня своими крохотными бусинками и приподнимает гребень. Предупреждая… о… нападении.
Дожили… уж если он готов кинуться на дракона, защищая свою хозяйку…
И я под ее насмешливым взглядом и довольное урчание Васьки опускаюсь обратно.
– Знаешь, Таши. В моем древнем возрасте общение с такими невоспитанными барышнями, как ты, мне явно противопоказано.
Ее реплика следует незамедлительно. Словно она только этого и ждала.
– Господа, похоже, наша компания становится меньше: Тамирас выбрасывает белый флаг и отправляется под крыло к папеньке.
Эльф с князем усиленно прячут глаза и делают вид, что они к нам не имеют никакого отношения. И правильно, кстати, поступают. Я бы и сам предпочел с ней не связываться, пока она продолжает искрить, но именно мне придется выяснять, чего же наша барышня добивается. Причем не самым простым способом.
– Извини, дорогая. Но я предпочту твое общество обществу старого и дряхлого властителя. – Надеюсь, отец простит меня за столь непочтительную характеристику.
Ну вот, то, чего не удалось добиться ей, получаю я. Элизар смотрит на меня мрачно и укоризненно, а Алраэль… Сочиняет послание правителю Элильяру с просьбой избавить Камариш от моего присутствия.
– Кстати, может, тебе будет проще поделиться с нами своей идеей. Я скажу «нет». Ты назовешь меня перестраховщиком, припомнишь парочку моих прегрешений и, хлопнув дверью, уйдешь в свою комнату. А мы, как и положено доблестным мужчинам, пойдем претворять твой замысел в жизнь.
Ее лицо недовольно кривится, и она хмуро смотрит в сторону Элизара. А мне остается только корить себя за то, что забыл некоторые подробности ее появления рядом с еще одним человеком, за которого я уже начал беспокоиться.
– А что я потом скажу папеньке… Так, мол, и так: один весьма мерзкий дракон держал меня взаперти, пока мой граф, чью жизнь я поклялась беречь как свою, ею без моего участия рисковал?
Самое главное не переборщить с искренним раскаянием. В него она вряд ли поверит – наше общение с ней хоть и было не очень долгим, но очень ярким. И весьма многогранным. Так что я для нее не являюсь тайной за семью печатями.
– Да. – Задумчиво. – Ты – права. Накладочка вышла. Про клятву твою я как-то и забыл. Придется вносить коррективы. Ты – рассказываешь свою идею. Я ее тщательно обдумываю и соглашаюсь. Но… с одним условием: ты вместе с графом от меня не отходите ни на шаг. Так и будем: ты Элизара охранять, а я уж за вами обоими присматривать. А с Алраэлем пусть его телохранители разбираются. Такой вариант тебя устраивает больше?
Она практически не раздумывает. Похоже, эту партию разыгрывала именно она. Хотя стоит признаться самому себе, такому повороту событий я сильно и не сопротивлялся. Вряд ли за столь короткое время Закираль сможет придумать что-то, с чем я справиться не смогу. Да и эльф с графом рядом будут. Наш лорд хоть и довольно молод, по их меркам, но даже я вынужден был согласиться, выудив у него достаточно информации, что надежды Элильяра, связанные с будущим Алраэля, небезосновательны.
– Договорились. Но прежде чем я расскажу свою идею, мы побываем в том злополучном доме. Мне кое-что надо проверить. – И голос удивительно спокойный. Лишь быстрый взгляд в сторону Элизара наводит на неожиданное воспоминание.
Точно так же, лишь на одно короткое мгновение на ее лбу пролегла глубокая морщинка. Как раз перед тем, как ее неожиданная фраза заставила меня раньше времени снять заклинание невидимости. И ее взгляд, столь же цепкий и стремительный, был направлен куда-то на стену, с которой я так тщательно сливался.
– И ты не хочешь поделиться… – Я делаю робкую попытку найти простые ответы на свои сложные вопросы. Но, как того и следовало ожидать, делиться со мной своими открытиями она не торопится.
– Не хочу. Но поверь. Там есть за что зацепиться.
И я вынужден согласиться. Надеясь, что успею до того, как мы покинем владения эльфа, перекинуться парой слов с ним и Элизаром. Которые хоть и предпочли не вклиниваться со своими комментариями в баталию, что устроила наша барышня за столом, очень внимательно следили за нашим с нею обменом любезностями. И, возможно, сумели заметить то, что я упустил, пытаясь одновременно разгадывать подкидываемые ею шарады и искать достойные ее речи ответы.
– Хорошо. После обеда и отправляемся. Надеюсь, никто не против?
Возражений не последовало, и не потому, что их не было, – никто не успел возразить. В гостиную, даже не получив разрешения, влетела бледная служанка, хрипло повторяя лишь одно слово: «Там».
Я выскакиваю из-за стола всплеском языка пламени и, нависая над ней, ору так, как никогда не позволял себе кричать на женщин независимо от рас и возраста:
– Где?
Не знаю что: мой вид или бьющий по ушам рык дракона – приводит ее в состояние, в котором она может более внятно, не заикаясь на каждой букве, объяснить, где находится это «там».
– В комнате у леди. – И едва не оседает на пол. Больше не в силах справляться с испытываемым ею волнением.
И я вылетаю из зала, правда, не успевая опередить телохранителей эльфа. Часть из которых уже исчезла в том коридоре, куда стремимся попасть и мы, а вторая демонстрирует удивительную сообразительность, окружая нас коробочкой.
Сканирующие и защитные заклинания опутывают особняк многослойной паутиной, от которой едва ли не становится трудно дышать.
Дверь ее покоев приоткрыта, и я замираю на пороге. Чувствуя, как ярость жаркой волной окатывает мое тело.
Мягкий свет струится из-за цветных стекол, расцвечивая игрой красок разбросанные по полу, кровати, креслам цветы. Яркие, дурманящие свежим весенним ароматом и так несоответствующие пейзажу за окном: белые, похожие на трепещущие крылья бабочек, алые, как капли крови, рассыпанные по манящим невинностью простыням, – невозможно сделать и шага, чтобы нога не коснулась нежного лепестка.
И утонув в этой радуге, взгляд не сразу замечает то, что лежит поверх них, на широкой постели под ажурным балдахином – украшенное вышивкой и россыпью камней серебряного оттенка платье. Весьма специфичного покроя. И пара кинжалов изумительной работы, при взгляде на которые мне хочется крушить все, до чего смогут дотянуться мои руки.
Потому что ни у меня, ни у тех, кто столпился за моей спиной, не возникает сомнений, чье послание мы сейчас видим перед своими глазами.
И все, что я сейчас могу, лишь шептать в бессильной злобе:
– Я доберусь до тебя, где бы ты ни находился…
Понимая, что он только что показал не только мне, но и всем остальным, что ни одна самая хитроумная
