стояла дата — 1837.
— Вот доказательство!
Девушка протянула монету Фэлкону. Взяв монетку, он повертел ее в руках, с интересом рассматривая.
— Но она же медная… А пенни чеканят из серебра.
— Только не в моем веке, Посмотри на дату.
Фэлкон взглянул на дату и усмехнулся. Потом вдруг подбросил монетку, поймал на тыльную сторону ладони и прикрыл ее другой рукой.
— Говори — «орел» или «решка». Если «орел», будет по-твоему, я поверю тебе. — Он подмигнул ей. — А если «решка», будет по-моему.
— При Георге люди слишком много предавались… предаются азартным играм.
— Они много чему предаются. — Фэлкон хохотнул. — Ну, так что?
— «Орел», — решительно заявила Тори.
— Так и есть. — Фэлкон был явно разочарован проигрышем. — Кстати, насчет плавания. Теплыми летними вечерами, как сегодня, Пандора любит освежиться и поплавать во рву.
Огромная кошка потянулась и поднялась на ноги.
— Понимает, что время подошло. Пойдешь с нами?
— Она такая красавица… — пробормотала Тори. — Хочется посмотреть, как плавает. Но как же я…
Тори вдруг улыбнулась и заявила:
— Что ж, если уж этот век такой безнравственный, то почему бы мне не наплевать на приличия и не получить удовольствие?
Фэлкон взглянул на нее с усмешкой:
— Выходит, возвращение во времена похоти и распущенности тебя не возбуждают?
Тори снова улыбнулась:
— Похоже, похотливый и распущенный мужчина возбуждается еще больше, неожиданно встретив непорочную девушку.
— Непорочную? Удивительная новость! — воскликнул лорд.
Взглянув на Тори с явным одобрением, он добавил:
— К тому же ты очень неглупа.
Ей стало как-то по-особому приятно от этого его комплимента. Но все же она заметила:
— Похоже, ты мне льстишь.
— Нет-нет, нисколько. — Фэлкон решительно покачал головой. — И знаешь… Не отказывай себе ни в чем. Делай то, что доставляет тебе удовольствие. У нас тут никаких скандалов просто быть не может.
Он протянул ей руку:
— Пойдем?
Лорд Хокхерст открыл дверь, и Пандора тут же выскользнула в коридор, затем устремилась к лестнице. Хокхерст с девушкой быстро последовали за ней. Этажом ниже Тори осмотрелась и увидела элегантно обставленную комнату — дверь в нее была открыта. «Тут вполне могла бы жить женщина», — подумала Тори. Спустившись еще на один этаж, она заметила еще одну такую же комнату. Ей захотелось заглянуть в нее, но она почему-то не решилась.
Вскоре они вышли из замка и двинулись вдоль каменных перил. Внезапно Пандора взмыла в воздух и словно зависла на мгновение изящной пятнистой аркой. В тот момент, когда она вспорола водную гладь, в разные стороны с тревожными криками бросились утки; освещенные заходящим солнцем, они полетели в сторону реки. Виктория же с любопытством наблюдала, как великолепная хищница скользит по воде в отблесках пламенеющего заката. Невольно улыбнувшись, девушка подумала: «Эту красоту я запомню навсегда».
Внезапно накрыв ладонью ее руку, лежавшую на балюстраде, Фэлкон спросил:
— А я смогу посмотреть, как ты плаваешь?
Подняв голову, Виктория посмотрела в его черные глаза. Собравшись с духом ответила:
— Да, милорд. Если это доставит вам удовольствие.
— Чтобы удовольствие было полным, его следует разделить на двоих.
Тори почти сразу поняла, что имел в виду Фэлкон. И поняла, что он, безусловно, прав. Она чувствовала тепло, исходившее от его руки, и слышала, что сердца их сейчас бьются в унисон. «Наверное, для этого я и оказалась здесь, — сказала себе Тори. — Я попала сюда для того, чтобы разделить с ним наслаждение». Впервые в жизни она ощутила восхитительный зов желания, но, как ни странно, все происходящее казалось ей совершенно естественным.
Не замеченная ими, Пандора вылезла изо рва и, отряхнувшись, окатила их брызгами. Они весело рассмеялись, и ощущение близости тотчас исчезло.
Вскоре они вернулись в комнату на самом верху круглой башни, и Фэлкон зажег свечи в кронштейне на стене. После чего прошелся по комнате и проговорил:
— Увы, мне пора отправляться куда-нибудь, чтобы устроиться на ночь. А ты можешь спать в моей постели. Завтра для тебя подготовят комнату. Если, конечно, ты захочешь остаться.
Тори внимательно посмотрела на него:
— Я думала, что я — твоя пленница…
— Было бы трудно удерживать в плену того, кто хочет вернуться в свое время.
Из ящика столика у кровати он вытащил железный ключ и протянул девушке:
— Если вознамеришься остаться, то на всякий случай запри за мной дверь. Если захочешь, конечно, ее запереть.
Тори взглянула на ключ, лежавший на ладони Фэлкона, потом посмотрела ему в глаза. В их бездонной глубине она видела тайны, о которых невозможно сказать словами. А еще она видела в его глазах желание. Протянув руку, Тори взяла ключ, и Фэлкон тотчас же удалился.
Оставшись одна, Тори медленно прошлась по комнате. Остановившись у стола, она понюхала содержимое хрустальных графинов. В двух из них было вино, а в третьем — французский коньяк. «Наверное, тот самый, контрабандный», — предположила Тори. В небольшом столике у кровати она обнаружила ароматный табак, а также трубку и кремень. Запах табака напомнил ей про отца, которого она, между прочим, никогда не видела курящим. Вспомнив об этом отцовском секрете, она улыбнулась. Мать запрещала ему курить, а он все равно исхитрялся радовать себя.
Вернувшись к большому столу, Тори принялась рассматривать все, что здесь лежало. Листы чистой бумаги, серебряная чернильница, несколько гусиных перьев, красный воск… Внезапно она заметила золотой перстень с изображением сокола. И ей почему-то показалось, что днем она видела его на пальце у Фэлкона [4]. Примерив кольцо, она провела пальцем по контуру хищной птицы и невольно вздрогнула; ей вдруг почудилось, что в этот момент по телу ее словно прокатилась горячая волна.
Немного помедлив, Тори выдвинула ящик стола и увидела там продолговатую кожаную шкатулку. Приподняв крышку, поняла, что это — футляр для пистолетов. Она провела пальцем по бархату, которым шкатулка была выложена изнутри. Пистолеты же Фэлкон, наверное, взял с собой, чтобы иметь их под рукой. Увидев книгу, Тори уселась, раскрыла ее и полистала. Это был гроссбух со списком имен, часто встречавшихся в Суссексе. После каждого имени стояли какие-то непонятные значки и цифры, которые, судя по всему, являлись шифром. В конце же имелся список имен более благородного звучания, и при каждом имени указывался титул.
Виктория сунула гроссбух обратно в ящик и зевнула. Ей уже хотелось спать, но еще больше хотелось осмотреть комнату этажом ниже. Однако она вспомнила про Пандору, и желание выходить тотчас пропало. Тори задула все свечи, кроме одной, скинула туфли и стащила чулки, ослабила шнуровку на корсете, затем скользнула под одеяло.
Она лежала, глядя в потолок, и вспоминала все то необыкновенное, что произошло с ней в этот день. Перед ее мысленным взором проносились удивительнейшие события и вспоминались ощущения, с которыми она никогда прежде не сталкивалась. А на все возникавшие у нее вопросы она могла дать только один ответ: «Я перенеслась на сто лет назад».
